А ещё не давала покоя фраза о том, что между мной и жрицей есть что-то общее. Откуда? Или амазонка таким изощрённым способом решила попросту обмануть и "завербовать" союзника в чужом лагере? Если так, то цинизму блондинки можно только удивляться. Но и верить в подобную подлость не хотелось — я же видел её глаза, слышал голос! Вопросы без ответов способны отравить жизнь любому, а уж за несколько дней и законченным психом сделают. Я часто просыпался по ночам, ворочался, пытался думать о чём-то постороннем или вдавить сомнения в растерзанную подушку, но лишь усиливал беспокойство и волнение. Вобщем, через трое суток метаний осталось только одно желание — лишь бы побыстрее этот кошмар закончился. Неважно как.

А больше всего бесило то, что сама жрица старательно избегала встречи! Только один единственный раз её силуэт мелькнул между надстройками и тут же исчез. Странная перемена отношения, не правда ли? Хельга первой почувствовала изменения в моём настроении и даже пыталась поговорить. Если б она только знала, о чём просит! Я мрачно отшучивался какими-то дурацкими фразами о морской хандре. В конце концов девушке надоели бесконечные отговорки. Наверно, даже обиделась слегка, не знаю. На тот момент способность трезво оценивать ситуация исчезла полностью. Надо ли говорить, что когда к вечеру очередного бесконечно длинного дня прямо по курсу показалась полоска земли, я чуть не свалился за борт от желания немедленно оказаться на берегу? На палубе моментально собрался весь наш разношёрстный коллектив хозяев и "туристов". А вот дальше произошло нечто совершенно непонятное.

Блондинка решительно попросила всех, кроме жриц, вернуться в каюты. Ну, орков, естественно, ждал полутёмный трюм. Принц пытался было возражать, но амазонка что-то шепнула ему на ухо, и лич безропотно отправился к дверям. Интересно, он хоть обратил внимание на то, что женщина обошлась без уаха-переводчика? И какого милого нас выгоняют с палубы? Наверно, не хотят, чтобы мы видели куда плывём. Ну и чёрт с ними — хоть глаза не завязали, и на том спасибо. Я шагнул следом за Хроханом.

— Останься, — блондинка взяла меня за руку. — Ты должен сам всё увидеть и понять. Потом тебе будет легче обмануть Хранителей.

— А остальные? Почему им нельзя смотреть?

— За всеми я уследить не смогу, — ответила жрица и буквально потащила меня прочь.

Я растерянно оглянулся — поймал удивлённый взгляд Хельги, услышал негромкий хлопок закрывшейся двери, и рядом тут же замерли амазонки-воины. Вообще говоря, даже испугаться толком не успел, как оказался возле борта.

— Смотри внимательно, — блондинка зашла сзади и ухватилась руками за окантовочный брус. Я в самом прямом смысле оказался в кольце — впереди борт, руки жрицы по бокам, а сзади горячее женское тело. Которое, между прочим, плотно прижималось к моей спине. Так что дышать приходилось через раз. Уж и не знаю, от волнения или тесноты.

— Не отвлекайся, смотри! — приказала блондинка. — Видишь?

Кто бы ещё объяснил, куда конкретно надо смотреть! Я старательно таращился на воду, но кроме бликов солнца на воде ровным счётом ничего интересного не заметил. А потом вдруг поверхность моря закипела от огромного количества каких-то чёрно-зелёных пиявок. Их было не меньше сотни! Самое неприятное, что двигались монстры заметно быстрее корабля и постепенно подбирались всё ближе и ближе. Некоторые даже с силой таранили деревянную обшивку шишковатыми головами.

— Наги, — я почувствовал дыхание жрицы на щеке, — они чувствуют агрессию, они пришли за вами… А теперь будь очень внимательным — прислушайся к себе, загляни внутрь и познай величие смирения.

Вдоль позвоночника пробежала упругая волна, ударила в голову и растеклась по телу мягким теплом. Мне показалось, что солнце чуть поумерило свой пыл, и теперь его свет стал отливал блеском червоного золота. Зеленовато-синяя краски моря сменились пурпурными полутонами, а где-то в груди зазвучала тихая печальная мелодия. Спустя несколько секунд я вообще перестал что либо осознавать или чувствовать — пленительные аккорды уносили разум всё дальше и дальше. Наверно, это и есть настоящее блаженство…

— Сергей! С тобой всё в порядке?

