Я неуверенно захожу в гримерную, а парни, не спрашивая, просачиваются вслед за мной. Ли-актриса уже начала снимать с себя платье с помощью Ли-техника, но это в принципе не страшно, поскольку под ним у нее своя одежда. Рядом с нею, на ее столике в стеклянной банке стоит пышный букет из голубых и розовых цветков и больших зеленых листьев. Запах от него распространился на все комнатку. Рядом просто лежат несколько подвявших гвоздик и искусственный подсолнух, которые она получила еще на сцене. Никаких яиц не вижу, ни декоративных, ни обычных.

— Ли, — обескураженно начинаю я, но поскольку не помню второй слог ее имени, решаю заново начать с извинений, — извини, тут посыльный сказал, что принес для меня цветы…

— Ой, да он не для тебя принес, — обрывает мои попытки Ли-актриса. — Ты же играешь здесь в первый раз, никто тебя не знает, кто мог тебе чего-то послать? Ясно же, что посыльный перепутал, и цветы причитаются мне! Я тут актриса, ясно?! — она делает ручкой красивый жест.

— Пусть так, — вздыхаю я, — но там была еще одна вещь, которая мне очень нужна! Ее уж точно посылали мне, — уверенность в голосе мне до конца фразы сохранить не удается, а жаль.

— Кроме цветов больше ничего не приносили! — отрезает Ли, на которой наконец все расстегнули. Но перед тем как начать снимать через голову само платье, она все-таки замечает присутствие парней. То, что один из них тот самый посыльный, который якобы больше ничего не приносил, ее ни капли не смущает, но все же она хочет, чтобы они немедленно вышли вон!

Лекс согласно кивает и выходит… прихватив с кресла сумку Ли. За ним вылетает Морис и спешу я вместе со своей колышущейся вокруг меня юбкой. Это потрясающее создание человеческой мысли еще и приходится приподнять с одной стороны, чтобы протиснуться в дверной проем. В итоге до парней я добираюсь, когда они уже начали потрошить сворованное, остановившись за углом коридора.

Действительно обнаружив внутри сумки странное синее яйцо, причудливо облепленное сверкающими под лампой камушками, Лекс роняет сумку на пол, и тут же пытается это яйцо развинтить. Оно поддается не сразу, поначалу его ладони проскальзывают, и кажется, что оно вот-вот просто треснет. Только под неожиданно раздавшиеся в коридоре крики, яйцо распадается-таки на две половинки.

— Украли! Украли! У меня сумку украли! — истошно вопит Ли-актриса за углом.

До сих пор спокойный Лекс краснеет и, поспешно вытащив из яйца телефон, сует последний мне в руки, чтобы свернуть половинки обратно и запихнуть снова в сумку. Последнее он сделать не успевает и просто роняет яйцо в ее раскрытый зев. Я накрываю сумку юбкой, а Ли уже летит к нам, обвиняюще указывая на нас. За нею в коридоре появляются и стражи, первой, к счастью, Кейт, но мы не успеваем обрадоваться. Следом идет Мин, а там и Кейн выскакивает на нас.

— Это наверняка они! — разглядев нас получше и не заметив свою сумку, Ли недовольно хмурится, но от своих обвинений отказываться тоже не спешит. — Куда вы ее дели?

— Когда и где вы видели свое имущество в последний раз? — скользнув по нам взглядом, раздраженно спрашивает Кейн.

— В своей гримерке! — резко отвечает Ли и смотрит на робко выглянувшую из-за угла Ли-техника. — Перед последним действием.

Последнее она произносит уже не так уверенно, наверное, потому что в тот самый момент клала в сумку не совсем ей принадлежащий предмет.

— Придется действовать по правилам, — выплевывает Кейн, окатив нас еще одним ледяным взглядом. — Ты идешь с потерпевшей и обыскиваешь гримерку, — кивает он на Кейт, — ты сторожишь этих, — отдает указание Мину. — Остальным перекрыть блок, вернуться на места, — говорит он в переговорное устройство, прицепленное к форменной рубашке, и широким шагом удаляется, видимо, проверять подчиненных.

Кейт легонько пожимает плечами и уходит со встревоженной Ли-актрисой обратно в гримерку. Мин злобно смотрит на нас.

— Круто попались, — шипит он, самодовольно ухмыляясь. — Так и знал, что вы когда-нибудь выкинете что-нибудь вроде этого.

