– Да, абсолютно никакого дела.

Вероника даже отступила на шаг от его гневного выпада.

– Просто, вряд ли, ты добьёшься чего-нибудь, так унижая свою девушку при всех. Впрочем, извини. Это, правда, не моё дело. Я хотела спросить, не видел ли ты Ирину?

Артур посмотрел на Веронику в упор, сверкая глазами, и резко выкрикнул, как будто именно она была сейчас его наипервейшим врагом:

– Не видел! И не видел бы больше никогда! Я всё равно не позволю Люде общаться со всеми этими людьми! Она не такая, как сестра. Я вытащу её из этой семейки! Она одна там нормальный человек. И никто мне не помешает, как бы её не настраивали против меня. И ты, Вероника, не лезь. Не лезь, а то пожалеешь. А мне, если вдруг понадобится советчик, я сразу обращусь к тебе, не сомневайся.

Вероника примирительно пожала плечами. Трудно было понять, что у этой парочки, дурость или молодость берёт верх, но ей, в самом деле, не стоило вмешиваться.

Вероника вернулась в клуб. Похоже, Роман начал тревожиться всерьёз. Было довольно забавно наблюдать, как он носится туда-сюда и пытается не подавать виду, что ему давно не смешно. Кольцо для него ничего не значит! Вероника улыбнулась. И тут к ней незаметно своей лёгкой походочкой приблизился Дима и так же, как отец, взял её за локоть. Он чуть наклонился и сказал ей в самое лицо:

– Кажется, у нас кое-что непредвиденное. Ты, надеюсь, не поднимешь панику?

Вероника почувствовала запах апельсинов.

– Думаю, нет, – произнесла она неуверенно.

Дима увлёк её за собой. Ей до сих пор как-то не приходило в голову, что могло что-то случиться, поэтому она довольно смело дала себя увести.

Ночной клуб сообщался с огромной многоэтажной гостиницей. Под лестницей, ведущей наверх в зал, недалеко от входа в ресторан обнаружилась железная дверь с красной облупившейся надписью «Служебное помещение». Заглянуть туда, видно, и в голову никому не могло прийти. Под лестницей была кромешная темнота, но и без того дверь трудно было различить, так как её предусмотрительно выкрасили под цвет стены. Однако, тяжёлая дверь оказалась не заперта, и Вероника потянула её на себя. Раздался громкий противный скрип, и ей в лицо пахнуло краской. Дима щёлкнул выключателем. Поморщившись от резко вспыхнувшего яркого света, Вероника увидела кучу разного хлама: сломанные стулья из ресторана, вёдра, доски, рабочие инструменты. Прямо перед ней располагалось затянутое паутиной окно со старой решёткой.

Вероника сделала робкий шаг вперёд и подняла голову. В следующую секунду она непроизвольно вскрикнула и, отпрянув назад, со всей силы наступила каблуком Диме на ногу. На одном из старых полусломанных стульев сидела Ирина в какой-то ужасной немыслимой позе. Её ноги были широко расставлены в стороны, голова свешена на бок, глаза закрыты, а руки заведены назад. На выгнутых плечах было в клочья разорвано платье, большая красивая грудь почти полностью вывалилась из остатков кружевного белья. Обрывки платья на плечах и груди были залиты чем-то тёмно-бордовым, но даже с расстояния не похожим по цвету на кровь. Это какое-то гротескное и, вместе с тем, леденящее кровь зрелище едва не свалило Веронику с ног. Задрожав, она оглянулась на Диму и, задыхаясь, спросила:

– Что здесь произошло?

– Я не знаю.

В его глазах был такой же испуг, только изо всех сил скрываемый.

– Я просто не хотел, чтобы меня застали здесь одного.

Опомнившись, Вероника двинулась к Ирине. Дима последовал за ней. Руки несчастной девушки были примотаны к спинке стула прозрачным скотчем, но, впрочем, не настолько туго, чтобы она не могла освободиться. На губы наклеена полоска такого же скотча.

Ирина не двигалась, но тяжело дышала через нос, и по её яркому румянцу, пылавшему сквозь остатки косметики, было видно, что она не только жива, но, очевидно, и невредима. Запах краски заглушал сильный запах спиртного, исходивший от девушки. Вероника тронула одно из липких пятен на платье и поднесла палец к носу. По запаху было похоже на вишнёвый ликёр.

– Кто мог сделать с ней такое?

