Кристалл? Когда-то в незапамятные времена это был городской стадион на Насыпной, но потом, случилась Олимпиада-2036, которую планировалось проводить во Владивостоке. В процессе подготовки к Олимпиаде Кристалл превратился из простого городского стадиона в олимпийский объект, на котором собирались проводить соревнования, а затем случился бойкот Олимпиады-2036 "цивилизованным сообществом", так как Империя Зла, надо препятствовать, не заслужили олимпиаду. Сняли кандидатуру РФ, причём стройки уже были начаты. Сейчас недостроенный/недоразрушенный стадион никем не охранялся, бомжи, наркоманы и алкаши встретят любого посетителя лучше олимпийского комитета. Причём бомжом, наркоманом и алакшом может быть один и тот же человек. Вроде, говорят, ходит там такой…

— Бросаешь вызов? — зло усмехнувшись, спросила она. — Потянешь?

— Об этом не переживай, у меня силёнок и здоровья на толпу мажоров хватит. — я пристально уставился ей в самодовольные глаза. — Не приходи. Не хочу портить такое красивое личико. Но если придёшь… У нас равенство полов, скидок делать не буду.

Пройдя по коридору, вернулся обратно в палату. Родители уже были здесь.

— Зачем ты с ней разговаривал? — спросил отец неодобрительно.

— Решу проблему раз и навсегда. Нелетально. — ответил я. — Иначе не отстанут.

— Зачем тебе лишние проблемы? — папа непонимающе посмотрел мне в глаза.

— Вы назвали меня Гектором. — я сел на больничную койку. — Проблемы и Ахиллесы сами меня находят.

— Андрей… — мама требовательной посмотрела на папу.

— Я мог бы запретить… — начал отец.

— Я всё равно пойду. — отрезал я. — Вопрос чести.

//Стадион "Кристалл". Три недели спустя//

К сожалению, пришлось перенести встречу сокурсников, я обзвонил всех, объяснил ситуацию. Ребята отнеслись с пониманием, поэтому мы встретимся в начале августа, я сниму коттедж и мы оторвёмся как положено.

Сейчас же я был разогрет и готов к бою.

— Не паникуй, салага. — ободрила меня Суо, когда я увидел десятки дорогих машин на парковке недостроенного стадиона. — Если что, я их всех перебью, сколько бы их не было.

— Утешила. — нервно рассмеялся я. — Тут это грозит пожизненным.

— Тогда перекалечу. — Суо появилась перед глазами в каком-то странном чёрном мундире и стилизованной треуголке. — Не дрейфь, всё будет хорошо.

Я вошел в ворота стадиона.

Не такого я ожидал. Тут собралось человек пятьсот, и все поголовно конченые. Пьют пиво, разминаются, громко общаются, кто-то дерётся — видно, что совмещают приятное с полезным.

— Ты. — пробасил знакомый мне борчик, который остановил меня в тот вечер.

— Его я покалечу первым. — указал я на него рукой. — Сломаю руку и ногу. Статья за это суровая, но ты ведь не побежишь в полицию?

— Я первый выйду. — уведомил всех присутствующих борчик.

Мы вышли на бетон недостроенного бассейна. Я скинул куртку, наблюдая, как толпа обступает нас.

— Оу-оу-оу! — вышел вперёд парень лет двадцати пяти. Выглядит опасно, жилистый и с серией шрамов на руках и лице. — Не будем превращать это знаковое мероприятие в банальный мордобой! Итак, условия…

— Какие ещё условия? — вышла из толпы всё же пришедшая Прасковья. — Просто прикончим его и закопаем!

— Во-о-т! — улыбнулся шрамированный. — Условия с нашей стороны — твоя смерть. Проиграешь хоть раз, мы забьем тебя как свинью. Теперь твоя очередь.

— Мне от вас, мажоры, ничего не надо. — отказался я.

— Ой, ну не надо так, а? — замахал Шрам руками. — Ладно, если случится невероятное и ты каким-то образом выстоишь, то я сам выберу тебе награду, раз тебе всё равно.

Я кивнул. Мне действительно абсолютно плевать. Я здесь чтобы отправить их гнилое сообщество на больничные койки.

— Чтобы поединки сохранили хотя бы иллюзию честности, против тебя будет драться только пятьдесят наших лучших бойцов. — продолжил Шрам. — Как тебя назвать? Гектор или курсант?

