— Ты имеешь в виду, кроме того факта, что я на шестом месяце беременности, размер этого корабля и мои эмоции могут опозорить любую горку в мире? Нет. Не вещь.

Я осторожно протягиваю руку и вытираю оставшиеся слёзы с пухлых щёк Келси.

— Я думаю, что я должна ещё раз извиниться.

— Нет, не надо. Я та, кто эмоциональная и неразумная…

— Тссс, — я положила палец на её губы. — Если у тебя нет уверенности в том, насколько ты совершенно ошеломительна, насколько ты прекрасна для меня, как ты заставляешь беременность выглядеть великолепно, тогда я должна извиниться перед тобой. Потому что, очевидно, я недостаточно тебе об этом говорила. — Я подхожу ближе, притягивая её в свои объятия. — Ты не большая, ты несёшь в себе две жизни. Если бы ты была своим обычным, крошечным я, я бы расстроилась из-за тебя, потому что наши дети нуждаются в твоей заботе о них прямо сейчас. Я так горжусь за тебя, Келс.

— Харпер, я знаю всё это. Глубоко в своём сердце, я знаю это. И я знаю, именно поэтому всё это так неразумно. Я просто задаюсь вопросом, может быть, время от времени тебе не нужен кто-то, кто… ну, что ты? Мы привыкли. Есть много привлекательных женщин, Харпер. Женщины, которые не смеются с тобой в одно мгновение, а затем отрывают тебя от ужина со своей семьёй из-за глупого комментария в следующий раз.

— Мы ещё можем поужинать с семьёй, — поправляю я, подчёркивая «мы». — И я не хочу никого, кроме тебя. Я люблю тебя, эмоции и всё такое. Я дала тебе обещания, Келс. Я планирую сдержать каждое из них.

— Ах, если честно, Таблоид, я не думаю, что я в каком-либо состоянии вернуться в столовую. Почему бы тебе не вернуться и не поужинать с Люком и Рэйчел, и я встречу тебя в каюте позже?

Моё сердце перестаёт биться снова. Видимо, я не прощена. Меня отправляют. Я позволила своим рукам безжизненно упасть вокруг неё.

— Хорошо. Если это то, что ты хочешь. — Я клянусь, я могла бы плакать сейчас.

— Я люблю тебя, Таблоид. Иди и наслаждайся ужином. У нас всё в порядке. Я слишком смущена, чтобы прямо сейчас встретиться с Рэйчел и Люком. Хорошо?

Нет, это не хорошо.

— Я хочу быть с тобой. — Я знаю, что мне четыре года, но мне всё равно.

— Харпер, я действительно не могу смотреть им прямо сейчас. И было бы плохо оставить их в беде таким образом. Всё в порядке, правда.

Меня отправляют. Смирись, Харпер. Ей нужно пространство. Ты можешь посидеть с Люком и Рэйчел на некоторое время. Господь знает, ты не сможешь перекусить.

— Тогда увидимся позже. — Я поворачиваюсь и ухожу, желая, чтобы мои ноги пошевелились.

*

В дверь постучали. Я перехожу через комнату с балкона и открываю дверь. Это не обслуживание номеров. Это шесть футов производителя, прячущегося за дюжиной роз. Я смеюсь, таща её в комнату.

— Иди сюда.

Она вручает мне розы.

— Я действительно извиняюсь. Должна ли я пойти сегодня вечером на управление?

— Нет. Розы, по крайней мере, принесли тебе кушетку, — поддразниваю я, беря цветы, чтобы найти что-то, в чём можно их положить. — Ты уже поужинала?

Она избегает моих глаз и бормочет что-то, чего я не слышу. Прежде чем я могу спросить снова, есть ещё один стук в дверь.

— Харпер, ты можешь это получить? Это будет обслуживание номеров с нашим ужином. Надеюсь, у тебя настроение на стейк. — Я знаю, что она не ела.

Я не знаю, почему она так чертовски упряма.

Она улыбается мне и ухаживает за дверью, а я заканчиваю заботиться о розах. Они прекрасны. К тому времени, как я закончу, официант уже накрывает наш стол в столовой, и Харпер показывает ему на дверь. Я сажусь за стол и жду, пока Харпер присоединится ко мне.

Как только она садится напротив меня, я даю ей мгновение, прежде чем я спрашиваю:

— Я собираюсь пройти бесшумное лечение всю ночь напролёт?

— Я не знаю, что сказать, Келс, вот и всё.

