Опять пришлось представлять, как я лакаю молоко, Монстрик всё норовил край тарелочки, как соску использовать. Два раза даже чуть её не перевернул весь агрегат, а ещё раз выдавливать из себя кровь мне не хотелось. Нужно придумать, как этот аппарат закрепить на полочке.

Что там у меня по плану? Утренние тренировки, потом тесты, а потом… Потом опять тренировки. И Куанг нужно написать. Что там говорила Милисандра вчера? «Утро нужно начинать с доброго утра, отправленного девочке». И нужно спросить, выздоровела она или нет, я же её на ужин позвал.

Значит, сначала поздороваемся со всеми знакомыми девочками. А что буду делать, когда их наберётся очень много? Надо будет список составить и сделать автоматическую рассылку. Так, здороваемся, потом завтрак… А Милисандра поедет на завтрак, или так и будет спать? А сколько времени? Оп-па. До завтрака ещё несколько часов, я сегодня очень рано встал. Ну и ладно, займусь вчерашними тренировками. Получается, для «доброго утра» тоже ещё рано. Потом отправлю.

Сначала, я опять полчаса только разбирался, что там написано. Нужно учить язык, а то куча времени уходит на то, чтобы хотя бы прочитать. А ведь ещё и понять надо.

Мысленно начерти мелом или углём черту вокруг себя.

Мелом? Может это как маркер переводится? А углём так точно ничего не начертить, уголь, он же как песок, только чёрный. Какие-то неполные словари у моего переводчика. Хорошо, вот я мысленно взял в руки маркер и провернулся вокруг оси.

Представь, как частички снега кружат вокруг тебя, скрывая от взгляда демона. Ты стал невидимым.

Ага. Демоны — это монстры такие. Смотрят на меня и какую-то нехорошую думку думают. А я раз! И в домике. Из снега. Так, что такое снег, я знаю, только вот представить его сложно: никогда не видел.

Снег постепенно превращается в капли дождя и окутывает плотной пеленой панциря. Ты почувствуешь, что демоны не могут до тебя добраться, ты стал для них неосязаемым.

А нельзя сразу с дождя начать? Представил, как на меня падает дождь, я весь мокрый, а капельки с меня поднялись и закружились по маркерной линии. Красота, мысленно себя намочил, мысленно сразу себя и высушил.

Защита стала прозрачной. Ни один демон не сможет причинить тебе вреда. Ты стал недосягаемым. Тренируйся и ты сможешь сам нападать, оставаясь защищенным.

Нет, не чувствую я защиту. Наверное, снег все-таки был нужен.

Посмотрел в инфонете, как выглядит кружащийся снег. О! Так я знаю! Когда мы с Лилией расковыряли одну из её мягких игрушек… Ну как расковыряли, она сама порвалась. Почему-то её сделали совершенно незащищенной от того, что ею будут играть в «пиратов и заложников». Так вот, тогда у Лилии в комнате как раз шел снег из той субстанции, которой эта игрушка была заполнена. В других мягких игрушках была другая масса, она совсем не разлеталась по комнате. Мы проверили. Ну и ладно, зато Лилия избавилась от кучи игрушек, которые всегда бросались мне под ноги, стоило мне только зайти в комнату. Так им и надо, агрессивным созданиям.

Представил, как белые точки кружатся по воображаемой окружности, потом становятся водой, а потом прозрачными. Нет, не получается. Всё так же чувствую охрану и спящую Милисандру. Чего-то я забываю. Перечитать.

Панцирь будет прочнее бронзовых доспехов, прозрачнее, чем слеза бога.

Боги умеют плакать? Вот нытики! Не зря я в них не верю.

Снег твоих мыслей становится льдом защиты от мыслей демона.

Ну, мне всё сразу понятно стало. Ага. Вот прям всё, и сразу. Эй, предки! Снег и есть лёд, вы что, не знаете? Получается, «снег мыслей» растаял, стал водой, а потом опять стал льдом. Хрупенькая какая-то защита, но демоны — не люди. Их люди придумали, так что им и такое хватит. А как потом слушать других сквозь эту стенку? Или, для начала надо отгородиться, а потом уже можно будет думать, как пробить дырочку для способностей? Ладно, опять мысленно в руки маркер и окружность…

К тому времени, когда Милисандра вышла из ванной и ушла в комнату одеваться, я уже достиг того, что опять не чувствовал охрану, а её саму ощущал где-то на уровне лёгкого зуда. Смешно получается. Сначала я учусь всех чувствовать, а потом — наоборот, от всех закрываться. Это как Лилию, когда она только родилась, сначала учили ходить и говорить. А вот потом… Ха! Потом пожалели об этом, потому что сидеть и молчать научить её не удалось!

