— Спасибо, Марфа.
Марфа сходила за шалью и накинула ее на плечи хозяйке:
— Вот так-то лучше, Ваша Милость… А теперь, если Вы не возражаете, я в кладовую пойду, мне Вашими платьями нужно заняться.
Штольман с одобрением посмотрел на Марфу — заботливая женщина и понимающая, не зря ее Павел отправил к ним:
— Да, Марфа, иди. Я позову тебя, если будешь нужна.
Анна сделала несколько глотков чая, от чего ей стало почти совсем хорошо, так же, как и после чая из большой кружки, которую в усадьбе ей принес Павел. Сколько теперь у нее людей, которые заботятся о ней — Яков, Павел, Марфа… Ее есть кому поддержать… от отличии от Карелина с его бедой…
— Алексей Александрович, мне удалось вызвать дух Ульяны.
— Ну слава Богу… — выдохнул Карелин. — Если, конечно, это не богохульство сказать так относительно духовидения…
— Господин Карелин, давайте оставим рассуждения по вопросам теологии и спиритизма на потом, — довольно резко сказал Штольман. — И послушаем Анну Викторовну.
— Анна Викторовна, простите меня, я ничем не хотел Вас обидеть. Это от… нервного напряжения… Так что там с духом Ульяны?
— К сожалению, дух Ульяны на большинство моих вопросов ответил «не знаю». Или дух не хотел со мной разговаривать, или Ульяна действительно почти ничего не знала ни о Каверине, в том числе, какой он как человек, ни о дочери… У меня сложилось впечатление, что ей было… все равно, что Таня пропала… Извините, господин Карелин, что сказала это… в Вашем присутствии…
— Что Вы, Анна Викторовна, уж Вам-то не за что извиняться. У Вас сложилось такое мнение от общения с духом Ульяны… Конечно, Ульяне было бы не все равно, что Таня исчезла, она любила дочь. А вот насчет остального… Думаю, Каверина она на самом деле не знала хорошо, да и, честно говоря, наверное и не хотела знать, каков он… пока с ним можно было развлекаться… А после их расставания у нее и вовсе не было причины пытаться узнать его получше…
— Аня, но ты узнала хоть что-нибудь… полезное? — спросил Штольман.
— Да, кое что.
Анна рассказала, что ей поведал дух Ульяны Карелиной.
— Таня жива — это самое главное… Остальное, даже самое ужасное… с ним как-то можно справиться…
— Вы правы, Анна Викторовна, — Алексей Александрович вздохнул. — А Каверин, каков все же подлец! Брал-таки у Ульяны деньги. Другой отец приезжает к ребенку, деньги привозит, копеечку каждую откладывает, а этот наоборот — за деньгами ездил. И не гнушался ведь, скотина… А в том году и вовсе посмел клянчить непомерную сумму… Хорошо, что хоть Ульяна Полянскому об этом не сказала, а то бы уже тогда между ними вышла размолвка… А так Ульяна все же еще год с ним провела…
— Кто знает, было ли это лучше, — с сомнением произнес Яков Платонович.
— Вы о том, что если бы год назад у Ульяны с Ильей Анатольевичем произошла ссора из-за того, что она давала Каверину деньги, то, воможно, он уже тогда решил с ней расстаться? Но ведь она бы и от этого могла быть в расстроенных чувствах и так же попасть под лошадь…
Штольман оставил ремарку Карелина без внимания и сказал о другом:
— Давайте лучше пройдется по тому, что нам стало известно. Год назад Каверин жил в Твери или хотя бы наведывался туда, чтоб забирать с почтамта письма, которые приходили ему до востребования. То есть если жил не в самой Твери, то все же недалеко от нее. Ульяна давала ему деньги, когда он приезжал к дочери. Не понятно только, было ли это благодарностью Ульяны за его визиты, то есть следствием, или же их причиной. В письмах Каверин просил большую сумму — пятьсот рублей. Говорил, что кому-то должен денег. Было ли это на самом деле, или же он в тот раз просто решил обобрать мать дочери по-крупному — кто его знает. Ульяна денег не дала. Если долг все же был, он мог договориться с кредиторами выплачивать его частями. За год, возможно, и выплатил всю сумму, но не исключено, что и до сих пор что-то должен…
— А тут приехала его дочь, и к его радости привезла некую сумму. Деньги он, разумеется, взял… Но что дальше? Таня живет у него, или же он выгнал ее на улицу? — задал вопросы Карелин.
