Чуть позже я добралась до ванной комнаты. Взглянула в зеркало и отшатнулась – на правой и левой сторонах шеи увидела свежие кровавые шрамы, каждый сантиметров по 12 – следы «операции», сделанной святым Шарбелем».

Лора Стефан, жена Антуана Стефана, проживавшая в Ливане, несколько лет не могла забеременеть, а молодые супруги мечтали о ребенке и их родители очень хотели понянчить наследника. Супруги объездили многих известных врачей, принимали самые дорогостоящие лекарства, пользы не было. Антуан уже отчаялся, что у него появится сын, но женщина упорно молилась и просила Богоматерь и святого Шарбеля помочь им. И мольба женщины была, наконец, услышана. Женщина оказалась в положении. Радовались родственники, соседи и знакомые, но счастье всегда ходит рядом с бедой. При очередном врачебном осмотре вдруг оказалось, что женщина больна, имеет злокачественное новообразование, проще говоря, рак матки. Это случилось на шестом месяце беременности.

Последовали консультации крупных специалистов, дополнительные обследования, но перед молодыми супругами встала сложная дилемма: жизнь женщины или ребенка, третьего не дано. Муж был в полном отчаянии, но жена, очень мужественная женщина, сама сделала выбор. Она прямо заявила родственникам и Антуану: «Я хоть немного пожила, а мой сын еще и на свет не появился. Буду рожать, а там будь что будет, тут уж как Бог рассудит».

На том и порешили. Вскоре появился на свет Божий очень хорошенький мальчик, правда, родился он при помощи кесарева сечения. А после операции молодая мать вновь приступила к интенсивному лечению.

Когда малышу исполнилось четыре месяца, семья Антуана Стефана решила побывать в монастыре, в Аннайе, чтобы от всего сердца поблагодарить служителей монастыря и святого Шарбеля за бесценный подарок. Ведь именно его молили все члены семьи.

И, когда семья, приехав в монастырь, посетила богослужение, произошло еще одно чудо, сотворенное святым Шарбелем в подтверждение своей мощи. Выйдя из церкви, муж и жена остановились перед памятником – скульптурой святого Шарбеля. Они хотели сфотографировать изваяние на память. Отец, взяв малыша на руки, направился к скульптуре, чтобы сфотографироваться на ее фоне. Жена поднесла к глазам фотоаппарат – ив это время мальчик вырвался из рук отца, взлетел по воздуху к памятнику и обхватил шею изваяния Шарбеля, а затем вернулся тем же путем на руки матери.

Все, кто был свидетелем чуда, на мгновение онемели от изумления. Мать и отец плакали от счастья, все остальные зрители усматривали особую благодать для себя в том, что стали свидетелями такого события.

Чуть позже врачи установили, что мать мальчика неожиданно и необъяснимо избавилась от страшной болезни.

Раймон Надерра – бывший офицер ливанской армии, воевал за свободу и независимость страны. Потом учился во Франции, занимался проблемами использования ядерной энергии. Возможно, профессиональная деятельность и привела его к столкновению с не совсем обычным явлением.

«Это случилось со мной 10 ноября 1994 года. Я, как человек, с детства верующий, иногда езжу в Аннайю, чтобы помолиться святому Шарбелю. Так было и в тот ноябрьский вечер, я спешил в последний раз посетить монастырь, ибо зимой добраться туда невозможно: снежный плен. В монастыре было несколько человек, они вскоре разошлись, дело-то шло к вечеру. Наконец я остался один в маленьком молельном зале, где долгие годы жил и умер святой. Да, вот еще что: почему-то, несмотря на огромную занятость, у меня появилась острая потребность приехать в Аннайю, словно святой Шарбель приглашал встретиться с ним.

Во время молитвы я вдруг почувствовал, что нахожусь в каплице не один. Оглянулся по сторонам. Ни одной живой души. Лишь святой Шарбель смотрел с алтаря на мое растерянное лицо. Затем я испытал трудно передаваемое желание войти в контакт с кем-то неведомым. В душе подивившись этому, я продолжал усердно молиться.

