— Может, это и правда, но…

— Я не закончил, — прервал его Кроули, облокачиваясь на стол. — И еще кое-что: ты имеешь право отдаться этому чувству, мы оба можем. Мы не сделали ничего плохого.

— Я и сам понимаю это, Кроули. Просто…

Кроули внезапно поднялся, почти опрокинул стул, на котором сидел.

— Нет, прекрати! — выпалил он.

Он обошел стол вокруг и повернулся к Азирафелю. Секунду поколебался и начал:

— Вчера, в той комнате с тобой…я никогда не испытывал ничего утонченнее и никогда не ощущал так остро, ни разу за шесть тысяч лет. Это было самое чистое проявление любви, которое я только могу представить. И можешь мне поверить — ни ты, ни Агнесса, мать ее, Псих, ни сам Сатана не отнимут это чувство у меня!

— Прости… — еле слышно прошептал Азирафель. — Я не хочу ничего у тебя забирать. И у себя тоже, потому что я чувствую то же самое.

— Правда? — спросил Кроули с ноткой цинизма.

— Конечно! Как ты можешь сомневаться после всего, что между нами было? Просто находиться с тобой рядом… я не могу найти слов, чтобы описать ощущения. Любой эпитет, любая метафора меркнет в сравнении с твоим прикосновением… язык попросту отказывается служить мне.

— Ты же так любишь слово «непостижимый» — так вот, ты наконец нашел что-то по-настоящему непостижимое, а не просто загадочный план Господа Бога.

— Полагаю, ты прав, — легко согласился Азирафель и посмотрел на свои руки. — Прости еще раз, Кроули. Я не хотел, чтобы в наше совместное время кто-то вторгался.

Кроули глубоко вздохнул и снова сел. Затем взял Азирафеля за руку, нежно сжал ее и прошептал:

— Спасибо.

И пару мгновений спустя продолжил:

— Хочешь знать, что я еще думаю, ангел? Я почти уверен, что это была ловушка! Гавриил и Всевышняя подтолкнули нас к этому, а теперь пользуются пророчеством, как им удобно!

— Подтолкнули нас? Право же, Кроули — ты сам-то в это веришь?

— В смысле, не пойми меня неправильно — произошедшее прошлой ночью случилось потому, что так должно было быть, оно напрашивалось уже очень долго. Понимаешь… я люблю тебя, люблю до боли, и кажется, будто это чувство формировалось во мне неизмеримо долго. Мы бы ни за что не смогли сдерживаться все время, так ведь? Но катализатором последних событий послужило именно то, что Всевышняя и мудаки-архангелы решили тебя изгнать. Без этого мы бы еще долго не… — Кроули пожал плечами.

— Долго… Теперь и представить сложно.

— Это точно. Однако случилось все это, потому что ты был расстроен, а я хотел тебя утешить. Ты подумал, что все изменится в любом случае, так зачем противиться изменениям, а заодно и тому, чего ты всегда хотел… вот так мы и оказались здесь. Так что ты и правда можешь обвинить Всевышнюю, а тебе бы стоило это сделать, ведь не кто иной как она заваривает всю кашу и помыкает Гавриилом. И она определенно захочет, чтобы Третье Царство уничтожили.

— О Кроули.

— Но опустим это — и у тебя все равно найдется пара достойных причин расслабиться и перестать винить себя или нас в потенциально возможном уничтожении этого слоя действительности.

— Неужели?

— Неужели. И я говорю это не потому, что мне страшно оттого, что ты истолкуешь это горе-пророчество как запрет на физическую любовь и решишь вернуть наши отношения к прежним условиям.

— Ты слишком драматизируешь, — усмехнулся Азирафель, хотя в душе он страшился именно этого, несмотря на то, что ему претила эта мысль. — Однако будь добр, просвети меня.

— Раз: Вельзевул вышла на связь в 23:58, — начал Кроули. — А после того, как она описала Третье Царство Гавриилу, Михаил убедила того оставить тебя в списке ангелов.

— И?

