Лекс снова находит меня уже ближе к обеденному времени. На ходу застегивает на себе голубые часы, которые уже успел забрать от второго курьера.

— У меня две новости, — он затягивает меня в один из коридоров, — первая, в одном магазине мне удалось раздобыть адрес, по которому доставлялись вещи, но это сам лифтовый холл. То есть хозяева игры особо не парились. После доставки им оставалось только переложить вещи непосредственно в лифт и отправить его к нам к назначенному времени.

— А кто оплачивал?..

— Этого мне конечно в магазине не сказали. А сам посыльный, у которого я выяснил адрес, знал только его.

— Понятно, — с небольшим разочарованием киваю я, хотя вполне ясно, что это и так максимум информации, что можно было рассчитывать выжать из ярлыков. — А вторая новость?

— Морис вернул мне мой старый планшет, так что я пошел возвращать новый на склад, и что-то меня толкнуло проверить еще раз ту фиктивную карту, которую мы сделали по заданию игры. Я ее уже раньше прикладывал к считывателю на старом планшете, когда он еще был заражен. И тогда я увидел совершенно левые данные какого-то выдуманного чувака. Теперь я попробовал на здоровом планшете и…представляешь, чьи там на самом деле идентификационные данные записаны?

— Не томи!

— Пайама.

— Так, — я нервно покусываю ногти. — Если… Если этот офицер действительно связан с хозяевами игры, у них есть эти данные. Но мы ведь должны были с помощью этой карты скачать вопросы к экзамену. Если бы мы не повременили, а сделали бы это, когда хозяева игры от нас хотели, вопросы были бы скомпрометированы. И можно было бы легко узнать, кто их скачал. То есть у Пайама были бы большие неприятности.

— То есть они хотели его подставить. — Лекс хмурится. — Но может же быть так, что он на них работает, и одновременно, что они хотят от него избавиться?

— Сложно, но такое можно представить.

— Так, и что нам это все дает?

— Немногое.

— Ох, — мы продолжаем свой путь по коридору, но Лекс резко останавливается и заглядывается в сторону. Я смотрю туда и вижу комнатку-аквариум, в которой обычно сидят дежурные, следят за камерами наблюдения и прочее. Как раз в этот момент там никого нет, но, полагаю, это ненадолго. — Надо попробовать, — говорит друг сам себе.

Лекс забегает в комнатку и садится за ближайший терминал. Мне ничего не остается, как последовать за ним. Сначала встаю за его спиной, нервно оглядываясь, но так нас только скорее заметят, так что пододвигаю другой стул на колесиках и сажусь рядом.

— Успокойся, мы просто смотрим, это не запрещено, — говорит Лекс с азартной улыбкой.

— Мне так не кажется, — шепчу испугано, но, поскольку мне легче найти нужный файл, пододвигаю к себе клавиатуру. Очевидно "просто посмотреть" Лекс хочет видеозапись за то время, когда посыльный из магазина доставил заказанные хозяевами игры вещи в лифтовый холл. Засучив рукав, напоминаю себе адрес и дату, записанные маркером на руке, и быстро ввожу их вместе со стандартной командой поиска. На экран выводится список камер. Просматривая каждую, ищем ту, с которой видны доставленные чемоданы. Проматываем время.

Есть. Затаив дыхание, мы оба пялимся на экран, на котором появляется фигура в черной толстовке с накинутым на голову капюшоном, затаскивающая чемоданы в лифт.

— Не понятно кто это, лица вообще не видно, разве что рост прикинуть можно, — Лекс проводит пальцем линию от головы застывшего на остановленной записи человека к панели возле лифта. — Сколько там получается? Он еще скрючился. Ну, метр семьдесят-метр восемьдесят.

— На рукаве какой-то логотип, — я пытаюсь увеличить, а потом найти кадр получше. Хотя не знаю, что это нам даст кроме ссылки на другой магазин.

— А что это вы тут делаете? — раздается голос у нас за спиной. То, что нас поймают, я догадывалась, но сердце все равно подпрыгивает.

— Смотрим, что в мире хорошего происходит, — выдает Лекс, оборачиваясь. Позади нас стоит Райли и усмехается.

— Что ж, это дело хорошее, я тоже хочу, — она легко раздвигает нас в стороны и, пододвинув стул для себя, садится между нами. Хмурится, видя фигуру в черном. — За кем это вы следите?