Неожиданно каплицу залил яркий бело-голубой свет, который ослепил меня и очень напугал. Я больше ничего не видел, зато прекрасно все слышал и понимал, что со мной происходит нечто необычное.

Потом кто-то довольно сильно сжал мою руку повыше локтя, я почувствовал острое жжение, но стерпел, даже не посмотрел на руку, ибо находился в каком-то странном состоянии, как в полусне, голосов тоже не слышал, но то, что, несомненно, было сказано, буквально впечаталось в мой мозг: «Раймон, ты живешь неправильно, редко бываешь в церкви, мало молишься. Подумай над тем, что я сказал, осмотрись вокруг, остановись сам и останови тех, кто рядом с тобой». В те мгновения я не сразу все понял. Когда свет померк и в каплице снова потемнело – лишь свечи бросали тусклый отблеск, я приподнял руку и чуть было не вскрикнул: на ней были видны очень четкие отпечатки чьих-то пяти пальцев. Следы божественной руки слегка кровоточили, жжение не проходило, я отвлекся от этого, стал припоминать каждое слово, сказанное мне святым Шарбелем. Видеть – я его не видел, но кто иной мог быть в его последнем прибежище, кроме него самого?

Возвратясь в Бейрут, я не пошел на работу, а созвонился с нашим врачом и поехал к нему. Ничего не утаивая, рассказал, как было дело. Врач тут же созвал к себе в кабинет коллег – хирургов, терапевтов, сотрудников химической лаборатории. И началась круговерть: меня осматривали, без конца спрашивали о деталях чудесной встречи, взяли различные анализы. В нашем ядерном центре замечательные врачи. Все происходило быстро и без суеты. И вскоре консилиум единодушно признал: «Это явно не химический ожог, как и не термический. Без сомнения, ожог неестественного происхождения». Добавлю, что меня обследовали врачи и ученые не только Ливана, но и Франции, Египта и Сирии.

Лишь на пятый день область ожога стала подсыхать, боли прекратились. Я не больно-то радовался, отлично понимал: это чисто внешняя сторона случившегося. Стал напряженно раздумывать над тем, что услышал в обители Святого Шарбеля, и не сразу, но все же пришел к убеждению: отец Шарбель был полностью прав. Я стал забывать о религии, о Боге, вел суетную жизнь, готовил один из ядерных проектов. Нужно менять отношение к жизни. Вскоре, к удивлению коллег, я оставил работу в ядерной промышленности, стал больше внимания уделять духовной жизни, чаще посещать монастыри, больше и искреннее молиться. Мало того, друзья под впечатлением моего рассказа тоже изменили свою жизнь в лучшую сторону. И вот что постоянно напоминает о том чуде – едва начинаю забывать о таинственной встрече, как на руке, на том самом месте, вновь появляются четкие и довольно болезненные отпечатки святой руки».

«Не отчаивайся, я помогу тебе выздороветь, вернуться к полнокровной жизни, – сказал святой Шарбель крайне удивленной и перепуганной женщине по имени Майя, – и, пожалуйста, верь мне, ты же ливанка по происхождению».

Этому ночному разговору, который происходил то ли во сне, то ли наяву, она не придала значения. Просто долго думала перед сном о своей тяжкой болезни, но то, что святой Шарбель, о котором Майя слышала от своих родителей, являлся ей, готова подтвердить под присягой. Она христианка-маронитка, одной веры со святым Шарбелем, поэтому Майя и узнала монаха, умершего сто лет назад.

Женщина рассказала о своем сне родителям, друзьям, докторам, которые ее в то время лечили. Все, кроме родителей, сошлись на том, что не стоит верить снам, тем более что в таком городе, как Сан-Франциско, есть лучшие в мире клиники и врачи – настоящие волшебники.

Майя успокоилась, но все последовавшие за этим события явились неоспоримыми доказательствами того, что разговор со святым из Ливана был реальностью. Очень скоро она снова увидела святого Шарбеля.