Внутри себя я сейчас лежала на камнях залива и горько рыдала. Отпускать новообретенную родственницу не хотелось. Вдобавок столько неприятных открытий на голову свалилось. Родители окончательно и бесповоротно мертвы. За мной охотится морской псих. И королева точит на маленькую и беззащитную дочку сирены большой зуб. Не складываются у меня отношения с людьми в коронах. Мы еще даже лично не знакомы, а они уже меня ненавидят.

Чтобы не реветь снаружи, я… меняла шторы. Не то чтобы старые мне чем-то не нравились, но раз это мой дом, пора уже сделать здесь хоть что-нибудь. Потому что пока в нем совсем нет меня.

Вместо темно-голубых – жемчужно-серые.

Складная лестница нашлась в чулане.

А потом пойду на рынок и куплю какие-нибудь домашние растения.

Слезинка скатилась по щеке и упала на пол с подбородка. Проникшись моментом, драконыш подал мне платочек.

– Спасибо, малыш, – прозвучало немного трагично.

– Фыр-фыр-фыр, – осуждающе сказал что-то дракоша.

– Ничего я не реву!

– Фыр.

– Много ты понимаешь.

Дория обещала, что мы еще обязательно увидимся, и не раз. Мы проговорили почти до рассвета. В основном говорила она, а я слушала, зато теперь в голове едва помещались новые знания. У мамы правда была пещера. Ну или какой-то тайник. Но ее сестра не знает точно, где его искать, потому что сама тогда жила под водой. Еще я узнала, что сирены, помимо всего прочего, способны менять почти любое колдовство себе на пользу. Это происходит стихийно и неконтролируемо, и эта грань силы не должна была передаться мне, потому что я родилась не на дне и не от правильного мужчины. Но я подслушала близнецов… Так что, возможно, я не просто морская ведьма. Дория так сказала.

Ну и дракона мы обсудили. Это было совсем не то же самое, что говорить о нем с Рози. Тетя старше и опытнее, ей в таких делах я доверяла больше, и она не поддразнивала. Выслушала меня, сдержанно заметила, что дракон – это хорошо, и что у меня глаза горят и щеки разрумянились. С дочерьми моря редко случаются настоящие чувства. Внизу даже шутят, что у нас не кровь, а вода. Но минусов все-таки больше. Он паладин, значит, всегда будет предан короне и Тамарин больше, чем мне. Одна сирена уже украла у нее первого паладина. Вряд ли королева допустит, чтобы подобное повторилось.

Советы новая тетушка давала противоречивые. Начала с «держись от него подальше, целее останешься», а спустя час разговора дошла до «немного усилий, и он будет твой со всеми потрохами, никакая королева его не удержит».

И какому из них следовать? Или это был один и тот же совет?

Сестры-сирены постараются оберегать меня, они как-то связываются между собой, и все уже знают о моем возвращении в Годдхен. Дория обещала, и интуиция подсказывала ей верить. Но мне все равно было немного не по себе.

Если бы не драконыш рядом, не знаю, что бы было. А так… он веселил меня, подавал крючки для штор и платок и начинал злобно пыхтеть, когда я норовила совсем раскиснуть.

Интересно, когда метка снимется, можно будет как-то оставить его себе? Наверное, нет. А жаль.

Закончила со шторами я ближе к вечеру. Впрочем, еще оставалось время выбраться в город. Заодно поем в таверне.

Ноющая боль в руках оказалась чем-то новым. Раньше мне не приходилось работать, но результат того стоил. А вот драконыша прямо сейчас я бы предпочла в виде рисунка на коже, но нет, он расселся на сгибе руки, и пришлось его нести. Весь в хозяина! Такой же невыносимый!

Из цветов я выбрала фиалки. Рынок уже собирался закрываться, и, входя туда, я сразу настроилась, что уйду без покупки. Но милая старушка продавала фиалки… и как только я их увидела, сразу полезла за мешочком с деньгами.

– Аверни… – протянула торговка. – Я думала, что и не увижу тебя. Настоящей красавицей выросла.

– А?!

Незаметно поправила шаль, прикрывающую корзину, из которой попытался высунуться драконий нос.

– Я нянчила тебя, когда ты была совсем крошкой. – Морщинистое лицо посветлело от доброй улыбки. – Твой отец не обрадовался морской ведьме в доме, но пришлось ему терпеть. Всех других нянек ты зачаровывала голосом, даже его самого один раз.

