— Ну как, Орочимару-сама, сработало? — спросил Кабуто.

— Ку-ку-ку, конечно! — рассмеялся Саннин.

Его глаза вновь изменились — в них активировался Шаринган с тремя вращающимися томоэ.

— Ладно, не стоит терять времени, ведь Саске-кун заждался!

Орочимару подошёл к печати, ударил ладонью в пол, и призрачный огонёк опустился вниз, погрузившись в тело Зецу. Тот заревел и начал вырываться, но кунаи держали крепко. Хлопья белого пепла начали покрывать тело Зецу, подниматься вверх, пока не покрыли искажённое агонией лицо. Рёв затих, пепел, покрывший Зецу, начал менять форму и цвет. Руки и ноги соскользнули с кунаев, и бесформенная фигура стала подыматься. Когда она выпрямилась, то уже полностью напоминала человека, отличаясь лишь пергаментным покрытым трещинами лицом и глазами с чёрными склерами. Этим человеком был Намиказе Минато, Йондайме Хокаге Конохагакуре но Сато.

Саске едва не подпрыгивал от возбуждения. Теперь Йондайме осталось встретиться с Наруто, запечатать в него Кьюби, и…

Леденящий холод, по сравнению с которым явление Шинигами было тёплым летним бризом, охватил сердце Саске. Округлившимися глазами он смотрел на единственного человека, способного парой небрежных слов разрушить Великую Ложь, и не мог понять, как этот простой, понятный и очевидный факт мог вылететь у него из головы? И как только ступор его отпустил, он смог выдавить из себя лишь два слова:

— Вот дерьмо!

* * *

Йондайме медленно повернул голову, его голубые глаза с чёрными склерами осматривали обстановку. Взгляд скользнул по храму, задержался на Саске, затем на Кабуто, чтобы впоследствии зафиксироваться на Орочимару.

— Последнее, что я ожидал увидеть после смерти, это тебя, Орочимару. Судя по всему, я до сих пор мёртв, а ты использовал Эдо Тенсей. Не знал, что призыв может сработать, учитывая мои обстоятельства.

— Рад тебя снова видеть, Минато-кун, — усмехнулся Орочимару. — За время твоего отсутствия произошло много интересного. Что касается призыва… Идея была не моя. Именно благодаря Саске-куну я тебя призвал, и именно он посвятит тебя во все подробности.

Саске слушал разговор лишь краем уха. Мысли его лихорадочно метались, он пытался осознать, как он, гений Учиха, мог упустить такую простую, очевидную даже для полного идиота и элементарную вещь. Нет, умом Саске понимал, какая череда событий привела к подобным последствиям. Беспокойство за Наруто, чрезвычайно опасная миссия, сокрушительный успех, изумление от появления Риннегана и Кьюби. На фоне этих эмоциональных качелей мозг просто зафиксировал факт, что Великая Ложь получила статус «несокрушимой», после чего отправил его на задворки сознания. А дальше подумать было просто некогда — военное положение в деревне, осмысливание полученной от сенсея информации и беседы с Орочимару просто не оставили таких шансов.

Но это было дерьмовым оправданием! Сейчас Саске стоял на краю глубочайшей пропасти, и стоило сделать один неверный шаг, как могло случиться непоправимое. Если Йондайме просто скажет Наруто, что его отец — не он, ничего страшного. Тогда можно всё свалить на длинный язык Ино и её пустую голову. Но для такого важного дела, как запечатывание Кьюби Йондайме не мог выбрать первого попавшегося безымянного младенца. И стоит Наруто узнать, что его мать — никакая не Узумаки Кушина, как случится катастрофа, и все эти годы лжи обрушатся на Саске SSS-ранговым дзюцу.

Внимание! Квест «Великая Ложь» обновлён. Ваши необдуманные действия привели к катастрофическим последствиям. Штрафы за провал: автоматический провал квеста «Прокачка пета», потеря члена партии, потеря друга.

Из ступора Саске вывел голос Йондайме.

— Учиха Саске? Сын Фугаку и Микото? Когда я видел тебя в последний раз, ты был совсем малышом. Так чего ты от меня хочешь, Саске-сан?

Взгляд Минато был пристальным, немигающим и проникающим до самых глубин души. И под этим взглядом Саске мысленно перебирал все возможные варианты, пытаясь найти хоть какой-то выход.

