Снова шаги. В том же ритме, что и прежде, но теперь они удалялись от дома, унося нависшую было угрозу с собой. Лэнси только сейчас обнаружила, что все это время задерживала дыхание. Теперь можно выдохнуть. Она выглянула на улицу через слегка отодвинутую штору.

– Все в порядке, они ушли, – слова скорее для успокоения себя самой.

Как долго удастся его скрывать? Пока не поправится? Или пока кто-то из знакомых не решит заглянуть в гости? А может, пока бабушка Ри не устанет от присутствия чужого человека в доме? Лэнси с жалостью глядела на чудом выжившего человека и не могла отделаться от мысли: нельзя просто так уйти, оставить его здесь, совершенно беспомощного. Но уйти нужно, причем немедленно.

Собственное будущее или жизнь абсолютно незнакомого человека, которую ты только что спасла? Сделать невозможный выбор порой, помогает сущая мелочь.

Лэнси, стоя на пороге, обернулась еще раз взглянуть на незнакомца, и тут заметила на полу возле дивана нечто странное, чему тут было вовсе не место.

«Из кармана выпало, наверное», – она подняла находку, поднесла поближе к лампе. Блестящая темная коробочка, теплая наощупь, показалась чем-то совсем чуждым. Поврежденная, оплавленная… со знаком «Объединения» на одной из сторон. Лэнси подкинула странную вещицу на ладони – совсем легкая, она первый раз видела подобное.

– Ты ведь не из наших мест, – догадалась Лэнси. – Тогда откуда?

– С Закатного… берега…

Услышав это, Лэнси села на пол прямо там, где стояла. Голова закружилась так сильно, что невозможно было ни подняться, ни сосредоточиться на своих мыслях.

Слишком невероятно, чтобы быть правдой. Но человек без сознания не может лгать. И если так, значит это не настолько невозможно, как представляется. Как власти пытаются всех убедить.

Некоторое время Лэнси сидела молча, глядя на незнакомца, будто на призрака. Призрака надежды, появившегося так некстати и в то же время так вовремя.

Ведь Закатный берег находится по ту сторону Барьера.

Небо с утра «радовало» проливным дождем, который не собирался останавливаться. Юдвин уже почти успел смириться с местными особенностями. К тому, что выходить на улицу без припасенного на всякий случай дождевика, даже если на небе нет ни облачка – поступок очень непредусмотрительный. К тому, что нельзя, как он привык, посидеть вечером на открытой веранде с бокалом вина: во-первых, тут же подхватишь ангину, а во-вторых, раздобыть на севере хорошее вино – задача совсем не тривиальная. Правда, чудесный теплый морс из местной кислой ягоды, название которой Юдвин не считал нужным запоминать, немного сглаживал этот недостаток. К тому же говорят, в разгар лета – совсем недолгого, всего четыре-пять декад, если повезет – тут бывает даже весьма недурно.

Он обязательно привыкнет к этому. Заставит себя, если будет нужно. Юдвин горько усмехнулся: кто бы мог предположить, что после сорока лет, прожитых на берегу океана, под ласковым южным солнцем, придется настолько изменить свою жизнь? Но на то была причина. Точнее, сразу две причины, которые сейчас мирно спят в соседней комнате. Когда выяснилось, что южный климат не идет на пользу их здоровью, пришлось решиться на такой кардинальный шаг.

Впрочем, жаловаться на судьбу со стороны Юдвина было бы полнейшей неблагодарностью. Любому другому «простому смертному» на его месте нечего было бы даже надеяться получить разрешение переехать за Барьер. Но для главы особого отдела по вопросам государственной безопасности не было невозможного. Достаточно оказалось лишь попросить о переводе на север.

Визг тормозов моторки возле самых ворот и последовавший сразу за ним сигнал вызова прервал недолгие минуты утреннего отдыха. Юдвин попытался разглядеть хоть что-то через залитое дождем стекло. Безуспешно.

«Проклятье, кого это принесло?» – отделаться от нехорошего предчувствия не получилось. Юдвин нехотя вышел в прихожую, вывел на экран около двери изображение с визора над воротами.

– Слушаю? – как он ни старался, полностью унять раздражение в голосе не удалось.

Прошло несколько секунд, прежде чем изображение на экране сфокусировалось, показав круглое лицо молодого парня.

– Здравствуйте. Могу я поговорить с господином…– он замешкался, поглядел на исписанную мелким текстом ладонь, лишь после этого продолжив. – Гарром, Юдвином.

– По какому вопросу? – Юдвин улыбнулся, глядя, как парень кутается в дождевик и вообще всячески выражает желание поскорее оказаться под крышей.

– Сразу по нескольким. Я Воглер Мил, журналист из «Двадцать пятого часа»…

Юдвин даже не стал выслушивать объяснений от одного из падальщиков, гоняющиеся за дешевыми сенсациями.

– Запишитесь на прием у моей помощницы, – прервал он быструю речь посетителя. До чего же трудно было сохранить вежливый тон. – Она подыщет вам время… примерно через декаду.

«Или никогда». Последний глоток морса был допит, и Юдвин с сожалением поставил кружку на комод. Взглянул на экран – парень все еще стоял на месте и всем своим видом показывал, что уходить не собирается.

– Вы что-то еще хотели?

Сидя в тепле и уюте смотреть, как досаждающий человек мокнет под дождем – это доставляло какое-то садистское удовольствие. Даже рука, потянувшаяся было к пульту для вызова охраны, остановилась в последний момент.

– Нет, извините, – Воглер направился в моторке, но неожиданно развернулся. – Что вы можете сказать о вчерашнем происшествии?

– Молодой человек, если уж хотите получить ответ, то извольте быть более точным в формулировках, – съехидничал Юдвин, а сам стал быстро перебирать в уме, что могло заинтересовать известных своей беспринципностью «народных корреспондентов».

– Я о вчерашнем побеге одного из ваших подчиненных, – с победным видом заявил парень. Юдвин порадовался, что никто не мог увидеть его собственное лицо в этот момент.

«Как он умудрился об этом пронюхать? У нас завелся информатор?» – крутилось в голове. Воглер же, словно почуяв, что наживка проглочена, продолжал:

– Он действительно работал на «Объединение» и смог пересечь Барьер?

– Кто вам наговорил такую чушь? – рассмеялся Юдвин. – Давайте я расскажу, как все было на самом деле. Проходите.

Юдвин одним нажатием кнопки открыл ворота. Есть всего несколько секунд, пока этот нахал не дойдет в дом. Несколько секунд, чтобы придумать подходящее объяснение для прессы – не было никаких сомнений в том, что такая новость распространится моментально. Впрочем, этого времени вполне достаточно.

– Боюсь, вас не совсем верно информировали, – Юдвин встал на пороге так, что журналист вынужден был мокнуть на улице. – Для начала: да, вчера один человек пытался бежать. Нет, он не был моим подчиненным, просто временным наемником. Насколько мне известно – не слишком исполнительным. И да, выяснилось, что он принадлежал к «Объединению», только очень умело это скрывал. Еще вопросы?

Слушая это, Воглер попытался встать под козырек над дверью. Помогло не особо, зато вода с дождевика теперь стекала на паркет прихожей. Юдвин пододвинул коврик поближе к двери. Как и предполагалось, новые вопросы не заставили себя ждать.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени. Значит ли это, что беглец мертв?

– Вероятнее всего, да, – Юдвин пожал плечами. – Я не слишком интересуюсь судьбой мелких преступников.

– Мелких? То есть нелегальное пересечение Барьера теперь считается мелким преступлением. Думаю, многих это известие порадует.

«Гордишься тем, что раскопал сенсацию, мальчик?», – Юдвин уже мысленно составил список тех, кто мог проболтаться. Кандидатов было не меньше десятка, и это только навскидку. Прескверно.

– Глупости, – уж что-что, а скрывать свои истинные чувства и мысли Юдвин умел мастерски, с самого детства. Даже пытался стать актером, да как-то не срослось. Зато в нынешней работе этот навык не раз оказывался весьма кстати. Как сейчас, например. Он откровенно рассмеялся журналисту в лицо. – Пересечь Барьер, под носом у гвардейцев? Вы бы себя со стороны послушали! Хотя статья из этого могла бы получиться весьма интригующая. Жаль только, в ней не было бы и слова правды.