Парень опять рассмеялся. Обидно рассмеялся, смотря на неё, как на несмышлёныша какого-то.

— Ни с кем, кроме лучшей ученицы третьей группы заканчивать ритуал я не собираюсь. Мне обещано, что в постели с ней меня посетит такое удовольствие, что на других мне будет совершенно наплевать. — Он протянул руку и попытался её погладить, как ребёнка, но она убрала голову из-под его руки. — Но ты получишь то, зачем пришла. Давай уже, раздевайся.

— Ты позвал меня затем, чтобы и со мной сделать то же, что и с другими? — Она постаралась сделать свой взгляд презрительным, но его совсем это не впечатлило.

— Ой, ой. Можно подумать, ты пришла за чем-то иным. Всем вам только одно нужно. Но я не жадный, ты получишь то, что просишь, а я буду искать лучшую ученицу третьей группы. Должна же она существовать.

— Я и есть лучшая ученица третьей группы. — Решила она всё же сказать ему об этом, только он ей явно не поверил, а его издевательская улыбка стала ещё шире. — Ты собрался этим заняться прямо тут?

— А что такого? На этой скамейке очень даже удобно, чем не постель? Поспрашивай там своих подружек, нескольких из них я осчастливил именно на ней. Не заметил, чтобы они были на меня в обиде.

— Мне тут не нравится. Тем более, я всё равно не планирую ничего такого до сдачи на вторую прядку и подтверждения полной дееспособности.

— Ах, посмотрите на эту недотрогу! А чего тогда пришла? — Он злится, но он не прав. И ничего он от неё не получит. Пусть создает семью с теми, кого обманул, а она найдёт себе другого парня. — Не писала мне столько времени, отменяла все встречи, а тут сама позвала и отказывается.

— Я позвала тебя, чтобы задать вопрос. — Она никак не могла понять, как ей мог тогда понравиться этот неприятный тип. — И я получила на него ответ. — И встала со скамейки.

— И что ты теперь будешь делать с этим ответом? Тоже искать лучшую ученицу третьей группы, чтобы побить свою соперницу? — Он остался сидеть, развалившись.

— Я и есть лучшая ученица, я тебе уже говорила. Нет, я собираюсь рассказать, что ты начал ритуал сразу с несколькими, не завершая те, что уже начал.

— Я ни разу не давал клятв огню, так что это не считается.

— Не будь так глуп, на это есть моники клана, у тебя нет от них защиты. Одновременный ритуал запрещен, это все знают. Я дам показания, тебя проверят и накажут. Вылетишь в мирники в минуту!

— Ты никому не расскажешь. — Его голос звучал недоверчиво. Неужели после всего, он в этом ещё и сомневается?

— Расскажу. И не только моникам, я всем девочкам расскажу, чтобы больше ты никого не смог обмануть.

— Стой! — Он тоже вскочил со скамейки и шагнул к ней. — Посмотри мне в глаза. — Она выполнила его просьбу, но когда он захотел взять в свои руки её голову, отбила его руки своими.

— Не трогай меня! — Ей было неприятно, что он вот так нависает над ней.

— Не нервничай, слушай меня внимательно. Ты. Никому. Ничего. Не. Расскажешь! — Ей казалось, что каждое слово он просто вбивал в её голову. Опять появился свет вокруг его силуэта, мысли поплыли. Он такой милый, когда злится. — Ты же сделаешь, как я прошу? — Какой у него прекрасный голос. Так и хочется слышать его постоянно.

— Да, я сделаю, как ты просишь.

— Конечно, сделаешь. — Он усмехнулся, но сейчас ей казалось, что красивее этой улыбки нет ни у кого на всей планете. — А теперь ты разденешься, и мы сделаем то, что оба хотим, правда? Иначе я уйду!

— Да, я сделаю все, что ты хочешь. — Она не может ему ни в чём отказать, если он уйдёт, она не переживёт!

— Вот тебе лекарство. — Она уже не сопротивлялась, когда он взял её голову двумя руками и приблизил её глаза к своим. — Если тебе станет плохо, примешь его, оно помогает от расстройства. Если про лекарство кто-то спросит, кто тебе его дал, у тебя остановится сердце. Поняла?!