На этот раз возразить нам нечего. Не знаю, о чем сейчас думают мои друзья. Наверное, о том, как мы глупо попались. Еще минуту назад все было нормально, а теперь, как бы мы не оправдывались, нам все равно переломают руки за воровство. И то, что Кейн, фактически дал нам пару минут еще пожить невиновными ничего не изменит. Из этой ситуации нам без потерь явно не выбраться.

Какое-то время мы нервно пялимся друг на друга, но первым почему-то не выдерживает Мин.

— Да ладно, и так все ясно! — выпаливает он и резко хватается на мою объемную юбку, под которой прячется прижимающаяся к моей ноге пропажа. Я инстинктивно отпихиваю его руки, и мы начинаем бороться. Он буквально пытается залезть ко мне под юбку, я пытаюсь не сойти с места, а Ли-техник вопит рядом, что мы так повредим датчики, прицепленные на ткань, а они дорогие! И кто это будет все возмещать любительскому театру?!

— Что здесь происходит?! — слышим мы все гневный окрик.

Обернувшись, но все еще держась друг за друга, мы видим подошедшего к нам, уже переодевшегося в цивильную одежду Вилли. Его невозмутимый охранник встает примерно между им и нами, но так, чтобы не загораживать хозяину обзор.

— А ты чего лезешь?! — грубо спрашивает Мин, не разобравшись, кто стоит перед ним. Свою карту Вилли на виду не держит, а одет, что он, что охранник, просто и непринужденно. — Давно хлыстом по хребту не получал?!

— Вас этому в учебке учат? — почти радостно любопытствует Вилли, с которым наверняка давненько никто так не разговаривал. Он снисходительно изучает вышитые на форменной рубашке Мина знаки отличия, говорящие о том, что тот еще только проходит обучение. — Похоже, программу сильно поменяли с моего выпуска. А про неправомерный обыск вам хотя бы рассказывали?

Мин заметно меняется в лице, а я наконец отпускаю его руки, которые резко ослабили хватку на моем многострадальном платье.

— А, Ушастый подвалил, — на импровизированной сцене в коридоре вновь появляется Кейн.

— Щенок, — кивает в знак приветствия Вилли, заодно показывая, что тоже помнит чужие клички, полученные во времена их собственной учебы. — Пришел тявкнуть пару слов в защиту своего подопечного?

— А ты пришел вновь влезть не в свое дело?

— Курсант применяет неправомерные действия по отношению к, можно сказать, моей коллеге, причем еще и со всей наглостью в моем присутствии. Этим, я считаю, он наносит оскорбление лично мне. Я с радостью возьмусь за то, чтобы стереть его в порошок.

Мин уже не только отпустил меня, но и незаметно по чуть-чуть отошел на значительное расстояние.

— Будешь марать руки о вшивого курсантишку? — удивляется Кейн.

— Курсанты — будущее правопорядка в Муравейнике. Я сделаю всем одолжение, выполов этот сорнячок заранее, — высокомерно отвечает Вилли. — Заодно проедусь по его нерадивым учителям. Я так вижу, после моего ухода в учебке все пошло черт знает как, не учат даже самым элементарным вещам.

— Это да, — соглашается Кейн. — После тебя все пошло наперекосяк. Всем просто-таки не работается без твоих дельных замечаний. Так чего тебе сегодня не хватает? — спрашивает он нетерпеливо. Ему явно надоел этот разговор.

— Оснований для личного обыска, — скривившись, отвечает Вилли.

— Не нужен нам никакой личный обыск, мы сумку ищем, — сердито говорит Кейн. — Куда они, по-вашему, могли ее засунуть, в карман? — Он в два шага преодолевает расстояние между нами и, ухватив меня под подмышки, поднимает в воздух и переставляет на метр в сторону. Но на том месте, за право стоять на котором я боролась в Мином, ничего не обнаруживается.

— А разговоров то, — хмурится Кейн.

— А может, у нее под юбкой крючок какой-нибудь, — предполагает Мин, пытаясь реабилитироваться.

— Нет там никакого крючка, — подает голос Ли-техник, и все оглядываются на нее. Все кроме Кейна.

— А этот где? — спохватывается он, обнаружив, что из нашей троицы кое-кого не хватает. Я и то не заметила, как Лекс под шумок растворился в воздухе, но по исчезнувшей из-под моих ног краденной сумке можно было догадаться.