Как только спустился вниз, так и Милисандра вышла из гостевой.

— Валя, а где завтрак? — Вопрос на десять баллов.

Я помню риторику: кто не успел первым задать вопрос, тот и оправдывается.

— Точно! — Кивнул подтверждающе, как будто только что заметил. Отлично, сфера действует, голова даже не заметила моего притворства. — Сижу тут и думаю: чего же не хватает? Завтрака! Милисандра, а где завтрак?

— Но, Валя, ты же тут сидишь. — Утверждение верное, но нелогичное.

— А ты тут стоишь. Где завтрак? — И улыбнулся. Глядя на её растерянное лицо, как я сдержался не засмеяться во весь голос, прямо не знаю.

— Ты же шутишь? — Не проснулась, видимо, ещё. Обычно она быстрее соображает.

— Шучу, конечно. Я знаю, что ты не повар и завтрак готовить не умеешь. — И улыбнулся ей ехидно. — Только, почему ты решила, что повар — я? Почему это я должен нести ответственность за завтрак?

— Так ты же мужчина. — Вывод странный, но если вспомнить: за обед и ужин вчера я уже отвечал. Вчера за завтрак отвечала Милисандра, и мы так утром и не поели. Логично.

— Хорошо, ты меня убедила. Как мужчина, я тебе говорю: мобиль ждёт нас уже больше часа. — Я вовремя увидел Велию, которая показала мне нужную информацию. — Поехали на завтрак. — То, что через пару часов уже будет пора обедать, я ей говорить не стал. Сам про время забыл совсем.

— Да? — И совсем не удивилась, а наоборот, наверняка уверилась в том, что потребовать у меня завтрак было решением правильным. — Хорошо, сейчас переоденусь. — Пора бы привыкнуть, но у меня всё ещё вызывает недоумение эта её страсть к переодеваниям. Она же только что оделась!

Может, это она у своей дочери научилась? Помню, когда Лилии было несколько месяцев, её переодевали по десять раз за день, но там выхода другого не было. Милисандре стало завидно, и она тоже теперь часто переодевается? Хорошо, что причины для переодевания у них разные.

После того, как мы вернулись с завтрака, я наконец-то переоделся в свой любимый комбез. Вышел во двор, на пробежку и увидел, что калитка открыта, а Далия разговаривает с каким-то человеком, похожим на таксиста. Такой же тёмнокожий и черноволосый. Может, этот круг заселила одна очень большая семья? И все работают таксистами. Или курьерами по развозу «самый вкусный паста».

Далия, тем временем, отрицательно помотала головой и закрыла калитку. Смотрю, вертит в руках цветную карточку с какой-то очень знакомой картинкой.

— Далия! — Она посмотрела на меня вопросительно. — Дай посмотреть.

Она улыбнулась и протянула мне листочек. Точно, мне не показалось. Это такой же листочек, как тот, который так взволновал маму Мили.

На картинке была большая кровать, поставленная около воды. Кругом ночь, точки звёздочек в небе и в воде. Красиво. И надпись «Кровати Феличита — рай и для романтики и для секса». Опять это непонятное слово. Спрошу-ка я у Далии.

— Далия, а что такое романтика? — Она сначала улыбнулась, потом прочитала надпись, которую я ей показал, и засмеялась в голос.

— Я так понимаю, что такое «секс» ты уже знаешь?

— Ну да. — Пожал плечами. Про него было рассказано в той книжке, под названием «как я появился», что я прочитал ещё в пять оборотов. — Очень давно знаю.

— И что это? — И смотрит ехидно и недоверчиво. Это она зря сомневается, у меня прекрасная память, это все отмечают.

— Это делают мама и папа, когда любят друг друга. После чего у них появляется ребёнок. — Я задумался. — Получается, у папы он был четыре раза, а у мам по одному. Кроме мамы Изольды, конечно. А у тебя будет, когда вы с Греем поженитесь.