Вероника сама не знала сейчас, что в ней пересиливает: ужас или изумление. И тут она ясно услышала звонкие голоса и смех Романа и девушек. Похоже, все они устремлялись к двери, видимо, привлечённые полосой света. Но ужасней всего было то, что с ними шла Елизавета Аркадьевна. Отвлекать их уже не было времени. Вероника попыталась стянуть лифчик с порванной застёжкой и прикрыть Ирине грудь. Совершенно не укладывалось в голове, когда и как всё это успело случиться.

Дима придержал компанию за дверью, но Роман с Сергеем и Елизавета Аркадьевна всё-таки просочились в щель. Роман вскинул голову и застыл, вцепившись рукой в дверной косяк. Выражение немого ужаса и даже какого-то отвращения, исказившее его лицо навсегда врезалось Веронике в память.

– Что здесь происходит!? – прокричал он сдавленным голосом.

Вероника стояла над Ириной, как убийца с ножом.

– Я не знаю.

Она опомнилась и осторожно отклеила полоску скотча от губ девушки. В губы намертво въелась розоватая помада. Ирина слабо пошевелила головой, вдохнула воздух и издала какой-то нечленораздельный звук. Это выглядело уж совершенно невероятным, но, похоже, она была пьяна до бесчувствия.

Роман ошарашено поворачивал голову то в одну, то в другую сторону. Сергей точно так же таращил глаза.

– Чёрт, что с ней сделали? – истерически закричал Роман, подбегая к Ирине и начиная распутывать её руки, – Её изнасиловали?

– Я не знаю, – растеряно повторила Вероника, – Мы только что нашли её.

Елизавета Аркадьевна сползла по стене. Это был обморок. Сергей бросился помогать ей. Толпившиеся у двери девушки в ужасе переглядывались. Роман легко, как пушинку, подхватил Ирину на руки и двинулся к выходу. Заляпанная разорванная юбка волочилась по полу.

Вероника встретилась взглядом с Димой и быстро пошла за Романом.

К счастью, большинство гостей уже утратили способность ясно мыслить, и инцидент не наделал всеобщего переполоха. Ирину быстро затолкали в первую попавшуюся машину. Елизавету Аркадьевну привели в чувство. Всполошившимся объяснили, что женщине стало нехорошо от перенапряжения за день. Мать и дочь увезли. Вакханалия продолжилась.

Вероника ещё долго неподвижно стояла у входа, уставившись на пляшущие неоновые огоньки сиреневой вывески магазина напротив. Трудно было поверить в то, чему она только что стала свидетелем. Что же могло произойти за такой короткий отрезок времени? А, может, она перестала реально оценивать время, и с того момента, когда она потеряла Ирину из вида, его прошло намного больше, чем ей казалось? Даже если так, легче от этого не становилось. Что могло случиться с девушкой? Первое, что приходило ей в голову, совпадало с тем, что с перепугу предположил Роман. Второе: кому-то мог приглянуться её жемчуг. Но зачем обычному вору вытворять такое? Не говоря уже о том, что свои жемчуга Ирина давно сняла, жалуясь, что серёжки оттянули ей уши, а ожерелье мешает танцевать.

Вероника, хочешь, не хочешь, вспомнила разговор с Елизаветой Аркадьевной в беседке. Ей тогда ещё показалось, что в нём нечто большее, чем безобидная болтовня. Женщина боялась чего-то. Она боялась, что что-то случиться с Ириной. И, помнится, она боялась именно Димы. Но почему? Неужели такое мог сделать он? В конце концов, именно Дима нашёл Ирину. Но Вероника вообще отказывалась представить, что на подобную выходку способен психически здоровый человек, а до сих пор ей казалось, что сумасшедших поблизости нет. Она, всё-таки, кое-что смыслила в этом. И особенно не представлялось, что это мог быть Дима с его ясным внимательным взглядом и размеренными движениями.

Замёрзнув, Вероника вернулась в зал. Надо было отвлечь оставшихся гостей, которые так и не поняли, что произошло. Завтра неизбежно кто-нибудь из девчонок всё разболтает. Но абсолютное большинство, как ни крути, ничего не видело собственными глазами, и есть надежда, что происшествие с Ириной приобретёт вид приукрашенной сплетни. Проще говоря, пойдёт игра в «испорченный телефончик». А сегодня пусть думают, что у молодых началась первая брачная ночь.