Ушам не верю.

Но голубые глаза цвета ледяных вод смотрели прямо и искренне.

– Я твою мать нянчила, а потом и тебя. Так что не смог капитан выгнать старую Уйю.

– Голосом? – Я наконец обрела дар речи.

– Ага, – кивнула ведьма… и ее руки покрылись полупрозрачными чешуйками, похожими на рыбьи. – Ты как родилась, на третий день стало понятно: сирена растет.

Но куда же девалась эта моя способность? Может, это у нее старческие фантазии?

– Невероятно… Я не помню ничего подобного. До недавнего времени мои силы никак не проявлялись.

– Это потому, что ты была заперта внутри себя и сама не позволяла им выйти на свет, – каркнула старуха. – И сейчас еще не совсем позволяешь. Распусти волосы. Дай себе волю поступать, как хочется. Почувствуй воду. И все придет.

Совет казался странным. Но, может, он дельный?

– Спасибо, я… попробую.

Я уже начала пятиться, но ведьма указала на фиалки:

– Цветочки-то возьми! – и резко одернула меня, когда я полезла в кошель: – Не надо денег, я хочу сделать тебе подарок. Даже если заботиться не будешь, они долго не завянут.

Губы тронула несмелая улыбка.

– Я… буду.

– Приходи еще, – кивнула мне бывшая нянька. – Теперь ты знаешь, где меня найти.

Наверное, она тоже не может вернуться под воду, потому что там теперь Сольм.

Дружелюбно махнув морской ведьме, я ускорила шаг и вскоре покинула рынок. Дышать было трудно от сжигающей изнутри злости. Да что этот Сольм о себе возомнил?! Да, мама бросила его, но ведь не убила же. А он убил, и не только ее. И лишил дома многих других, разрушил привычный уклад. Мерзавец! А я просто иду в таверну и ничего не могу поделать. Знаю, к этой истории я отношусь предвзято, но чувствую именно так.

Он и мой мир разрушил.

Дышим. Вдох-выдох. Вот так. А то уже темно перед глазами. И кожа головы чешется, хочется распустить волосы. Так чешется, что сил нет. Реальнейшее из всех ощущений, но оно-то и привело меня в чувство. Перебороть себя так и не получилось. Я сняла заколки, наспех «причесала» волосы пальцами, взбила… получилось не очень аккуратно, зато я почувствовала себя чуточку более свободной.

Отражение в витрине живо сверкало глазами. Теперь я такая. А что, очень даже неплохо.

Моргнула – и только после этого обнаружила, какая витрина служила мне зеркалом. Ювелирная лавка. И кожу покалывают охранные чары. Ощутимо так покалывают. Владелец разорился на услуги хорошего мага. Правильно вообще-то. Годдхен – спокойное место, но мало ли что.

Точнее, мало ли кто. Сирена, не способная отвести взгляд от чудесной подвески со снежным кварцем. Аж дыхание сбилось. Все тело, нет, все мое существо так и зудело. Я хочу эту вещицу! Хочу, чтобы она у меня была. И стоит не так уж дорого… Но я не могу сейчас позволить себе такие траты!

Оставаться на месте удавалось нечеловеческими усилиями. Проклятье! Неужели на меня так встреча с ведьмой подействовала? Не ожидала, что я настолько сирена.

Нельзя покупать. И… все остальные варианты завладения подвеской, которые проносятся сейчас в голове, – тоже нельзя! Стиснув зубы почти до хруста, я сползла на мостовую.

– Аверни? С вами все в порядке?

Голос… И наваждение мгновенно схлынуло. Будто и не было ничего, будто и не я только что тряслась от желания разбить стекло, схватить добычу и бежать. Или отдать за нее последние деньги. Почти последние.

– Аверни?

– Да. – Я нервно улыбнулась. – Просто забыла сегодня поесть. Голова немного закружилась.

Мимо витрин с драгоценностями я больше не хожу. Во всяком случае, одна.

Торговец магическими книгами подал мне руку, помогая подняться. Я ухватилась за нее.

– Нашли дочку?

– Нет. – Он покачал головой, и его взгляд стал каким-то болезненным. – Я был у патрульных, но они смотрели будто сквозь меня и, кажется, не поверили, что она правда пропала. Они не будут искать.