До этого я пребывала в уверенности, что тот человек, забравший чемоданы, определенно мужчина, но Райли своим телосложением и походкой намекнула, что это такой вывод делать рановато.

— А ты что тут делаешь? — интересуется Лекс, вместо ответа.

— А вот представьте себе, — говорит Райли чуть громче, чем нужно, — наша общая подружка сдала нас всех с потрохами.

— В смысле?

— В смысле Кейт пошла к главному и рассказала, что в ту ночь накануне последнего экзамена, она сама видела, как я встала и покинула спальню. Что Лекс специально потом всем растрезвонил, что мы в ту ночь встречались на территории учебки, чтобы никто не проверял несанкционированные выходы. Но что Вета потом рассказала, что видела, как я выхожу через шлюз, и это было еще до побудки. Кейт даже предоставила запись этого разговора.

— На фига она это сделала? — пораженно бормочет Лекс.

— Главный проверил списки проходов через шлюз и обнаружил, что и я, и Вета действительно покидали внутренние помещения в запрещенные часы. И его это сильно задело, так как ему доложили о сегодняшнем переполохе из-за механизированного засланца.

— Но я же созналась, что сама его сюда притащила, — пищу я.

— А он теперь думает, что ты солгала об этом, и он просочился на территорию, когда мы выходили, в темноте его не заметив.

— И что теперь? — Лекс раздраженно морщится.

Я со стыдом закрываю лицо руками. Вот тьма! Теперь из-за меня всем достанется, и я не представляю, как это исправить.

— Меня оставляют в учебке на лишний год, — говорит Райли, старательно подавляя вызываемые этим обстоятельством эмоции. — Так что вот, — она разводит могучими руками, — послали изучать своё будущее место работы.

Лексу на планшет приходит сообщение, он угрюмо изучает его некоторое время.

— Похоже, моя очередь получать нагоняй, — комментирует он, вставая со стула.

— Тогда я пойду с тобой, и попробую объяснить, что… — я тоже вскакиваю, но Лекс, положив руку на мое плечо, вынуждает сесть обратно.

— Объяснить что? — он улыбается. — Мы вместе притащили в учебку этого несчастного робота, с дуру решив, что он уже не включится. Об этом я и сам могу сказать.

— Да и то, что я нарушила правила, непреложный факт, — вступает Райли. — Не важно, что ты скажешь. Лучше не отсвечивай лишний раз.

Лекс уходит. Я сижу, кусаю пальцы, смотрю на фигуру в черном, а мысли в моей голове бегают по кругу и без толку.

— Не переживай, — говорит Райли. — Кейт просто поспешила воспользоваться ситуацией, чтобы мне отомстить. Это я заигралась, решив ее немножко подзадорить обжимашками с Лексом. Зато теперь ты знаешь, что у тебя за подруга и как она к тебе на самом деле относится. А что до меня, ну потеряю год. Теперь для меня это не самое главное. — Райли оглядывается вокруг, и, положив локоть на подлокотник моего стула, продолжает практически мне на ухо: — До тебя ведь дошли слухи о моем сыне? Я забеременела в пятнадцать от одноклассника. Отец не разрешил мне сделать аборт, но и оставить ребенка не разрешил. Я навещала его все время в приюте, хотела забрать, когда у меня будет собственное жилье. Но недавно узнала, что женщина с продвинутого уровня собирается его усыновить, и у них с хозяином приюта уже все договорено. В ту ночь мне пришлось встать так рано, чтобы успеть увидеть сына в последний раз. Я так думала. Но Кирилл, когда все узнал, он устроил мне встречу с этой женщиной. Она оказалась…нормальной. Тоже в свое время была в похожей ситуации, как и я, забеременела будучи школьницей, но ей сделали аборт. В больнице низкого уровня, да и здоровье подвело. В общем, теперь она своих детей иметь не может, но ко мне очень прониклась. Так что…смогу видеть своего ребенка. А мне большего и не надо.

Выговорившись, Райли немного веселеет, хватается за клавиатуру и начинает быстро щелкать кнопками. Я мысленно даю себе обещание больше никогда никому (кроме Лекса) ничего не рассказывать и с этого момента вести себя разумно и по-взрослому и кое-как возвращаюсь к теме человека на экране. С помощью Райли и программы обработки изображения удается кое-что выжать из записи и даже определить логотип на рукаве толстовки. Итак, чемоданы увез в лифт молодой мужчина метр семьдесят пять ростом, худощавый, правша, в толстовке команды по джанкболу под названием Пояса.