Но с утренней ли молитвы начинается сегодня день каждого верующего – или считающего себя верующим? А ведь молитва Господня («Отче наш…») – самая важная для верующего человека. Именно она, ее произнесение про себя – не наспех, а вдумчиво, – тот минимум, которым не должен пренебрегать сегодня даже самый занятой, самый озабоченный с раннего утра всевозможными суетными мирскими проблемами человек. И хорошо, если есть возможность произнести молитву, если мы сами для себя изыскиваем таковую возможность – не по дороге на кухню или в ванную, а у иконы, глядя на нее. Молитва Господня не только заключает в себе все то, о чем человек должен просить Создателя, но и косвенно проливает свет на наше отношение к Богу и Вселенной. Помимо того, что эта молитва является основной для чтения в церкви и дома, она имеет особенное предназначение для каждого отдельного человека и должна произноситься наедине с собой. Ежедневно истинно верующий человек должен хотя бы ненадолго остаться в полном одиночестве и отгородить себя от внешней суеты, посылая свое прошение непосредственно Создателю Вселенной.
Слова «Отче наш» определяют и объясняют отношения между Богом и человеком, сравнивая их с отношениями между членами семьи. Неизреченное чувство оптимистического доверия и огромнейшей надежды возникает в сердце каждого, кто принимает эти слова серьезно во всей их широте значения. Веря и понимая, что даже самый хороший и благородный земной отец стоит несравнимо ниже Небесного Отца, человек может обрести несравненное духовное утешение, обращаясь к Господу всей Вселенной со словами «Отче наш!» И уже затем следует вознести молитву святому – к примеру, своему ангелу-хранителю либо другому святому, которым мы особенно дорожим и который нам особенно близок и необходим. Этим святым может быть и святой Шарбель, ведь, как мы уже выяснили, межконфессиональные различия христианской веры не могут умалять достоинств святого, исповедующего при земной жизни ту или иную обрядность, однако равно ревностно действующего во имя и прославление Христа и христианских добродетелей.
Сегодня нет, наверное, русской семьи, в которой не хранились бы иконы. Слава Богу, больше не нужно их прятать от партийного начальства и недоброжелательных соседей. Можно даже, если позволяют средства, приобрести старинную икону (жаль только, что многие, покупая так называемые «антикварные» иконы, забывают попросить батюшку освятить их). Но многие ли дают себе труд поразмышлять – в чем состоит великое значение икон в деле нашего спасения и исцеления? Святые иконы благотворно действуют на все душевные силы человека: они служат просвещению ума христиан и одновременно пробуждают в сердце христианина любовь к Господу Богу и святым, на них изображенным, подвигают христиан к усерднейшей молитве, усиливают чувства умиления и сокрушения о грехах. Святые иконы укрепляют волю христиан в борьбе с грехом и в творении добрых дел примерами и подвигами святых, на них изображенных.
Прикладываясь к святым иконам и поклоняясь им, мы чрез то свидетельствуем свою любовь к Богу и святым, изображенным на них. «Честь изображения, – говорит святой Василий Великий, – переходит к первообразу». Тем самым через почитание святых икон мы привлекаем к себе благословение Божие и любовь святых Божиих.
Но ведь и изображение святого Шарбеля также является иконой! Парадоксально, но многие люди настолько привыкли к «магической картинке», что попросту забывают об этом. А теперь представьте, что вместо изображения святого Шарбеля у вас в руках – образ с ликом Сергия Радонежского либо Серафима Саровского. Пришло бы вам в голову прикладывать эти святые изображения к язве на ноге либо к нарвавшему фурункулу? Стоит ли после удивляться, когда вместо желанного исцеления наблюдается полное отсутствие положительного результата в делах или выздоровления?
Для Господа Бога святые иконы служат орудием проявления Его Божественной силы к нашему спасению: через них Он совершает великие знамения и чудеса для утверждения веры в Него и святую Церковь, для утешения скорбей, для исцеления болезней. Однако и обращение с иконами должно быть подобающим. Излишне напоминать, что иконы должны быть в каждой комнате, а также в кухне и прихожей. Но все ли помнят, что в квартире верующего духовные изображения, предметы и книги не должны находиться на одном стеллаже (на одной полке) со светскими. И уж тем более рядом с иконами не размещают портреты и фотографии дорогих хозяевам людей, иконы не ставят на телевизор и не вешают над телевизором.
