Я забросил безнадежное преследование писклявой эскадрилии (на поминки одного погибшего кровососа слетались десятки родственников) и послушно перебрался к дубу, по дороге прихватив высохшую рубашку — вчера вечером ей вместе с хозяином таки довелось искупаться в чистых водах лесного озера к немалому удивлению толпившихся на берегу орков. А вот Хельга немножко поплавать не решилась, постеснялась множества любопытных глаз, а неотступно следовавшие за нами солдаты Гроха не позволяли уединиться где-нибудь в стороне.

В этот раз мне достаточно быстро удалось перейти на восьмисекундный ритм, не испытывая особых неудобств. Что поразительно, примерно минут через пять упражнений от меня сбежали все комары — в пределах видимости не осталось ни одного. Ещё десяток циклов и я прямо засветился от переполнявшей тело бурлящей энергии — кто бы мог подумать, что столь простая последовательность вдохов и выдохов даёт такой потрясающий эффект!

— Отлично! — напомнил о себе Серхио, — теперь немного займёмся гимнастикой. Сядь на земле, сдвинь ноги вместе и максимально возможно оттяни на себя носки. Только не сгибай ноги в коленях!

Он дождался, когда я чётко выполнил все инструкции и продолжил:

— Хорошо, а теперь постарайся дотянуться до пяток руками, но не сбоку, а сверху — через ступни. И следи за ногами — они должны быть все время выпрямленными!

Чёрт побери, а вот это оказалось совсем непросто — я и до кончиков пальцев-то дотянулся с превеликим трудом, что уж там про пятки говорить.

— Не всё сразу, — успокоил испанец, — постепенно научишься. Теперь максимально разведи ноги в стороны, носки ступней также оттянуты на себя. Повтори упражнение сначала к каждой ноге в отдельности, а потом сразу к обеим одновременно.

Господи, ну и за что мне такие муки? Я чувствовал себя полной развалиной — спина не гнётся, ноги дрожат, а связки того и гляди разорвутся на мелкие кусочки.

— Будешь проделывать эту гимнастику каждый день минут по десять-пятнадцать, — невозмутиво "напутствовал" персональный гуру. — Она направлена в первую очередь на разработку мышц внутренней поверхности ног, а им принадлежит важная роль в циркуляции энергии в теле.

Издевательство над организмом прервал мой давешний визави на ристалище под стенами заставы. Он принёс внушительный кусок жареного мяса, остановился в двух шагах и протянул мне, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Я чувствовал себя немного неудобно, но от подношения благоразумно решил не отказываться: во-первых, не помешает подкрепиться перед дальней дорогой, а во-вторых, кто знает, как отреагирует на отказ зеленокожий великан. Выслушав невнятные слова благодарности, боров удовлетворённо кивнул и зашагал в сторону своих родственников. Глядя ему вслед, я испытывал двойственное чувство — с одной стороны, хряк повел себя как-то уж очень "по-человечески", а с другой, слишком крепко сидела во мне вбитая фэнтезийной литературой неприязнь к "заклятым друзьям" людской расы. Чёрт, его даже отблагодарить толком нечем, разве что желудей насобирать, но, боюсь, вряд ли он обрадуется столь двусмысленному подарку.

Едва мы успели немного насытиться, как со стороны озера показались, наконец, маги. Весь лагерь тут же пришел в движение — суетились, конечно, одни орки, спешно заканчивая завтрак и затаптывая костры. Я завернул остатки мяса в дубовые листья и положил в седельную сумку — пригодится, неизвестно когда мы в следующий раз остановимся на отдых, а так хоть перекусить можно будет в любой момент. Независимость в еде, скажу вам, господа, дело далеко не последнее…

Длительное время в пути по настоянию Серхио я опять посвятил совершенствованию техники дыхания. Если честно, с полным желудком работать диафрагмой не слишком хотелось, но испанец пристал, как банный лист к… Впрочем неважно, как любил говорить мой шеф на работе — раз в месяц обязательно попадается заказчик, которому легче отдаться, чем с ним бесконечно ругаться. Кстати, не раз убеждался в мудрости столь незатейливого правила — злобный клиент доволен, нервы у всех целы. Хотя, как по мне, не помешало бы дополнить аксиому ещё одним пунктиком — раз в год гада нужно убивать на месте…

К большому удовлетворению испанца вскоре удалось "освоить" шестнадцатисекундный режим, и он тут же предложил перейти ко второй схеме — с длинным выдохом. Я в какой-то момент настолько сосредоточился на фиксации напряжения в тандене, что перестал что-либо замечать и словно оглох. Опять, как и возле заставы, откуда-то снизу пробежала тугая волна и на короткий миг пространство заполнилось серебряными нитями и коконами, затем всё вернулось на круги своя.