Я с трудом разлепил веки. Рядом стояла встревоженная Хельга, а чуть в стороне принц что-то негромко втолковывал вождю орков.

— Где мы? — подняться оказалось не так просто — ноги дрожали, да и желудок вдруг настойчиво попросился наружу.

— В какой-то бухте. Жрица сказала, что мы должны быстро сойти на берег, пока никто не заметил…

Я сидел на пригорке и смотрел на уплывающий корабль амазонок. На корме с трудом можно было разглядеть маленькую фигурку беловолосой женщины с поднятой рукой. Не знаю, увидимся ли мы ещё когда-нибудь, но эта картина без сомнения навсегда останется в моей памяти.

Почему-то отчаянно хотелось плакать…

— Прости за Гату, старик! — Халит с трудом выдавил мучавшую его фразу.

Колдун молча кивнул, не поворачивая головы. Потом обречённо махнул рукой:

— Ты тоже прости меня. Я не хотел гибели моего народа…

Следопыты расстались с кочевниками как только выбрались из каньона. Печальный караван степняков медленно проехал вперёд и уже давно скрылся за поворотом, а Халит всё так же хмуро смотрел на опустевшую тропу.

— Пора, — Агриэль тронул мага за руку, — солнце совсем низко, а до Заронга ещё хороший кусок дороги.

— Едем! — Чужак решительно тряхнул головой, словно отгоняя назойливую мошкару. — Сейчас важнее побыстрее добраться к Мегалиту, а колдун немного подождёт. Хотя и в степи могут начаться бурные события. Хан был сильным воином, а вот достойного наследника не воспитал. За жезл Правителя начнётся большая драка — претендентов хватает. Да и последний поход к Дастарогу заметно ослабил кара-маулей, поэтому наверняка подчинённые племена захотят вновь получить свободу. Не удивлюсь, если очень скоро там начнётся война.

— Агриэль, а где ты в прошлый раз встретил паука? — Серхио задумчиво посмотрел на мечника.

— Там, на входе в каньон. А что?

— Просто интересно, почему он не напал сейчас?

— Не знаю… Может, сдох давным-давно.

— Вряд ли, — вмешался Уаддр. — Тот арахнид был совсем молодым, а живут эти твари долго. Скорее всего, просто затаился. Пауки хорошо чувствуют убийственную для них Силу и в одиночку на такого мага никогда не нападают. Получается, что Халит для них опасен.

— Почему именно Халит, а не Карр?

— Карр умер, но арахнид всё равно не напал, — усмехнулся эльф. — Понимаешь теперь?

— Я про пауков впервые услышал от вас и никогда их не встречал, — пожал плечами Чужак. — Чем, интересно, я для них опасен?

— Арахниду лучше знать, — Уаддр бросил короткий взгляд на мага. — Наверно, тебе тоже доступны секреты магии личей моего мира…

Отряд свернул на старую дорогу. Камни тысячелетиями сохраняют следы — вот и эта серая полоска вытертого базальта могла бы поведать внимательному путнику много интересного. Говорят, когда-то древние прорицатели умели по единственному следу рассказать о прошлой жизни человека и даже предсказать будущее. Только кто теперь о том знает наверняка? А ведь раньше дорогу к горной крепости шлифовали тысячи ног: скотоводы гнали овечьи отары на праздник Осени; после удачной сделки с подгорными мастерами купеческие караваны спешили на городское торговище; отряды стражников проезжали по несколько раз в день. Да и простой люд частенько приходил к воротам Заронга в поисках забав и развлечений — славился город своими тавернами и домами терпимости далеко за пределами провинции. Ничего удивительного, суровая жизнь приграничья отдыха требовала весёлого, бесшабашного — так, чтобы хмель и утехи гнали подальше горькие думы да печаль.

— О чём задумался? — Халит чуть приотстал и поравнялся с ехавшим последним Серхио.

— Я не хотел их убивать, — тихо ответил испанец. — Когда-то давно я дал себе клятву, что больше никого не убью. А тут… Сам не знаю, как получилось.