Лекарство! Если она его примет, тоже захочет покончить с собой? Нет! Она хочет жить, хочет быть лучшей в группе и на потоке. Ну зачем её любимый так настаивает на этом? Она и так всё сделает для него, она будет жить для него. — И желая отмахнуться от бутылочки, что протягивал ей самый прекрасный мужчина, она кинула ошеломление. Она столько в последнее время тренировалась, что техника вырвалась у неё автоматически, даже без особого на то желания.

Это было похоже, как будто она просто после жаркой бани нырнула в холодную прорубь. Мысли обрели чёткость, а осознание того, что её тут только что чуть не изнасиловали, как и остальных девушек, заставило покрыться её спину холодным потом. Конечно, ни одна не была на него в обиде, он же их всех закодировал!

— Ты дура! — В левую скулу ей прилетел такой удар, что в голове сразу зазвенело, а сама она просто полетела на землю. — На меня не действуют эти ваши штучки. Сейчас ты у меня научишься уважению.

Он ринулся к ней, но она уже была на четвереньках, пытаясь встать. Голова кружилась, в голове шумело, но надо срочно бежать, иначе он её просто убьёт.

А парень схватил её за волосы, намотал на кулак и стал тянуть их назад, наверное, стараясь поймать её взгляд.

— Слушай меня, недотрога с опалённым мозгом. Я старше, сильнее и умнее тебя в десятки раз. Я мужчина, твоё дело слушать, что я тебе говорю и выполнять.

Нет, она ни за что не сдастся ему. Не смотреть ему в глаза, главное прятать взгляд. Если она опять превратится в слюнявую влюблённую идиотку, это будет конец. Второго шанса он ей не даст.

— Давай вставай, нечего валяться на траве. Нас ждёт скамейка и час любви. Для тебя это будет первый и последний раз в твоей жизни, но ты должна меня понять, не оставлять же тебя в живых. Вставай! — И он пнул её ногой в бок.

Больно-то как! Не обращать внимание на боль, не обращать внимания. Ещё не всё потеряно, у меня же ножи в рукавах.

Стоя на четвереньках было неудобно делать правильное движение на разблокировку. С третьего раза у неё получилось разблокировать оба ножа, что были на руках около запястий.

— Надо же! Наша девочка сопротивляется. — Он наступил ногой на один нож, а второй выбил, пнув по руке. — Ты слабая женщина, признай это!

Потерять ножи было обидно до слёз. Она почувствовала, что проигрывает это сражение за свою жизнь, её голову за волосы постепенно поднимали вверх. Спасаясь от боли, она поднялась на ноги. А его вторая рука шарила в это время по её телу, спине, бёдрам, ногам.

— Ну-ка девочка, сознавайся, где остальные твои ножички? У вас не бывает всего два ножа, я знаю. У таких как ты, их не меньше пяти. Давай, скажи, где остальные? Я совсем не хочу, чтобы они внезапно нашлись во время нашей с тобой любви. А, вот! — Он нашёл её ножи на лодыжках и сделал ей подножку. Она опять упала, а парень стал пытаться отстегнуть ножны одной рукой. — Будь умничкой, не сопротивляйся.

Расставаться с надеждой ей не хотелось, но сил сопротивляться осталось совсем мало. Только она дернулась, её опять подтянули за волосы, и она получила ощутимый удар коленом в голову.

— Не дёргайся, дурочка. Уже почти всё. — Он отстегнул оба ножа и откинул их в траву. — Они будут только мешать. — И её опять за волосы тянут наверх. Длинные волосы — это плохо в рукопашной схватке. Не зря, раньше их заплетали и укладывали внутри шлема. Она-то, дура, специально их не заплела, потому что без косичек выглядит взрослее. А парень, подняв её на ноги и стоя сзади, всё так же держал её за волосы и шептал прямо в ухо:

— Ты слабая женщина. Вы только и годитесь на то, чтобы мы вас использовали, когда хотим и как хотим. А теперь, будь хорошей, раздевайся сама. Иначе, я срежу твою одежду с тебя сам, но я такой неуклюжий, могу и поранить. — И он показал ей её нож, который, оказывается, уже держал в другой руке. — Или тебя сразу начать резать? Как там у вас говорят? «Нож и улыбка»?

Ошеломление на него не подействовало, хоть и сбило наваждение с неё самой. Но я же знаю ещё ослепление, как раз его и хотела показать на тестах. От него защититься нельзя, это действие напрямую на глазной нерв, специализация третьей группы, группы иллюзорников.