— Замечательно, — констатировал Серхио, — ты только что на мгновение сумел добиться состояния внутреннего безмолвия, поздравляю. Удержание напряжения в тандене как раз для этого и нужно. Вообще, у тебя на удивление всё легко получается — возможно, всему причиной этот насыщенный Силой мир, потому что на остановку внутреннего диалога, порой, уходят долгие годы…

Лес вокруг заметно помрачнел — лиственные деревья практически исчезли, сменившись поредевшим строем елей, да и сами мохнатые красавицы, растеряв половину колючего наряда, измельчали и скорчились, как от сильной боли. Внизу сплошным ковром стелился серый мох. Он упруго прогибался под ногами, и полностью глушил звуки шагов многочисленного воинства. Разве что иногда треснет ветка, и опять лишь негромкое сопение находящихся рядом орков. Кое-где на невысоких кочках, в обрамлении ярко-зелёных продолговатых листьев густыми россыпями дразнили глаз огненно-рыжие ягоды, чем-то напоминавшие родную крупную морошку. Массивные боровы с опаской пробовали зыбкую почву, неуверенно крутили головами и частенько оглядывались на чёрного командира, словно выпрашивая приказа остановиться или начать поиски более безопасного пути.

Откуда-то сбоку появился шаман с целой охапкой тонконогих тёмно-коричневых грибов и принялся что-то быстро говорить окружившим его хрякам, настойчиво указывая свободной рукой в ту сторону, откуда только что появился сам. Десяток орков быстро развернулись в цепь и уже через несколько секунд исчезли где-то вдали за деревьями, а сам возмутитель спокойствия приблизился к Хрохану. Я подобрался вплотную, рассчитывая на то, что малыш не пропустит ни слова из разговора лича с зеленокожим колдуном. Принц внимательно выслушал взволнованную трескотню орка, молча кивнул и спешился. Мы тут же последовали его примеру, уединившись возле очередного островка ягод метрах в двадцати от Хрохана. Малыш тут же выложил всю информацию, причём, в отличие от хряка, уместил её в одну короткую фразу:

— Шаман кого-то заметил в лесу.

Видимо, посчитав свою миссию до конца выполненной, уах отвернулся и увлечённо принялся собирать аппетитные плоды в маленькую ладошку. "Не густо. Придётся дожидаться убежавших орков", — подумал я с лёгкой досадой и ткнул рыжего в бок, указывая на ягоды:

— А это что за фрукты? Съедобные? — если честно, ужасно захотелось какой-то экзотики после утреннего мясного завтрака.

Малыш вначале пожал плечами, а затем утвердительно кивнул головой, ответив таким своеобразным способом сразу на оба вопроса. Я сорвал крупную ягоду с притаившимися между мохнатыми пупырышками бисеринками росы и с некоторой опаской отправил её в рот — сочная мякоть расстаяла, оставив ощущение удивительного, с едва заметной кислинкой, медового вкуса. Уах к тому моменту успел насобирать целую пригоршню лесного десерта и со всех ног припустил к Хельге — малыш, в отличие от меня, оказался настоящим джентльменом. Пришлось наслаждаться изысканным блюдом в одиночестве, костеря себя последними словами за толстокожесть и отсутствие элементарной внимательности — подойти сейчас к девушке с угощением было бы неестественно и глупо. Хорошо ещё, что Серхио молчит и не язвит по поводу воспитанности, за что ему большое человеческое спасибо. Кстати, надо будет потом поговорить с испанцем о его отношении к Хельге, а вдруг у них взаимный интерес? Тогда остаётся только застрелиться. Дело, конечно, не моё, но на душе опять мерзопакостно…