В 70-х годах XVI века марониты встречались с папами Пием V и Григорием XIII; обсуждая богослужебную практику Маронитской Церкви. Многие древние книги маронитов имели сиро-яковитское происхождение или содержали учения, дошедшие из прошлого, новые же издания были в основном подготовлены на Западе. Все это говорит о том, что до XVI века Маронитская Церковь еще далеко не полностью отделяла себя от других восточных церквей. Католическая Церковь разорвала изоляцию маронитов, но направила их по своему пути. Латинизация проводилась во всех сферах: менялись не только догматические убеждения, но и стили жизни и богослужения. Духовенство начало использовать облачения, привозимые с Запада, вводился колокольный звон, внедрялось ношение перстней и наперсных крестов, крестное знамение по католическому образцу, использование опресноков за литургией. Но «модернизация» часто вызывала ропот. Многие изменения, по крайней мере в XV–XVII веках, находили
применение только в официальных патриарших или епископских богослужениях. Именно патриарх Иосиф III вводил западные традиции, наказывая духовенству как можно точнее копировать католическое богослужение и обряды. Он встретил сопротивление; ситуация была настолько накалена, что Папа Павел V в своем письме в марте 1610 года посоветовал преемнику Иосифа патриарху Иоанну IX Макхлоуфу (1608–1633) восстановить некоторые древние обычаи ради сохранения мира среди верующих.
В 1606 году патриарх Иосиф III ввел григорианский календарь, который был воспринят только среди сирийских и ливанских приходов, на Кипре же и в других колониях маронитов встречал огромное сопротивление практически до конца XIX века. Сиро-яковиты и несториане перешли на новый стиль только в 1836 году, греко-католики Мелхитского патриархата – в 1857 году, а армяно-католики – в 1911 году. Другие церкви Востока, включая Антиохийскую Православную Церковь, сделали этот шаг совсем недавно. В начале XVII века марониты перешли на новый принцип летосчисления – от Рождества Христова.
Маронитская Церковь стала центром зарождения ливанского национализма. Опираясь на поддержку Запада (в первую очередь Франции), патриархи гарантировали автономию страны, защищали народ от оттоманских властей и объединяли всех христиан и мусульман, мечтавших о независимости Ливана. В 1867 году султан Абдул Азиз с почестями принял патриарха Павла Масада и предоставил в его распоряжение дворец в Стамбуле. При Иоанне XII Хедже (1890–1898) маронитский патриарх почитался как великий восточный владыка. Лишь события Первой мировой войны внесли изменения в это положение. В 1915 году оттоманское правительство установило в Ливане военное положение и лишило привилегий всех, включая Маронитскую Церковь. Такие действия были осуждены патриархом Илией Хоуаиеком, а Франция высадила в Ливане войска и в конце войны оккупировала его согласно секретным договоренностям с Великобританией 1916 года. Среди нехристианского населения не было единства относительно идеи Великого Ливана. Часть суннитов в Бейруте приняла независимость, но большинство мусульман выступало за единение с Сирией. На Ливанской мусульманской конференции в 1933 году ее участники не смогли прийти к единому мнению относительно политики, направленной на объединение с Сирией, а конференция, созванная в 1936 году, вновь продемонстрировала разногласия среди мусульман.
Но и среди маронитов полного согласия также не наблюдалось. Христианские общины рассматривали патриарха как истинного лидера, способного представлять их интересы гораздо более эффективно, чем французский комиссар. И в действительности французский мандат оказался далеко не столь безоблачным, как его чаще всего представляют; были и открытые конфликты между французскими властями и патриархией.
Вторая мировая война сказалась и на ситуации в Ливане. В ноябре 1943 года было официально объявлено о полном суверенитете Ливана, хотя в действительности это решение было претворено в жизнь только три года спустя. В том же 1943 году были проведены выборы президента и членов Национальной Ассамблеи, определен премьер-министр. Первым шагом новых властей стало заключение Национального пакта, подписанного президентом Ливанской Республики маронитом Бишара аль-Кхури и премьер-министром суннитом Рийядом аль-Солх’ом. В соответствии с этим пактом христиане Ливана соглашались на независимость страны в рамках арабского содружества. Мусульмане, со своей стороны, должны были отказаться от мысли о возвращении Сирии территорий, присоединенных к Ливану в 1920 году. Все же вместе ливанские государственные деятели строили свою политику на полной независимости арабского мира от иностранного вмешательства. Другими словами, Ливан стремился стать самостоятельным государством для всех арабов, вне зависимости от их вероисповедания, и одной из стран в сообществе арабских государств. Парламентская структура продолжала основываться на представительстве различных религиозных общин. Новостью стало официальное распределение высших властных полномочий между представителями трех основных религиозных направлений: президентом республики должен был быть маронит, председателем парламента (президентом Национальной Ассамблеи) – шиит, премьер-министром – суннит. Неустойчивость такой структуры все время провоцировала соседей, будь то Палестина, Сирия или все арабские страны вместе взятые, вмешиваться во внутренние дела страны. Все христианские конфессии поддержали подписание пакта, так как он сохранял высший пост в государстве за христианином. Это было единичным явлением среди стран Ближнего Востока, где христиане к этому времени уже составляли видимое меньшинство. В 1945 году Ливан был принят в ООН.