— Безразлично. — отмахнулся я. Надоело, честно говоря, ждать.

— Так… — задумался Шрам. — О, придумал! Буду звать тебя Троянцем. Да начнётся битва! Троянец против Аркаши!

Драка началась мгновенно и закончилась быстро. Прямой удар в челюсть нырнувшему в захват Аркаше отправил его в травматологию. Много работы для травматолога. Я усугубил, подойдя и сломав ему поочередно руку и ногу. Это не очень трудно, если знаешь как. Я знаю.

Из толпы выбежала голая, абсолютно голая баба лет сорока. На ней вообще ничего не было, серьезно говорю. Только в руках нунчаки. Конченые такие конченые…

— Троянец против Эсмеральды!

//Сорок девять жестоко избитых и покалеченных людей спустя//

— Теперь, похоже, моя очередь. — Шрам скинул дорогую шубу из натурального меха на бетонный пол. — Троянец против Шрамика!

Так его прозвали Шрамиком, значит почти угадал.

— Ты ведь последний? — уточнил я. — А то я начал уставать.

— Я специально считал, я точно пятидесятый. — заверил меня Шрамик. — Скажи мне одну вещь, Гектор… У тебя техники нет, ты знаешь всего пару ударов, пару приёмов, берёшь только грубой силой и реакцией. Скажи мне, как это вообще возможно?

— Сейчас увидишь. — пообещал я ему.

Мы дрались на усеянном зубами, ногтями и бижутерией окровавленном бетонном дне бассейна. Сразу же после начала пришлось увернуться от брошенного с трёх метров метательного ножа. Я успел буквально в последнюю долю секунды и уставился на Шрамика.

— Закон джунглей. — пожал плечами тот.

Нож ударился в одного из конченых, но особого ущерба не нанёс. Я тоже кое-что припас для джунглей. Ржавый подшипник от БелАЗа, тридцать пять миллиметров диаметром, найденный когда-то в дедовском гараже, был извлечён из кармана и брошен в Шрамика.

Попал хорошо — локоть правой руки, прямо куда целился. Морду Шрамик держал кирпичом, но глаза выдали мне, насколько ему больно. Схождение, удар по локтю правой руки, подсечка, добивающий удар ногой в печень. Захват левой руки, рывок. Рука Шрамика вышла из суставной сумки, полностью потеряв функциональность.

— Можно было бы сказать, что бой закончен, но ты слишком легко отделался. — покачал я головой, глядя на отползающего и стонущего Шрамика. — Это неправильно и несправедливо по отношению к твоим товарищам по стае.

Схватив его за штанину левой ноги, я потянул на себя. Встав поудобнее, начал изо всех сил бить его по голени. Где-то на восьмом ударе захрустело, а просто кричащий до этого Шрамик громко завопил. Сломав ему ногу трудным переломом, я уже направился на выход.

К Шрамику подбежали медики из частной клиники и начали его обрабатывать.

— Стой. — сказал мне спокойным голосом Шрамик. — Ты забыл про награду.

Вот я бы на его месте точно не стал бы нести чушь про награду и прочую хрень. Чувак, тебе ногу сломали, лежи и стони.

— В хрен мне не упёрлась твоя награда. — бросил я, продолжая идти к выходу.

— Прасковья, ты теперь принадлежишь ему. — уведомил ошалевшую девушку Шрамик.

— Нет! — завопила она. — Это…

— Ты подписывала договор как и все. — жестко пресёк отказ Шрамик. — Сама знаешь, что будет, если нарушишь пункт четыреста тридцать шесть…

Какая-то нездоровая хрень. Пойду-ка я отсюда.

Мне эта мажорка и с доплатой не нужна, не то что даром. И как вы вообще себе представляете дарение, мать его, человека?! Верните мой тысяча восемьсот седьмой?

— Приводи себя и дела в порядок, завтра станешь его собственностью. — велел Прасковье Шрамик. — Не вздумай дурить, хуже сделаешь.

Я ушел. Дома никто не спал.

— Ну и дурак ты, братец. — протянул Парис, открывший мне дверь. — Ваши махачи попали в сеть. Тебя теперь знает вся Феодосия…

— Тебя могли убить! — крикнула на меня мама и дала пощечину. — Малолетняя бестолочь!

— Это был вопрос, который можно было решить только так. — попытался оправдаться. Безуспешно.