— Харпер, я же тебе говорила. У нас всё хорошо. Я слишком остро отреагировала. Я знаю, что у тебя было много любовниц, и я приняла это, когда влюбилась в тебя и женилась на тебе. Комментарий вроде как ударил меня сегодня вечером. В любое другое время я бы просто надавала тебе по затылку за то, что ты придурочная, и с этим всё было бы кончено.

Она наливает чашку кофе и тихо говорит:

— Это не так.

— Что тогда?

— Ничего. — Она звучит так грустно и ёрзает с салфеткой.

— Что случилось с этими замечательными коммуникациями? Что случилось с возможностью говорить о чём-либо? — спрашиваю я, наливая стакан сока.

Она немного посмеивается.

— Обычно я не чувствую себя обиженной, я думаю.

Это интересно. Она делает нечувствительный комментарий, я расстраиваюсь, и она чувствует себя обиженной. Очень интересно. Должно быть, я что-то пропустила.

— Я не хотела причинить тебе боль, Харпер. Я была расстроена и злилась на себя. После этого я не могла встретиться с Рэйчел и Люком. Мне нужно было время, чтобы успокоиться.

— Я знаю. Но я хотела остаться с тобой.

— Люк и Рэйч наконец собрались вместе. Я чувствовала себя полной задницей, разрушая их вечер. Я надеялась, что ты вернёшься и отпразднуешь с ними.

— Я сделала. — Она делает паузу. — Вроде. Кроме того, их вечер не испортился.

— Я обещаю извиниться перед ними завтра. Мне жаль, что я отреагировала так, как сделала.

— Давай просто забудем об этом, хорошо? — Она кладёт салфетку на колени и утешает меня улыбкой. — Итак, ты думаешь, это будет хорошим куском?

— Я думаю, что это будет очень интересная часть. Я поговорила с несколькими парами, которые согласились сесть с нами и дать интервью, когда всё закончится, и они говорят, что они чувствуют себя омоложенными после приезда сюда. Эта группа, безусловно, кажется, выполнит то, что обещает, но за то, что они берут, они должны.

— Это правда.

Я долго смотрю на неё. Что-то всё ещё не здесь. На этой тарелке слишком много стейка.

— Дай.

Она немного прочищает горло.

— Что?

— Что случилось? Это больше, чем то, что случилось сегодня вечером.

— Это… я чувствовала, что ты больше не хочешь меня. Меня отсылали.

Я забыла, что она никогда не была в настоящих отношениях. Я протягиваюсь через стол и беру её за руку.

— Никогда. Ты моя, Стад, и я держу тебя навсегда. Я чувствовала себя плохо и нуждалась в небольшом пространстве. У меня был один из моих моментов. — Я крепко сжимаю её руку. — Харпер, в моей жизни было ещё четыре человека, и я никогда не заботилась о них и не любила их так, как люблю тебя. Я намерена воспитывать детей вместе с тобой, портить внуков вместе с тобой и стареть вместе с тобой.

— Хорошо. Я тоже. Могу я задать тебе вопрос?

Я решила позволить очевидному возвращению скользить. Я вижу, что она нуждается в серьёзном разговоре здесь.

— Ты знаешь, что можешь.

— Я знаю, что не могу спрашивать, учитывая моё прошлое, но… кто был твоей четвёртой любовницей? Я имею в виду, я знаю о Бет, Сьюзен и СиДжей. Но…

Я улыбаюсь тому, как она стесняется этой темы.

— На самом деле не моя четвёртая, но мой первый, Беннетт МакКинли. Он и я встречались на первом курсе в колледже. Моя мама думала, что мне суждено выйти замуж. Боюсь, что и Беннет.

— Беннет? — Я вижу, как она примиряет эту информацию в своих мыслях, когда она пробует его имя. — Он сделал тебе больно?

— Сделал мне больно? Нет. Я очень быстро обнаружила, что Беннет или любой другой человек никогда не сможет дать мне то, что мне нужно. В действительности, я, вероятно, причинила ему боль намного сильнее, чем он когда-либо признавал.

— Хорошо. Так вот тогда ты поняла, что ты гей?

— Мы с Беннеттом встречались, — я потягиваю сок и чуть не подавилась, вспоминая свои студенческие годы. — Он представил меня Бет, теперь, когда я об этом думаю. Она была, когда я поняла, что я гей. — Я немного усмехаюсь.

— О да? Расскажи мне об этом. — Она улыбается и врезается в свой стейк.

Это больше похоже на Харпер, которую я знаю и люблю.