«есть друг. Санкт-Петербург» статус – «есть друг» город – Санкт-Петербург. а я мудак и мальчишка. слишком не опытный, дебил слишком когда кроет. да и не терпеливый тем более. мягкосердечный и доверчивый вечно. не мужчина, а недоразумение гуттаперчевое. был когда-то. а сейчас я другой, правда. а ты какая? кто ты? проявление Богини языческой вперемешку с рвотой, с бедностью и глупостью. забота с беззаботностью. неготовностью. я помню ты была такой красивой а потом сразу противной. а я млел, дышать не мог. и весь струился в чан твой ведьмовский как поток. какой там секс, поговорить с тобой адекватно не смел нет-нет, я не любил, я БОЛЕЛ. простуженный тобой я в море не ушёл как мамка сам себе не разрешил, сказал: «убегать от Марты не хорошо» А ты такая: «плыви пожалуйста, плыви» ведь тебе дурной какое дело до моей любви. понимаешь!? не понимаешь… пойми. о том что на сердце всегда украдкой, а наружу я просто выкидываю то, что внутри не нужно. ты классная на самом деле, я это помню и здорово было бы дружить, не будь в башке всей этой боли. да нет её уже конечно… вокруг давно лишь бабочки и пони, на самом деле и я весь тёплый такой, довольный благостями мира сижу тут, вспоминаю. А ты то там сейчас поди вообще другая, года три тебя не видел. всё понимаю. О вспомнил, это я кричал тогда на берегу после трипа. «Я всё понял! Я всё понял!» встретил вас с Настей, вы только приехали типа. а потом ты мне помогла с концепцией вечной рекурсии, и всё началось, вся эта болезнь в конвульсиях, моё мудное поведение, ребячество, горение, поленья, моления. в общем, о том что на сердце всегда украдкой и не судите девушки мужчин по поведению. ведь чувства сильные делают парней падкими на то, за что они чувствуют сильное угрызение. спокойствие, уверенность не показатель искренности вовсе, покой есть признак равновесия души. влюблённый спокойствия отнюдь не просит, влюблённый просит: беги, кричи, мне дай, болтай и как дурак кривись и ржи. «Хотел забить, но не забыл…» Хотел забить, но не забыл, Я помню всех кого любил. Как горы трупов на войне И я не в них, они во мне. «И вот земля съела…» Бабушке Алевтине Кирилловне Мальцевой (АКю) 24.02.1941 – 01.02.2017 И вот земля съела Твоё тело… За полгода что-то сгорело, Но застроченные тобою брюки все ещё на мне. Не… я не загоняюсь, просто как то заметил, Что крепко держится шов на брюках этих. Дети растут, мужики стареют, мрут старики, всё как ветер… Понимаю я, пусть и мало живу на этом свете. Но брюки построчены, что были в клочья Да и ты я уверен сопишь у себя в комнате ночью Я ведь просто в другом городе впрочем, поэтому и не вижу Вот по миру поездить намыливаю лыжи. Уже слышу, как мамка носом будет шмыгать читая это безобразие Прости уж, что то навеяло, по воспоминаниям лазая. Ну ладно, я закончил, хотел просто сказать, что у меня все хорошо. Прорываюсь потихоньку, на брюках держится шов, спасибо. В Питере снова дождь пошёл. 08.2017 «С вами было здорово» Сегодня утром открыв глаза я увидел на своей кровати тебя и того парня. На полу спали ещё трое, солнце просачивалось через закрытые ставни. Камнем прибита голова, даёт о себе знать вчерашний галёный виски. Сегодня я понял, что Святая Земля здесь, где вы – мои близкие. В этой маленькой комнате, пропахшей сигаретами, Где мы притворялись душевными калеками. Бог есть любовь, но любви не даст ни церковь, ни Индия с кучей своей этники. Моя Святая Земля среди вас, – мои любимые чёртовы битники. Ледники растают, сменятся поколения, разрушатся здания, Прежде чем мы выйдем из этой комнаты и кем то станем. Здесь нет времени, здесь нет денег, нет отличия между мной, тем парнем и тобой. Здесь только любовь и тот Бог, пропахший дешёвым вином и травой. from 27/06 to 30/09, it was nice. good luck man… «Крест Святого Петра» я на шее носил крест перевернутый, железный. в городе я этом был непонятный, не местный. жил во втором подъезде дома двенадцатого проспекта Вернадского. с соседями не общался, не искал встречи. лишь бы утром побыстрее выйти, а вечером прийти, спать лечь. как зовут кого – нет, не слышал. диалог «здрасте – до свидания» был конечным. год был девяносто восьмой, свободный. носить кресты перевернутые, железные было модно. было модно ещё давать по мордам «сатанистам – уродам». у подъезда второго, дома двенадцатого проспекта Вернадского били парня неразговорчивого трое ребят постарше в штатском, отчищая православный город от грязи. ребят в штатском, очень уважали местные рябзи. год был девяносто восьмой, свободный я тяжело дополз до ванной, пол красный, холодный. облокочусь головой на порог. Объяснить что это крест Святого Петра, я так и не смог. 08.03.2018 19:00 |
