Единственной ее проблемой оставалась физкультура. То, что ей приходилось выполнять в спортзале и на тренировках, она справедливо считала издевательством над живым человеком. Бег с препятствиями на время, тренажеры, подтягивание и приседания с совершенно безумными нормативами, растяжки, прыжки, кувырки… всего и не опишешь. Где-то на второй неделе к этому добавились тренировки по рукопашному бою и бою с шестом — после них Рин буквально выползала из раздевалки, испещренная синяками, ссадинами и с болью в суставах. Но, несмотря на огромное напряжение, которое ей приходилось испытывать, она ощущала воодушевление, и даже своеобразную радость.
— Рин, надеюсь, самочувствие у тебя хорошее? — снова зашипел динамик голосом Чуйкова. — Можешь пока передохнуть, первый этап мы закончили. Контактную жидкость откачают через тридцать секунд, дыши, как тебя учили, схема та же — полный вдох, полный выдох.
Коротко кивнув, девушка снова сконцентрировалась на дыхании — ощущения были очень необычными, словно что-то живое вливается в тебя и снова выходит, пронизывая половину тела. Где-то внизу загудели насосы, окружающий ее раствор нехотя потянулся вниз, скользил по ее коже и костюму, словно звал и тянул ее за собой. Втянув в легкие побольше контактной жидкости, Рин замерла — колеблющаяся и бурлящая поверхность отступала все дальше, освобождая голову и плечи. Захваты ложемента ослабли, позволяя ей нагнуться вперед — девушка с силой выдохнула, изо рта и носа сплошным пузырящимся потоком пошла синевато-бурая жидкость. Закашлявшись, Рин освободила руки и принялась вытирать лицо и стучать себя по груди, помогая последним каплям раствора выйти из легких.
— Смена дыхательной среды успешна? — деловито поинтересовался Дмитрий, включив микрофон. Рин подняла руку, будто он мог ее увидеть, и прохрипела: — Всё хорошо… дышу воздухом…
— Отлично, проход открыт, ждем тебя в лаборатории, — щелкнув напоследок, динамик затих. Захваты скрылись внутри ложемента, освобождая вымокшую до нитки девушку. Поднявшись, Рин ухватилась за края прохода и ловко нырнула в коридорчик, ведущий к раздевалке.
Не снимая костюма, она накинула на себя тонкое, но достаточно теплое одеяло и вышла наружу, к ожидавшим ее ученым. Первой ее, конечно, встретила Кира — майор держала в руках желтое махровое полотенце, которым тут же принялась вытирать ей голову: — Молодец, Рин, поздравляю.
— Спасибо, — смущенно наклоняя голову, хриплым голосом ответила она, — после жидкостного дыхания связки неприятно вибрировали, вдобавок девушка то и дело кашляла. Из легких выходила слизь и остатки воды, оставлявшей во рту отчетливый привкус крови.
— Итак, первичные данные получены, — держа в руках переносной сенсорный монитор, Чуйков перелистывал каскад таблиц и графиков. Тут же подбежал Владимир с небольшой коробкой инструментов и проводков — приспустив одеяло с ее спины, инженер открыл крышку отсека и принялся ковыряться в блоке, что-то настраивать, негромко бормоча: — …сгорел у него, видите ли, сенсор, запасного не нашли они… а шлейфы тогда откуда… а это что вообще такое?..
— Всё в порядке?.. — поворачивая голову назад, спросила Рин, но Владимир, фыркнув, повернул ее голову обратно. — Ну-ка не двигайся, стой так.
— Хорошо, что все идет так гладко, — закончив с графиками, подытожил Чуйков. — Пока никаких проблем не вижу. Кстати говоря, скоро нам предоставят лаборатории для испытаний оборудования класса С, первый экземпляр для Рин уже на подходе. Рановато, конечно…
— С чего бы ради такая щедрость? — нахмурился Владимир, напряженно морща лоб — придерживая одной рукой крышку отсека с оборудованием, второй он что-то закручивал маленькой отверткой. Его комбинезон, в отличие от всех остальных членов её команды, был вечно грязным, запятнанным и измятым, будто он жил в канализационной трубе. Сперва это отталкивало Рин, но потом она осознала, что этот неказистый, неаккуратный и ворчливый человек в своей работе выкладывается на полную, не боясь ни грязи, ни трудностей — ничего. Любые замечания, касавшиеся работы оборудования, он исправлял быстро и эффективно. Он был предан своему делу до конца, и, поняв это, девушка прониклась к нему уважением.
