Да Силва, склонив голову на бок, поджал губы в язвительной усмешке и добавил:

— Давно не виделись друг, может по этому я на секунду забыл какой я мерзавец.

Татьяна чувствовала себя ужасно, она не знала, что ей делать, как быть, как вести себя с Тёрнером. Если с ним ей удалось совладать в какой-то мере, то да Силва был не так прост, во-первых, его невозможно было очаровывать, потому что в каждом ее движении и действии он искал подвох. Казалось, он сам себе не доверяет, не то что бы какой-то незнакомке, за которой тянется шлейф интриг и козней. Она смотрела на себя в зеркало, в который раз разговаривая сама с собой, она не узнавала себя. Боже, что я натворила со своей жизнью, что меня теперь ждет? Этот да Силва уничтожит меня.

Ее мысли прервала открывшаяся дверь. Повернувшись, Таня увидела вошедшего Тёрнера. Он, легкомысленно улыбаясь, поставил на столик бутылку мартини и игриво ей, подмигивая, двинулся к ней.

— А почему мы скучаем? — Скотт небрежно начал расстегивать рубашку.

— А ты на моем месте, скучал или может, подскажешь, что мне делать? — Таня в упор посмотрела на Тёрнера.

— Ну, скажем, я мог бы тебе кое-что посоветовать, но… — он внимательно посмотрел на нее, усаживаясь рядом с ней, — но у тебя не получиться.

Татьяна удивленно приподняла брови, на что он рассмеялся:

— Пойми, Пабло слишком мало тебя знает и в какой-то степени боится, что ты можешь совершить какую-нибудь глупость, — Скотт обнял ее за талию и, повалив на кровать, продолжал, — как мог, я постарался его убедить. Хочешь, честно скажу тебе? — он убрал прядь волос с ее лица и коснулся губами щеки, — если бы на месте Пабло был кто-то другой, я бы не задумываясь, пристрелил его, зная, что он желает твоей смерти, но к твоему несчастью, другого Пабло нет, и не будет. Мы слишком много сделали друг для друга, если тебе ясно, что такое мужская дружба, ты поймешь меня.

— Конечно, если между вами не только бизнес, а нечто большее, — усмехнулась Таня, за что сразу получила звонкую пощечину.

— Что ты несешь, глупая женщина, — он резко поднялся с кровати и, отвернувшись, свел брови. — Как всегда ненавижу ошибаться в людях. Прости, но ты еще мало знаешь жизнь и людей, раз так быстро своих друзей можешь превращать в личных врагов.

— А ты, чем лучше ты? Что ты со мной делаешь? Я же не глупая, я все поняла.

— О чем это ты? — он не понимал к чему она клонит.

— А вот что! — Таня резко двинулась к комоду и, вытащив нижний ящик, вытряхнула от туда баночку с таблетками, которые он ей незаметно подмешивал в питье, — ты! ты!!! Я ненавижу тебя Скотт Тёрнер, теперь я все поняла, это ты со мной все проделал, чтобы я стала дрянью, предательницей, я погубила свою сестру!!!

Тёрнер, скомкав рубашку, бросил ее на кресло и, покинув комнату, вышел на балкон. Татьяна, закрыв лицо руками, кусала губы. Самое лучшее для нее в сложившейся ситуации, было подойти к Тёрнеру и своими ласками сделать все, чтобы переманить его на свою сторону, но этого она не могла сделать, этого ей хотелось меньше всего, в чем и состоялась ее роковая ошибка. Скотт понял, что пора расставить все точки над «и» и сделать выбор, он устал от ее холодности и насмешек. Если в России она еще была под его влиянием, здесь Тёрнер прекратил гипнотизировать ее и понял, что, слишком долго общаясь с ней, поселил в своей душе надежду на то, что Татьяна будет принадлежать ему. Теперь, видя ее поведение, он понял, как жестоко ошибся в своем выборе.

Сколько раз я себе говорил, что от доступных женщин не стоит ждать искренности, Тёрнер разочарованно посмотрел в ее сторону, теперь мне все ясно, теперь я знаю, что буду делать.

— Так ты вернешь мне карту, Скотт? — неожиданно твердо спросила его Татьяна, на что он удивленно засмеялся.

— А что, я похож на идиота?

— Но… — в ее глазах застыли слезы, — но, Скотт, ты же говорил… ты же… — она схватила его за плечи и закричала, — ты обманул меня, вы все использовали меня!!!