Все это в равной степени относится и к изображению святого Шарбеля, который является таким же христианским святым, как и все иные христианские святые, а не добрым знахарем, о котором, как в шутку говорится, «знакомая бабка надвое сказала». Потому удивляет наивное стремление некоторых (наверное, святой Шарбель помогает таким людям исключительно из-за их непосредственной детской доверчивости) решать с помощью святого все проблемы – иногда они размещают портреты святого во всех четырех углах комнаты, иногда во всех четырех углах каждой комнаты в квартире. Предупреждение «не сотвори себе кумира» как-то отступает для них на второй план. И на первое место выходит уже не качество – искренность и горячность молитвы, безоглядная вера в могущество святого целителя, понятное и объяснимое желание избавиться от страданий, – а количество: как будто от того, сколько именно изображений святого Шарбеля находится в вашей квартире, зависит, насколько по-христиански протекает ваша земная жизнь.
И еще один аспект нашей духовной жизни. Смирение является одним из постулатов христианства. Потому имеет смысл предположить, что желание избавиться от любого недомогания, скажем, от головной или зубной боли, за счет чудодейственности образа святого не всегда соотносится с христианской традицией смирения и стоического размышления о причинах постигшего нас недуга или несчастья. По-христиански ли это – стремиться избежать страдания исключительно путем молитвы и просьбы к святому, без совершения богоугодных поступков, паломничеств, живейшего участия не только в церковных службах, но и в приходской жизни, в помощи своему храму?
И все же – вправе ли православный христианин обратиться за помощью к католическому святому? Мне показалось, что ответ на этот вопрос я получила «из ниоткуда» вскоре после того, как задалась им. Моя подруга-москвичка, забеременев, легла на сохранение беременности, и я, отправившись с мужем в Москву, чтобы проводить его оттуда в Париж, ее навестила. Вместе с ней в палате лежала сорокалетняя женщина Тереза, тоже москвичка, католичка. Достаточно серьезно верующая женщина, как я поняла, увидев молитвенник, лежавший на ее тумбочке рядом с еще одной религиозной книгой. Подруга рассказала мне, и после Тереза подтвердила все слово в слово, что эта почти сорокалетняя женщина неоднократно ездила в Санкт-Петербург, чтобы молиться Ксении Петербуржской о даровании ей младенца. Молитвы этой женщины были услышаны, что повергло в невероятное изумление врачей, которые раньше сталкивались с этой пациенткой – ведь у Терезы был отнюдь не тот вариант бесплодия, который можно вылечить лекарственными, пусть и самыми современными и дорогими, средствами. Да и общалась она с врачами в надежде на чудо лет двадцать. Чудо и произошло – но после того, как Тереза, последовав примеру православных верующих, воззвала о нем к Ксении Петербуржской.
Я спросила Терезу, как это она, искренне верующая католичка, отправилась в паломничество к мощам православной святой, не вызвало ли это ее решение недоумения, а то и осуждения у ее знакомых-единоверцев? Тереза сказала, что советовалась об этом только со своим духовником (не считая, разумеется, супруга). И духовник не усмотрел в желании Терезы ничего предосудительного, более того, он сказал, что не вправе, будучи христианским священником, осудить желание прихожанки молить о помощи христианскую же святую.
Посудите сами, святой, как правило, – это человек, который в земной жизни особенно ревностно служил Христу, совершил немало богоугодных поступков, прославился невероятным самоограничением и неприхотливостью. И если после ряда знамений христианская конфессия канонизирует этого почившего человека, нельзя найти хоть какие-то основания, чтобы географически или национально «ограничить» духовное поле деятельности этого святого. Да и современная жизнь, насыщенная медийными коммуникациями, привела уже к тому, что католические святые периодически проникают в русскую повседневность – достаточно вспомнить День святого Валентина, который все, абсолютно все россияне, в том числе сегодня уже и пожилые, празднуют как День влюбленных, дарят в этот день подарки, а все магазины и киоски накануне начинают пестреть открытками-«валентинками». А ведь святой Валентин – это католический святой, и католики, кстати, «празднуют» этот день прежде всего присутствием на праздничной службе в храме, а уж потом – вечеринками и дискотеками. Более популярным стали сейчас в определенных кругах и День Всех Святых, и День святого Патрика. Правда, иногда россияне празднуют их, не задумываясь о природе и сущности этих праздников.