— Время не сходится. У нас все началось уже после полуночи, когда ты думал, что Господь тебя оставила. Ты сказал, что больше не ощущаешь вины, и если Рай и смотрит, то тебе плевать. Поэтому наша близость не могла положить этому начало.

— Но Кроули, что если часы у меня в спальне идут неправильно? Мы же говорим об ошибке всего в четыре минуты! Можно легко сказать, что я принял решение, и только потом Вельзевул вышла на связь. Мы ведь не знаем.

— Если так, то откуда у них взялось время подумать, изгонять тебя или нет? Хотя не отвечай, я не об этом. Как бы то ни было, ты упускаешь еще кое-что очень важное: Третьего Царства не существует! — подчеркнул Кроули. — Рай с Адом могут искать сколько душе угодно — они ничего не найдут.

— Не согласен, — довольно безжизненно сказал Азирафель. — Прости, Кроули, но я боюсь, ты тоже кое-что упустил во всем этом ажиотаже с Третьим Царством. Помнишь слова Вельзевула? Про то, что Третье Царство дремлет, и что оно такое же могущественное, как Рай или Ад? Мы ведь оба понимаем, что это правда. Они могут думать не в том направлении, но факта это не меняет.

— А, ты о людях говоришь, — с таким же безжизненным осознанием в голосе подытожил Кроули.

— Да. И это означает, что ты был прав, когда говорил, что грядет что-то грандиозное. Мы против них. Рай и Ад против человечества.

— Ладно. Мы сами по себе или мы на чьей-то стороне?

— Уже и не знаю… А ты?

Кроули покачал головой. Азирафель продолжил:

— Чего я боюсь, Кроули, так это того, что наша связь прошлой ночью спровоцировала — пусть даже на уровне совпадения — интерес обеих сторон к Третьему Царству, и из-за нас они быстрее пришли к выводу, что человечество равно с ними в силе. А без этого всего они бы думали и приходили к этому заключению еще, быть может, те же шесть тысяч лет. Мы с тобой знали это, потому что были на земле со времен Эдемского сада. Однако Гавриил и ему подобные…

— Что ж, Михаил умна, она подумает за Гавриила, — сдался Кроули, тоже начиная волноваться. — Да и Вельзевул не так уж глупа в вопросах устройства мира, и она тоже подумает за Хастура и ему подобных.

— Именно. И сообща они решат эту загадку через лет сто-двести, а потом над человечеством снова нависнет угроза.

— Из чего следует, что не так важно, мы ли это спровоцировали или нет. Нам нужно смириться с тем, что понятие о Третьем Царстве получило жизнь, и что именно это в конечном счете приведет к концу света.

— И что мы не можем этого допустить, Кроули.

Демон простонал:

— Да, мать его, не можем. Что ж, по крайней мере в этот раз у нас в запасе чуть больше одиннадцати лет.

— Мы сильно ошиблись и в прошлый раз, думая, что у нас полно времени. Полагаю, в этот раз мешкать не стоит.

— А что говорит нам госпожа Псих?

— О, смотрите-ка, кто это у нас вдруг заинтересовался пророчествами? — поддел Азирафель.

========== Глава 12 ==========

Вторая половина дня застала наших героев за тем, что у них получается лучше всего: чревоугодие и возлияния.

Если быть точным, чревоугодию предавался Азирафель: сегодня на столе стояли кордон блю из курицы, ризотто с трюфелями, салат аругула, салат из красного апельсина и бокал Pouilly Fuissé. Кроули сидел напротив и осушал второй бокал Кровавой Мэри, в то время как тарелка с равиоли из лобстера оставалась нетронутой (в ресторане им было сказано, что оба должны что -то заказать, а Азирафель не мог определиться, равиоли ему взять или кордон блю). За мирной беседой Кроули наблюдал, как ангел с чувством смакует каждый кусочек блюда.

Если для Азирафеля любимое земное увлечение заключалось в поглощении пищи, то для Кроули — в наблюдении за Азирафелем.

Интересно, существует ли понятие «кулинарный вуайеризм»? Кроули был уверен — что-то подобное наверняка было. Как и был уверен в том, что ранее подобного фетиша не встречал.