— Думаю, живет у него. Если бы выгнал, то она бы, скорее всего, пошла в полицию — денег-то на дорогу в Петербург у нее не было, или бы ее туда кто-нибудь привел, если она бродяжничала…
— Может, держит ее у себя, чтоб потребовать у Полянского выкуп? — предположил Алексей Александрович. — Решил повременить, чтоб Илья Анатольевич подольше попереживал…
— Сомневаюсь. Мне думается, что для этого и месяца хватило бы за глаза, а сейчас уж полтора минуло…
— Он не продал ее? Ульяна даже в этом не была уверена…
— Давайте пока не будем думать о самом плохом… Я отправлю телеграмму полковнику Дубельту. А Дубельт попросит своего знакомого офицера по-тихому узнать, не ездил ли кто из офицеров того полка в Тверь. Возможно, случайно встречал в городе Каверина…
— Я сам поеду в Тверь. Сегодня же поеду. Я ведь туда и собирался, по делам поместья. Я утром оставил чемоданчик у своей… знакомой, Вы ее на вокзале видели, Яков Платонович, она вернулась уже. Так что мне даже в имение не придется за вещами ехать… Дай Бог, удастся хотя бы напасть на след этого негодяя… Анна Викторовна, я Вам крайне признателен, что появился хоть какой-то сдвиг в этом деле…
— Если б я могла помочь больше… Но увы… совсем немного…
— Немного гораздо лучше, чем ничего.
— Алексей Александрович, я хотела спросить, Ульяна всегда носила обручальное кольцо?
— Всегда, никогда не снимала. Она ведь для Тани была замужем.
— Не припомните, а на фотографии у нее было кольцо? Может, сняла его?
— Нет, зачем же ей его снимать? Кольцо было, рядом с тем, что ей Илья Анатольевич подарил.
— Его сейчас на снимке нет.
— Как нет? — удивился Карелин. — Такого быть не может.
— Сами посмотрите.
Алексей Александрович взял со стола снимок и внимательно вгляделся в его. Обручального кольца на руке Ульяны не было, было лишь то, что ей подарил Полянский.
— Как такое возможно?
— Я не знаю… Быть может, дух не мог забрать кольцо, так как я его с помощью него и вызывала? В общении с духами очень много непонятного… и необъяснимого…
— Даже для Вас?
— И для меня. Я ведь медиум, а не… исследователь природы и поведения духов… Я, собственно говоря, даже не знаю, как это у меня получается…
Анна подумала о том, что сейчас, когда ее дар медиума был слаб в сравнении с тем, что был прежде, вызвать дух при помощи фотографического снимка у нее получилось довольно легко. Дух Ульяны откликнулся сразу. А что до того, что не сообщил ей так много, как она ожидала, так и ранее духи были крайне своенравны и далеко не всегда хотели отвечать на ее вопросы… Кроме того, ей не было так плохо, как иногда раньше, она чувствовала лишь усталость и легкое недомогание… Не так, как, например, когда, взяв карточку, на которой ее отец был со своими однополчанами, она вызывала духов запечатленных на ней офицеров или увидела военную баталию… Может, в ней что-то изменилось, и общение с духами с помощью фотографии — это то, что будет получаться у нее лучше и легче, чем что-то другое? Интересно, будет ли удаваться такое и с нарисованными портретами? Или же это возможно только с настоящим изображением человека, выполненным посредством фотографии, а не с его интерпретацией с помощью красок или карандаша? Надо будет как-нибудь проверить это… О своих размышлениях Анна решила пока не говорить.
Карелин еще раз поблагодарил Анна Викторовну, пожелавшую ему удачи, и они со Штольманом вышли за ворота.
— Яков Платонович, моя дама живет за полицейским управлением, так что нам по пути. Схожу за чемоданом, и сразу на вокзал.
— Мне нужно отправить телеграмму, — напомнил Штольман.