— Довольно, — спокойно прервал ее Тёрнер, — у тебя еще будет шанс исправиться, но сомневаюсь, что Пабло окажется дураком, большим, чем я.

Тёрнер невозмутимо смерил ее взглядом и отправился в душ. Когда он вышел, обмотанный полотенцем, Татьяна так и сидела в той же позе у столика, где стояла бутылка с мартини. Тёрнер, натянув на себя футболку и легкие шорты, направился к двери, бросив ей:

— Да кстати, мартини я взял для тебя, право напиться у тебя еще осталось.

Оставив ее одну, Тёрнер быстро спустился по ступенькам вниз и, выйдя из гостиницы, набрал номер да Силва.

Стояла настоящая африканская жара, и Скотт пожалел, что так быстро покинул прохладный номер. Если бы не эта стерва, в момент превратившаяся в фурию…

— Да, Пабло, у меня есть немного времени, по этому, я решил съездить сам. Нет, ты смотри, на улице жара. Понял, тебе не привыкать, а как же… ладно, сейчас я возьму машину и буду. Хорошо.

Скотт надел солнцезащитные очки и бейсболку, и понял, что белому человеку, немного легче пережить тропический зной только в специальной экипировке.

Раскидистые пальмы отбрасывали кружевные тени на раскаленном асфальте, а воздух был наполнен запахом каких-то тропических цветов. Если бы не эта бесконечная жара, то я мог бы подумать, что попал в рай, вздохнул Тёрнер. Оглядевшись, он направился в сторону парковщика, чтобы спросить, где тут можно арендовать автомобиль. Улыбчивый парень-араб начал рассказывать о достопримечательностях Каира и об экскурсиях, которые можно посетить.

Тёрнер ему быстро объяснил, что ему нужна машина, а не экскурсионное бюро. При этом он так грозно посмотрел на парковщика, что тот, продолжая улыбаться, выразил такой испуг, что его улыбка больше напоминала гримасу дикой обезьяны в момент наивысшего ужаса. Заметив, что он перестарался, Тёрнер улыбнулся и, извинившись, дал ему пару долларов. Он не хотел, чтобы обслуга начала перешептываться между собой об ужасном мистере из 113 номера.

Парень показал ему немного потрепанный джип-кабриолет ярко желтого цвета, который после короткого, но внимательного осмотра оставил Тёрнера удовлетворенным. Он заплатил парковщику за прокат машины и, сев за руль, направился к месту встречи с да Силва.

В машине не было так жарко, теплый ветер обдувал лицо, и Скотт почти уже пришел в себя, как зазвонил его телефон.

— Да. Кто? — он посмотрел по сторонам, — откуда вы знаете мое имя, и… это какая-то ошибка, я понимаю, но я первый раз слышу это имя. Да. Да, ну и что теперь? — он резко прервал разговор и набрал номер Пабло. — Я не могу приехать сейчас, не перебивай. Я понимаю, но… хорошо.

Скотт отказывался что-либо понимать, неужели кто-то оказался хитрее его. Он понял, что мобильник прослушивается, и не мог об этом сообщить да Силве, непосредственно по телефону. По этому, Тёрнер прибавил газ и направился к месту, где они договорились встретиться с Пабло. Ему не хотелось убегать от какого-то господина Капу… стоп, он резко остановил машину, услышав, как сзади нервно засигналил грузовик.

— Черт, возьми! — оглянувшись, Тёрнер быстро примкнул к обочине. — Это же тот самый Капу, друг отца Пабло, но что ему нужно от меня?

Заведя двигатель, Тёрнер перестроился на свою полосу и быстро направился к отелю «Лагуна», где поселился Пабло да Силва. Влетев на стоянку, он передал машину парковщику и направился в холл отеля. Там он спросил у администратора, номер комнаты, где остановился мистер да Силва, но та наотрез отказала ему, несмотря на то, что Тёрнер представился его другом. Наконец, Скотт обессиленный рухнул в кресло, где решил дожидаться своего босса.

Генри со своими друзьями и Сашей сидели за столом на маленькой кухне в квартире сестер Тумановых.

— Ты уже выглядеть хорошо. Лучше, чем в больница, — улыбнулась Милли, погладив ее по волосам, — такой жесткий волос, но ты красивая.

Впервые за все время, Саше удалось познакомиться со всеми друзьями Картера, что приехали с ним в Россию. Она была очень благодарна Майклу, за то, что он помог освободить Тоба и Генри из заключения, а потом они все искали ее, и все так хорошо кончилось.