Фарух и впрямь был талантливым лекарем и добрейшим человеком, он всегда оказывался там, где нужна помощь, будь то лечение тяжелобольного односельчанина, нужно ли вскопать огород одинокой старухе, нужно ли приютить путника. Все искали помощи у Фаруха, а он часто и платы не брал за работу, считая своим долгом помогать нуждающимся. Многие в Богоявленском сочли, что и женился Фарух от непомерного добродушия. А иначе, как было объяснить, что в доме его на правах хозяйки оказалась дважды вдова, прескверная бабенка Капитолина, отличавшаяся крайне легким нравом, да еще и в весьма затруднительном, для, не первый год вдовевшей женщины, положении. Вновь пришел на помощь, прикрыл срам, не иначе, говорили односельчане. Каково же было людское удивление, когда выяснилось, что родившаяся Полина и впрямь его дочь.

Так Фарух и Капитолина зажили одной семьей, хотя и не венчаной. Это не прикрытое сожительство, стало первым, небывалым случаем для патриархального Богоявленского, но никто не посмел кинуть в их сторону и косого взгляда. Все продолжали любить Фаруха за доброту, отзывчивость и верить в его врачебный дар. Вот и в случае с Васькой, сыном Тишки Попова, Фарух забил тревогу очень своевременно.

К великой радости Поповых, деньги у них появились гораздо раньше, чем они рассчитывали. Тишке, как это уже не раз бывало, помог Митрофан Спиридонович Мищенко, и осенью Ваську отправили в Москву.

Через все село бежали за повозкой, по расхлябанной, осенней дороге, верные Васькины друзья – Мищенко Арсений и Чадин Митька, словно провожали они друга на недавно отгремевшую русско-японскую войну.

– Эх, поскорее бы он вернулся, – с грустью произнес рыжеволосый Арсений.

– Ага, нам друг без друга никак нельзя, – с уверенностью вторил ему Митька.

Так и стояли они под мелким осенним дождем, провожая взглядом повозку, увозящую их друга в далекую Москву, пока не увидели движущий в их сторону экипаж.

– Глянь-ка, какая карета! Кажись, даже у нашего князя такой нет, – удивился Митька.

– И то верно, – ответил Арсений. – К нам ли, иль проездом?

Поравнявшись с мальчишками, экипаж остановился. Не спеша из него, вышел красавец-подполковник в опрятном мундире, с Георгиевским крестом 4 степени и орденом Святой Анны 3 степени на груди, и немного оглядевшись, обратился к мальчишкам на странно-произнесенном для них русском языке:

– Добрый день, господа! Как мне проехать к усадьбе князя Сенявина?

Готика развивалась в странах, где господствовала католическая церковь, и под ее эгидой феодально-церковные основы сохранялись в идеологии и культуре всех западно – европейских жителей. Идеальным окружением готического замка становилась и пейзажная среда английского парка. Именно в таких традициях была выдержана и усадьба Сенявиных. Наверное, поэтому, немец по происхождению, Михаэль Нейгон мгновенно влюбился в нее.

– Отчего же вы не известили нас о своем приезде? Мы подготовились бы, как подобает. Знаете, я так благодарна вам. Ведь вы, можно сказать, спасли моего сына и мужа во время восстания в Петербурге.

Ольга Андреевна обворожительно щебетала, кокетливо заглядывая в глаза неожиданному гостю. Она была, как всегда бесподобна. Богатое темно-малиновое платье, роскошь которого дополняла необыкновенной красоты брошь из червонного золота розового оттенка с драгоценными камнями в виде летучей мыши, длинные, белокурые волосы, уложенные в сложную японообразную прическу. Весь ее облик говорил о том, что и вдали от столиц, можно не отставать от модных тенденций и оставаться истинной светской барышней. Но Михаэля все это сейчас только утомляло и Петр Иванович, понимающий друга даже по взгляду, обратился к жене:

– Ольга, проверь все ли в порядке на кухне.

Перечить мужу Ольга Андреевна никогда не решалась и поэтому сразу удалилась. А Петр Иванович только деликатно поцеловал супруге руку на прощание.

– А, что, Петя, такие прически нынче в моде? – тихо спросил Михаэль, провожая взглядом Ольгу Андреевну.

– К сожалению, Михаэль, – с грустью ответил Петр Иванович, приглашая друга за бильярдный стол. – Нынче модно сочувствовать врагу, слать поздравительные открытки его императору.

– Невозможно передать Петя, как это тяжело воевать, когда у тебя в тылу царит такое предательство. Остается только догадываться, что это повлечет за собой?

– Но не будем о либеральной элите, будем уповать, что эти меньшинства, лишь временное явление.

– Верно, – поддержал друга Михаэль, разбивая пирамиду.

– Когда не стало Василия Саввича? – спросил он, переменив тему.

– На масленицу, царствие ему небесное! – ответил Петр Иванович, троекратно перекрестившись глядя на образа.

– Жаль! Очень жаль! Он был хорошим человеком. А, что внука его к себе забрал, правильно. Я знал Настю, с такой матерью ему было бы хуже.

– А знаешь, Егор сразу прижился в нашем доме. Особенно его полюбил Андрей. Теперь все его письма из Петербурга скорее адресованы Егору, нежели нам.

– Ничего удивительного Петя, теперь у Андрея появился младший брат, – улыбнулся Михаэль.

– Верно-верно, – улыбнулся в ответ Петр Иванович. – Ну, а ты, как я вижу уже подполковник?

– Да, – застенчиво опустил глаза Михаэль, словно стесняясь своей успешной военной карьеры перед другом.

– Но, к счастью война закончилась, – с облегчением добавил Михаэль. – Хотя о Портсмунском мире я узнал уже в дороге.

– Ну, что же в газетах констатируют, что при поддержке Рузвельта, Витте удалось добиться приличных условий мирного договора.

– Действительно? Как хорошо, что я не читал этих газет. Рузвельт тут не при чем. Япония была слишком измотана войной и желала мира не меньше чем мы. К концу войны японцы несли такие огромные потери, что активности уже не проявляли. Былого подъема у них уже не было. Япония была истощена. Исчерпала она и людские ресурсы. Представь себе, среди пленных нам встречались даже старики и дети. Я видел все это собственными глазами. А, то, что Россия уступила Японии южную часть Сахалина, арендные права на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу, а также признала Корею японской зоной влияния – я бы приличными условиями не назвал. Этот «мир» дает Японии право претендовать на звание великой державы.

– Но, тем не менее, насколько мне известно, многие в Японии были не довольны мирным договором. Они ожидали получить больше территорий. Отчасти их притязания оправданы, первое время война проходила отнюдь не в нашу пользу. О чем в свое время говорил мне и ты. Посуди сам, еще до официального объявления войны, японские миноносцы атаковали корабли нашего флота в Порт-Артуре, чем на долгое время выводят из строя лучшие русские броненосцы и крейсер «Паллада», затем сражение при Мункдене, которое уже окрестили крупнейшим сухопутным сражением в истории. Наши войска за три недели потеряли почти девять тысяч человек и все равно оставили Мукден. И, невзирая на все это, переговоры, походили более на соглашение равноправных сторон, чем на договор заключенный вследствие неудачной войны.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.