В 1944 году представители арабских стран образовали в Александрии Арабскую лигу. До самых последних дней патриарх Антоний Арида оставался верен убеждению в том, что Ливан уникален посреди окружающего его арабского мира.
Особо следует сказать о Маронитской Церкви и войне в Ливане. Во время Гражданской войны 1975 года число палестинских беженцев достигло 20 % общего населения Ливана. Среди них было и несколько тысяч маронитов. Поражение в Иордании бойцов ООП в 1969 году также вызвало новый поток беженцев в Ливан. Присутствие палестинских боевиков угрожало существованию государства; их склады оружия были даже в самом центре Бейрута, а направлялось оно не только в сторону Израиля, но и на солдат ливанского правительства.
Соседние страны оказывали на Ливан давление, так как их раздражало наличие христианской страны в регионе. Возникали отряды самообороны. В 1975 году начались вооруженные конфликты. Особенно осложнились события к 1976 году, когда ливанские левые и палестинцы, опираясь на помощь из-за границы, достигли перевеса и настаивали на пересмотре Конституции Ливана, а Сирия поддерживала левые движения. В последующие годы Ливан прошел через череду боев и договоров о прекращении огня. В июне 1982 года Израиль вторгся в южные районы Ливана с целью уничтожения палестинских баз.
Лидеры ООП и их силы ушли из приграничных районов. С начала войны тысячи христиан, в большинстве молодежь, покидали Ближний Восток, направляясь в США, Бразилию, Австралию и, конечно, во Францию. В этих странах уже существовали маронитские приходы, а иногда и епархии. Трудолюбивые и стойкие марониты быстро осваивались на новых местах, обустраивая собственный быт и организуя помощь своей родине; собирались пожертвования на восстановление разрушенных храмов, на подготовку в зарубежных учебных заведениях будущих клириков для Ливана. Процесс эмиграции не прекращается и до настоящего времени и самым серьезным образом отразился на демографической ситуации в Ливане. Сейчас марониты уже не составляют большинство в Ливане, и если эмиграция не прекратится, то возникнет угроза полной исламизации страны.
Сегодня говорить о числе маронитов на Ближнем Востоке достаточно трудно; последние статистические исследования в этой области проводились более 70 лет назад. Невозможно также определить число эмигрантов: за период с 1990 года Ливан покинуло от 200 до 300 тысяч христиан. Накануне 1989–1990 годов в Ливане было около 1 205 700 маронитов при общей численности населения около 3 миллионов человек. Западные исследователи склонны считать, что число маронитов в Ливане в настоящее время не превышает 700–750 тысяч. Среди христианских конфессий Ливана марониты занимают первое место: около 37,14 % (православные – 22 %, армяне – 14,85 %, сиро-яковиты – 1,11 %, сиро-католики – 1,48 %, армяно-католики – 1,48 %, мелхиты – 19,31 %). Всего на территории Ливана в 10 епархиях 612 приходов, где служат около 780 священников. Вне Ливана на Ближнем Востоке находятся еще 7 епархий Маронитской Церкви. В Сирии проживает около 28 тысяч маронитов (это число увеличилось за последние годы в связи с эмиграцией); здесь приходы в основном расположены вдоль побережья Средиземного моря, но существуют и городские колонии в епархиальных центрах. До 1996 года Дамасская епархия считалась патриаршим викариатством. В Канаде марониты появились в конце XIX века; основной поток эмиграции начался в 1960 году (из Египта, от режима Насера). В 1990-х годах число маронитов в стране превысило 100 тысяч человек. В 1982 году образована епархия (8 приходов, 13 священников). В Бразилии более 1,5 миллиона маронитов. Здесь в 1962 году была образована первая маронитская епархия вне Ближнего Востока. Сейчас архиепископ Бразильский управляет пятью приходами, где служат пять священников: многие марониты ушли в католические приходы. В Мексике маронитский приход существует с 1845 года. Сейчас три прихода составляют епархию, где маронитов более 150 тысяч. В Аргентинской епархии более 700 тысяч маронитов.
