– Выпей вот это, тебе сейчас вредно волноваться, – она попыталась было отойти… не успела. Берт схватил ее за руку.

– Я что-то серьезное натворил? Отвечай, не молчи!

Она вздрогнула, но не стала вырываться, лишь глядела на него, не моргая.

– Сам расскажи.

– Но я… – Берт замолк, когда понял страшное. – Я не помню. Вообще не помню.

– Совсем ничего? – испуг в глазах сменился разочарованием, и Берт не был уверен, что хуже. – А пока без сознания был, так не казалось.

– Зачем бы мне врать? – удивился он. По телу пробежал неприятный холодок понимания, что ложь и молчание необходимы, как воздух, а вот почему – это оставалось для него загадкой.

– Дай-ка подумать, – девчонка вытянула вперед ладонь и загнула большой палец. – Во-первых, чтобы не рассказывать, почему за тобой гнались. Во-вторых. – Теперь был загнут и указательный. –  Чтобы не рассказывать, как ты пересек… Погоди, ты действительно не помнишь?

Берт закрыл глаза, попытался сосредоточиться, уловить мимолетные образы…

Пусто.

Словно кто-то не слишком аккуратный удалил все его прошлое, не удосужившись подчистить за собой. Он даже не был уверен насчет правильности собственного имени, стоит ли говорить об остальном.

В горле настолько пересохло, что Берт, не задумываясь, взял кружку с жутко горьким напитком и осушил ее до дна под одобрительным взглядом настырной девчонки, которая никак не желала оставлять его в покое.

– Какое гадкое пойло!

– Не стоит благодарности, – она недовольно фыркнула. – Вот так вот истратишь последние запасы, чтобы помочь человеку, а он еще и нос воротит.

– Ладно, извини, – прозвучало грубовато, но девчонка кивнула, едва заметно улыбнувшись.

– На этот раз прощаю.

От громкого хлопка входной двери оба вздрогнули.

– Лэнси! – столь же громкий голос донесся из коридора. Не прошло и мгновения, как в комнату вихрем ворвалась запыхавшаяся пожилая женщина. – Со мной. Живо! Есть разговор.

Женщина отдышалась, бросила на Берта полный ужаса и ненависти взгляд, и вытолкала замершую на месте Лэнси из комнаты.

Через прикрытую дверь невозможно было разобрать ни слова. Берт прислушался к явно жарко разгоревшемуся спору… бесполезно. Пришлось встать и, придерживаясь за стену, подойти ближе.

Лучше бы он этого не делал.

– Ты понимаешь, что нам будет за укрывание убийцы? – от услышанного у Берта закружилась голова.

Не может быть!

Или все-таки может?

– Но ба, он же не помнит ничего! – странно, почему эта девочка так старается его защитить, если даже он сам не стал бы этого делать? – Это нечестно, пусть сначала хотя бы поправится.

– Хочешь дождаться, пока он и тут что-нибудь устроит? Ты только что видела, этого мало разве?

– Мы должны хотя бы разобраться, – не унималась Лэнси.

– Нет, вы ничего не должны, – Берт наконец решил вмешаться.

«Зато вот я должен… Должен узнать, в чем же все-таки дело». Он красноречиво кивнул на газету, которую пожилая женщина держала в руках.

– Вот, полюбуйся, – она швырнула газету Берту, который едва успел ее поймать. – Последние новости, скоро все об этом будут знать.

Мимолетная глупая мысль о том, что он будто попал в прошлый век, когда новости еще печатали на бумаге, тут же была изгнана из головы. Берт глядел на лист, но буквы не сразу пожелали сложиться в слова. Когда же это произошло…

«Все мы помним о случившейся на прошлой неделе трагедии», – удалось прочесть первые строчки. Берт легко мог бы поспорить с этим утверждением. – «К сожалению, без жертв тогда не обошлось. Вчера нам удалось побеседовать с очевидцами».

На миниатюрном фото молодая женщина с миловидным, но осунувшимся лицом, вся в слезах, лежала под капельницей в больничной палате. Определенно прошлый век, уже ведь давно перешли на мини-капсулы, они и удобнее, и безопаснее.

«Мы с мужем просто хотели прогуляться, отпраздновать годовщину свадьбы», – текст под картинкой был таким мелким, что Берт едва смог его прочитать. – «Они вдруг налетели на нас, откуда ни возьмись, ударили его по голове, меня потащили в какую-то подворотню. Я вырвалась, побежала обратно, а Ским, он уже был…»

Даже в безличных строчках на бумаге чувствовалось, как трудно женщине говорить, но назойливый журналист не желал оставлять ее в покое.

«Вы видели, кто это сделал?»

«Я уже все рассказала гвардии, что вам еще нужно?»

«Чтобы люди узнали правду. Чтобы больше никто не пострадал».

«Видела, и никогда не забуду это лицо! Когда я вернулась, он еще кого-то избивал, хотя все уже разбежались…»

«Это он?» – Берт смотрел на до боли знакомый фотопортрет под этими словами. Мужчина с вытянутым, гладко выбритым лицом. Берт провел рукой по подбородку… ну,сейчас уже не настолько гладко. Непослушные волосы торчат во все стороны. Чересчур ярко выделяющиеся темные глаза, от которых отходила сеточка морщинок. Его собственный портрет. Он с трудом подавил желание отбросить газету подальше.

«К сожалению, расспросить второго свидетеля нам не удалось», – бесстрастно продолжал текст. – «И уже никогда не удастся. Мальчик четырнадцати лет скончался вчера, так и не придя в сознание. Но мы уверены, что он подтвердил бы слова этой бедной женщины.

Теперь вы видите, к чему приводят действия нашего «заботливого» правительства, которое должно думать о благе народа. Вместо этого оно вынуждает обычных граждан совершать отчаянные поступки, простого инженера превращает в убийцу…»

Он был не в силах читать дальше. Все это казалось каким-то дурным сном, от которого никак не получается очнуться. Невозможно поверить. И все же никто не усомнится.

Решение пришло мгновенно. Единственно верное.

– Я слишком у вас загостился. Не стану больше заставлять вас рисковать из-за меня.

Он передал газету Лэнси, которая собралась возразить, но была крепко схвачена бабушкой за плечо. Правильно. Так будет лучше. Он сделал шаг к двери…

Перед глазами вдруг все помутилось.

– Э-э, нет, никуда ты в таком состоянии не пойдешь, – раздался твердый мужской голос. Берт почувствовал, как кто-то подхватил его и аккуратно усадил на пол.

Кипран Саа, прикрыв глаза, сидел спиной к парящему в воздухе экрану-голограмме, на котором с головокружительной скоростью мелькали по-детски яркие картинки. Впрочем, забава эта сама по себе была далеко не детской. Перепрограммированный под нужды казино автомат не раз оставлял неудачников с опустевшими счетами. Кипран же к неудачникам себя не причислял. Он вообще не верил в удачу – только в математический расчет.

Щелчок – не было никаких сомнений, какое изображение выпало сейчас на первом из пяти слотов.

– Птичка, птичка, птичка-невеличка, – легкомысленно пропел он себе под нос в такт звучащей на весь зал навязчивой синтетической мелодии.

Не слишком хороший расклад, но в этот раз и не стоило делать крупных ставок.

Второй щелчок – цифра «2»… Кипран обернулся, чтобы убедиться в правильности своих предположений. Дождался окончания игры и мысленно подсчитал пусть небольшую, но все-таки приятную прибавку к официальному жалованию министерского аналитика. О жаловании неофициальном, получаемом за работу на отдел по вопросам государственной безопасности, он предпочитал лишний раз не думать. Слишком дорого за это приходилось платить собственными нервами, временем… и полным отсутствием личной жизни. Это удручало больше всего.

Быть может, сегодня наконец повезет в этом отношении? В отличие от азартных игр, тут оставалось рассчитывать только на везение и случайность – две вещи, которые невозможно контролировать, а потому нельзя им доверять.

Кипран прокрутил в уме, сколько времени уже сидит здесь, развлекаясь в ожидании недавней знакомой со странным именем Айнэ. Как глупо было назначить свидание человеку, которого даже ни разу не видел вживую. На что он надеется? На чудо? Чудес не бывает.

Не в этот раз.