Он шиноби! Настоящий шиноби не будет копаться в ошибках прошлого! Он учтёт их, чтобы не допустить в будущем! Саске мог бы соврать Йондайме, но любая состряпанная на скорую руку ложь только усугубила бы ситуацию. К демонам! Если ложь не подходит, тогда лучшим оружием станет правда!

— Йондайме-сам, здравствуйте! — сказал Саске и его голос неожиданно пустил петуха.

— Здравствуй Саске. Можешь называть меня Минато.

Саске покраснел и кивнул.

— Минато-сан, скажите, вы помните, как запечатали Кьюби?

Йондайме склонил голову и одарил Саске насмешливым взглядом.

— Саске-кун, вообще-то запечатывание Кьюби было последним, что я совершил в жизни. Ну конечно же помню!

Лицо Саске покраснело ещё больше.

— Минато-сан, ребёнка, в которого был запечатан Кьюби, зовут Наруто…

— Наруто?

— Имя идиотское, да и сам Наруто — идиот, но он сильный, отважный и хороший друг! Так вот, не могли бы вы сказать Наруто, что его отец — вы?

Йондайме смерил его с ног до головы, его бесстрастное мёртвое лицо на этот раз выразило удивление.

— И почему, позволь спросить, я должен это делать?

Саске злобно зыркнул на Орочимару, которого, судя по хихиканью, очень веселило его затруднительное положение, и ответил:

— Есть множество причин. Но основная — что он искренне в это верит. Если он узнает правду, это разобьёт ему сердце. А у нашей деревни сейчас достаточно проблем, помимо нестабильного джинчурики.

— Ты сказал, «он в это верит»? А почему?

Саске отвёл глаза.

— Потому что когда-то давно, когда мы только-только стали генинами, я ему соврал. Но это для его же блага!

— И что, никто не открыл твоему напарнику правду?

— Сандайме и Какаши-сенсей меня поддержали. Всё ради деревни!

Минато задумался. Орочимару уже даже не пытался сдерживаться, он откровенно хохотал. Даже на лице Якуши-сана мелькнула улыбка. Саске злился на них, пусть и понимал, что зрелище действительно смешное, и на их месте сам бы он уже давно катался по полу.

— Говоришь, тебя поддержал Хирузен-сан? Ладно, допустим. А как я должен объяснить этому твоему Наруто, что его родной отец взвалил на него тяжёлую судьбу джинчурики?

Саске незаметно выпустил сдерживаемое дыхание. Неужели сработало? Если разговор перешёл на обсуждение деталей миссии, то несомненно!

— Вы можете сказать, что… Не знаю! Может скажете, что верили в силу Наруто? Что не могли взвалить эту ношу ни на кого другого?

— И он в это поверит?

— Пф, это же Наруто! Он поверил даже мне, а уж как не поверить своему самому любимому Хокаге?

— Хорошо. Но есть ещё один нюанс. Для зачатия ребёнка нужны два человека…

— Ку-ку-ку, твои сведения, Минато-кун, немножко устарели! — подал голос Орочимару. — Наука не стоит на месте.

— Орочимару, я полагаю, что сказать Наруто-куну, что его вырастили в одной из твоих пробирок — не самая светлая идея. Итак, Саске-кун? Кто та женщина, которая якобы смогла покорить моё сердце?

— Узумаки Кушина!

— Кроваво-красная Хабанеро?

— Вы её знаете?

— Конечно! В своё время мы вместе учились в Академии. И признаюсь тебе, Саске-кун, она была единственной, кого я боялся по-настоящему, причём, даже став Хокаге.

— Зато она была настоящей красоткой! — парировал Саске. — Я видел фото!

— Это да! — согласился Минато. — Очень красивой и очень смертоносной.

— Вот видите!

— Ладно. Итак, я должен подойти к твоему другу и сказать: «Наруто, я твой отец»?

— Да, именно так! Узумаки поверит каждому вашему слову!

— Узумаки?

— Ах да, я забыл сказать! Наруто — якобы сын Узумаки Кушины, она была последним членом Узумаки Ичизоку, а Наруто получил клановую фамилию. И теперь одна из его целей — восстановить клан Узумаки. Вторая — стать Хокаге.

— Думаешь, у него получится?

— «Да» на оба вопроса.

Йондайме задумался. Саске затаил дыхание, чтобы не помешать его размышлениями. Наконец, Хокаге тихо сказал: