— Я должна спросить, — сказала я, следуя за Адрианом к воротам в область. — Что с демонами и пирамидами?

— Эго, — ответил он лаконично. Когда я приподняла брови, он уточнил: — Первые демоны были архонами, взбунтовавшимися против своего босса, потому что хотели быть господами, а не слугами. После того, как они были отправлены в темные области в качестве наказания, то начали строить свои королевства там, используя силу, чтобы получить то поклонение, которого желали. Пирамиды, замки, башни — демоническая версия шика. Те, кто имеет больше и лучше, — победители.

— И они крали области друг у друга, чтобы получить больше. — Я кивнула, как будто это имело смысл.

Вид Адриана заставил меня задуматься, а не пропустила ли я что-то важное.

— Не друг у друга. При любой удобной возможности они поглощают большую часть нашего мира в свой.

— Ты никогда не упоминал как. — Напомнила я ему.

Он пожал плечами.

— Если ты веришь в «М-теорию»[25] — они делают это с помощью гравитации между размерными слоями, создавая новый межпространственный пузырь.

Он говорил словно физик.

— Терминами дилетантов, пожалуйста.

— Когда включается пылесос, он засасывает в мешок все, что находится поблизости, правильно? Когда демоны накапливают достаточно силы, они используют притяжение, как включенный пылесос, чтобы активировать территории с природно-географической неустойчивостью. Если гравитационный слой стабилизируется, то, в сущности, пылесос выключается — все в новом мешке попадает в ловушку.

— Так что ворота — это как шланг, идущий от щетки к мешку, — задумчиво добавила я. — Почему ты все время хватаешь меня, когда мы проходим через них? Разве я не смогу пройти сквозь них сама?

Уголки губ приподнялись в легкой улыбке.

— Попробуй, — сказал он, указывая на пустое пространство, справа от себя.

Я недоверчиво посмотрела на него:

— Там ничего нет. Все остальные входы имели какие-то отличительные черты.

— Все остальные? — фыркнул он. — Ты видела только два. Большая часть входов никак не отмечена, Айви. Именно поэтому их так тяжело найти до тех пор, пока не почувствуешь.

Я ничего не чувствовала, все, что я видела около Адриана — воздух и трава.

— Ты уверен, что это здесь?

Снова фырканье.

— Даже если бы я не проходил сквозь них раньше, я все равно был бы уверен. Думаешь, ты смогла бы не заметить, если бы сунула палец в розетку? Именно так врата ощущаются для меня.

Ух ты! Наверное, мои способности очень слабы. Мне пришлось концентрироваться, как одержимой, чтобы почувствовать что-нибудь святое, а Адриан чувствовал темные объекты, будто он электрическая розетка. С другой стороны, он вырабатывал свои навыки годами, а я раскрыла свои месяц назад.

Я расправила плечи. Время задействовать немного сверхъестественных навыков. Я сосредоточилась на пространстве, куда указал Адриан, и кинулась вперед, как будто нырнула в бассейн.

Упала лицом вниз. Ой-ей-ей!

Сквозь мультяшных птичек, летавших кругами у меня перед глазами, донесся смешок Адриана. Тело вибрировало от удара, и теперь я знала, что сухая трава на вкус, как сырые спагетти с соусом из грязи.

— Не смешно, — застонала я.

Он опустился на колени рядом со мной, и, когда подавал руку, все еще посмеивался.

— Если бы ты видела, какой вид у тебя был перед ударом о землю, то считала бы иначе.

Я перевернулась, свирепо сверля его глазами, и ударила по рукам.

— Месть сладка. Запомни это.

— Дрожу от страха.

Он помог мне встать на ноги. Даже сейчас, поклявшись отомстить ему, я наслаждалась его раскованным весельем. Адриан не часто смеялся, если только это не было в насмешку, от обиды или брошенный вызов. Наблюдая, как он делает это с оттенком озорства, я заметила, что его черты светились, словно бриллиант на солнце.

Я не должна была, но все равно смотрела с изумлением. Не удивительно, что Обсидиана хотела вернуть его назад, рискуя тем, что пришла за ним в одиночку. Я ненавидела эту адскую сучку, но не могла винить ее в наличии вкуса.

Смех Адриана оборвался, и он посмотрел на наши руки, как будто только что понял, что все еще держит мои. Наши глаза встретились, но его слова, сказанные ранее, все еще звучали в моей голове. «Я хочу тебя с тех пор, как ты в первый раз дотронулась до меня. Только темная магия может быть настолько мощной, а когда я дотрагиваюсь до тебя, это в тысячу раз хуже…»

Я стала сжимать сильнее, но он отстранился, привычная жесткость вернулась и стала непроницаемой маской. Его взгляд вспыхнул, а руки сжались в кулаки, когда он резко выдохнул. Выражение его лица было подобно статуе, но в его кипящих сапфировых глазах я уловила проблеск необузданности, которую он сдерживал, и это заставило меня задрожать.

Если Адриан когда-нибудь освободит ту часть себя, которая хотела меня, смогу ли я выдержать это? Или я полюблю каждую истощающую секунду? Только беспокойство за сестру удерживало меня от того, чтобы испытать нас, кинувшись в его объятия и заставить его почувствовать то, что, как он сам себя убедил, не может случиться.

Все его тело напряглось, как будто на первобытном уровне он ощутил безрассудную страсть, которая росла во мне. Возможно, он действительно почувствовал. Может, нечто большее, чем наша связь заставляет пульсировать места, которых он никогда не касался, но все же требуют почувствовать прикосновение его рук, его рта.

Адриан резко развернулся. Плащ не скрывал, как напряглось его тело, как будто он внезапно истощился от электрического удара, о котором упоминал ранее.

— Пойдем, — сказал он хрипло. — Есть места, где нам надо быть, и слуги, которых надо уничтожить.

Мои руки дрожали, пока я натягивала толстую зимнюю куртку и перчатки. На мне уже были надеты теплые штаны и ботинки.

— Сначала скажи, почему я не могу пройти сквозь врата самостоятельно, — спросила я, останавливаясь, чтобы прийти в себя.

Он повернулся, показывая улыбку, словно не ограненный кристалл: красивый, но с шероховатостями по краям.

— По тем же причинам, что и раньше — родословная. Тебе нужно быть слугой, демоном или носителем иудейской крови, чтобы пройти через ворота, ведущие к темным мирам. У тебя ничего такого нет, так что, когда я обхватываю тебя, то, по сути, покрываю тебя своей кровью.

Объяснение более чем подробное. Неудивительно, что демоны не удосужились поставить охранников у каждых ворот. Даже если бы пленники смогли сориентироваться в кромешной темноте и найти портал, они все равно не смогли бы пройти через него, чтобы попасть обратно в свой мир. Однажды попав в область, они остаются безнадежно запертыми там.

Я сжала челюсти. Но не Жасмин. Как только найду оружие, я отправлюсь за ней, и с помощью Адриана она снова увидит солнце.

— Я готова, — сказала я с небольшой хрипотцой.

Он не смотрел на меня, когда притянул к себе и бросился в портал, который я не способна была видеть, не говоря уже о том, чтобы проникнуть. Когда мы закончили проваливаться сквозь невидимую мембрану, соединяющую наши области, он отпустил меня. Я моргнула. Мои глаза постепенно приспосабливались к темноте, которая, казалось, просачивалась в мою душу, гоня прочь все желания. Если оружие окажется здесь, то это ужасное заключение Жасмин подойдет к концу. Все, что мне нужно было сделать — быть сильной, сосредоточиться и найти его.

Городской свет отражался от ледяной земли, добавляя жути. Но это слабое свечение было тем единственным, что позволяло мне не быть совсем слепой. Тем не менее, темно было так, что я не могла видеть Адриана. Только его очертания рядом со мной. Высокие силуэты вокруг нас, должно быть, были деревьями, застывшими от холода. Я могла видеть только их широкие очертания, а их ветви, если таковые имелись, уже были недоступны для зрения из-за тьмы, царившей вокруг, словно злой дух.

Адриан наклонился и, когда заговорил возле моего уха, его теплое дыхание резко контрастировало с замерзшими окрестностями.