— Объект Один через неделю отправляется за границу, сопровождает делегацию дипломатов и торговых представителей в поездке по Африке, — профессор тяжело опустился на диван, и устало выдохнул. Рин, стараясь не шевелиться, пока Кира вытирает ей волосы, прислушалась — о судьбе ретранслятора она ничего не знала, и эта новость тут же вызывала в ней любопытство и интерес.
— Уже точно известно? — майор нахмурилась, заканчивая свою работу — ее подопечная теперь была похожа на маленького взъерошенного воробья, нахохлившегося под одеялом. Тряхнув головой, Рин смущенно пригладила волосы: — Спасибо…
— Да, приказ уже пришел, так что ребятки, готовимся к новому этапу работы программы, — хлопнул в ладоши Чуйков. Майя и Дмитрий переглянулись, девушка поправила очки на изящном носике: — Алгоритм проверки как-то отличается от контактного комбинезона?
— Конечно, — кивнул тот, откидываясь на мягкую спинку скрипнувшего дивана. — Ты знаешь, что все оборудование ретранслятора имеет свой шифр, применение и класс? Контактный комбинезон — это первый этап, раньше он был оборудованием класса Е. Дальше должен идти костюм для повышенных нагрузок типа экзоскелета с расширенными требованиями к перегрузкам, его класс — Д. Но после отработки костюма Алголем этот класс упразднили, очень много неприятностей возникло на этапе испытаний. Поэтому костюмы переклассифицировали. Я тогда был в группе по отработке несущей конструкции и приводов…
Пока Чуйков беседовал с девушкой и периодически вклинивавшимся в их разговор Владимиром, Кира не переставала размышлять. Приказ подписан, нашли даже повод… поездка дипломатов. Хорошо, пускай так. Но все же, что он забыл в Эфиопии? И эти его слова — шаги за спиной. На следующий день после их беседы женщина внимательно изучила всю лабораторию, систему, даже осмотрела одежду всех членов команды, и нашла кое-что интересное. На одежде Рин, на спине она нашла еле заметный жучок-микрофон. Радиус действия был очень невелик, а значит, сигнал с него получали либо где-то совсем рядом, либо при выходе девушки на поверхность. Таким образом, её подозрения получали подтверждение — в институте завелся крот, чей-то шпион, активно ведущий разведку. Если покопать еще и внутреннюю систему, отследить потоки документов и информации, наверняка найдутся еще ниточки, ведущие к этому разведчику, но все это нужно было делать очень аккуратно. Если сообщить руководству и поднять панику, его можно просто спугнуть. И все же… почему Эфиопия?
— Петр Иванович, в Африке много ретрансляторов? — повесив полотенце на спинку стула, к явному неудовольствию скривившегося доктора Штерна, майор прервала беседу Чуйкова. Замолчав на секунду, тот поднял глаза к потолку: — Дай-ка подумать… четыре, или пять? В общем, не так уж и много. Но у Африканской Республики есть ретранслятор ранга S Арракис, и во многом переговоры будут вестись именно с представителями республики.
— А остальные? Египет, Чад, Эфиопия… — как бы невзначай упомянула она то, что интересовало ее больше всего. К ее облегчению, Чуйков заглотил наживку и довольно покивал: — Да, там тоже есть ретрансляторы. Египет, кажется, имеет ретранслятора ранга B… Денеб? Уже не помню. И в Чаде кто-то был, но их ранги очень низки и, по сути, они не представляют никакого интереса. Разве что, кроме Мифрид.
— Мифрид? — теперь и Рин подключилась к их разговору, поворачивая голову — впрочем, Владимир недовольным фырканьем тут же дал ей понять, что ей не стоит шевелиться, пока он не закончил. Зажав одну из тоненьких отверток в зубах, второй он что-то ловил и подправлял в недрах наспинного блока.
— Я тоже про неё слышал, — подал голос обычно тихий и неразговорчивый Кузнецов. Специалист по ретрансляции поднялся со своего места: — Ранг С, гражданский тип Мифрид, Эфиопия. У неё всего одна способность, существование которой вообще под сомнением. Говорят, она ясновидящая и прорицательница, единственная в своем роде среди ретрансляторов.
