— Тренируют задержание, — комментирует суматоху Кейн, нисколечко не заботясь ни о своих подопечных курсантах, ни о своем акбрате, которые устроили настоящее побоище среди опасно нависающих над ними грузов.

— Останови это! — пищу я, стараясь кричать хоть чуть громче, чем шум выдвигаемого прямо рядом со мной контейнера.

— Слезай оттуда! — теряет терпение Кейн. Схватившись за выступ на двери вагона, он одной рукой подтягивается, другой заграбастывает меня и стаскивает вниз. Поставив на ноги, он перехватывает меня за локоть и начинает тащить прочь вдоль перрона.

— Ты же их командир! — упираюсь я, так что ему приходится волочить меня за собой. К сожалению, мои ботинки вполне сносно скользят по покрытию перрона.

— Да, и я уже отдал им приказ. Они его выполняют, — сопит Кейн. Все же мое сопротивление его немного напрягает. Он отворачивается от меня, чтобы обогнуть движущуюся на нас груженную телегу. Когда она проходит мимо меня, я засовываю туда многострадальную посылку. Чуть-чуть не успеваю, и Кейн замечает, как я отдергиваю руку, так что он возвращается и выхватывает посылку и кучи ящиков.

— Это мне еще пригодится, — комментирует он с усмешкой.

— Они же покалечат друг друга! — я сердито бью по посылке ладонью, так что она выскальзывает и падает на пол. Не ожидав такого успеха, добавляю ногой, но коробка слишком тяжелая, и прямо под поезд, как я надеялась, не улетает.

— Прекрати, — рычит Кейн, подбирая ее. — И я им приказал был деликатными, поэтому у них и не выходит ничего! — Он меняет тон, пытаясь говорить спокойнее: — Либо ты идешь со мной, либо я возвращаюсь и показываю этим задохликам, как мы работали в свое время. На своих ногах от нас никто не уходил, ясно?

— Ясно, — приходится пройти за ним до машины. Кейн обходит ее, подходя к водительскому месту. Я остаюсь стоять возле пассажирского, не спеша залезать внутрь.

— Тебе что, дверку открыть? — спрашивает Кейн со сдержанной издевкой, увидев, что я застыла на месте. Я переминаюсь с ноги на ногу, не зная, как сказать.

— Пятеро на одного не честно, — говорю я все же, глянув ему в глаза. Получается не слишком твердо, но он все же догадывается, что я собираюсь на своем упрямо настаивать. Кейн раздраженно фырчит, заводит глаза.

— Тумблер один, — произносит он резко. Его переговорное устройство в петлице по команде оживает. — Оставьте его, возвращайтесь на базу. — Дождавшись подтверждения от своей группы, Кейн злобно смотрит на меня. — Довольна?! Теперь сама сядешь или помочь?! — в его голосе звучит угроза.

Я быстро открываю дверь машины и забираюсь на переднее пассажирское сидение. Тут же пристегиваюсь, поминая эксцентричный стиль вождения моего бывшего шинарда. Кейн плюхается на сидение рядом, закрывает двери и блокирует их, прежде чем выпустить посылку из рук. Он кладет ее на приборную панель впереди себя, а я делаю вид, что не смотрю на нее.

— Где я сделал ошибку? — спрашивает Кейн сам себя, поднимая машину в воздух. — Умыкнули эту фиговину у меня прямо из-под носа. Вынудили выслеживать собственных акбратов, чтобы понять, куда она делась. А ведь предполагается, что вы должны играть за меня, а не против. — Проговаривая это, он ведет машину неожиданно спокойно и ровно. — Вообще не ясно, почему Кирилл послал именно вас, малолетних бестолочей, за этой коробкой. Это чтобы в очередной раз показать, что я ничего и никого не контролирую? Что не достоин быть офицером?

— Кирилл нас никуда не посылал, — выпаливаю я справедливости ради.

— Ага, конечно! Вы просто так решили какую-нибудь посылочку стибрить! Игрались…

— Не просто так, — упоминание игры меня коробит. — Я подслушала ваш разговор с Редженсом и еще каким-то человеком, когда вы говорили об этой посылке.

— Тогда ты должно быть гений, — хмурится Кейн, — если тебе пары фраз хватило понять. Только мне что-то в это слабо верится.

— Еще я обнаружила бумаги в твоем ящике, — дополняю я. Хочу, чтобы Кейн мне поверил и не искал других причин нашего взлома складской ячейки. — В который ты велел мне складывать свое белье, — пусть себя корит, сам виноват, сглупил.

Кейн закладывает слишком крутой вираж, слишком близко разминувшись с другой машиной, так что я даже успеваю увидеть испуганное лицо ее водителя.

— И после этого сразу же побежала выручать своего любимого Кирилла?! — выплевывает Кейн. — Думаешь, если прибежишь к нему с этой коробочкой в зубках, он тебя сразу к себе возьмет?

— Не думаю! — пищу я оскорбленно.

— И правильно! Как только из этой фиговины извлекут ДНК, — Кейн тыкает пальцем в посылку, — и проведут по базе, карьере этого… придет… уж я позабочусь…

Кейн разражается длинной гневной тирадой нецензурного содержания, а я чувствую, что мои уши пытаются сделать нечто анатомически природой не предусмотренное, главное, чтобы закрыться от бранных речей, раздражающих их вне всякой меры. Не знаю, на что он рассчитывает, должно быть просто выпускает пар, но мне рядом с ним находиться становится все больше невмоготу. Не хочу больше! Незаметно отстегиваю ремень безопасности.

— Вы все трое со свистом скатитесь назад, где вам и место… а уж вашу подружку мы вам как-нибудь дополнительно обратно пришлем. Да хоть по кускам, если потребуется.

Чисто на эмоциях я резко выкидываю руки, одной нажимаю разблокировку дверей, второй хватаю посылку, толкаю дверь и, не дожидаясь полного ее открытия, выскальзываю наружу.

Падать недалеко — я еще не совсем свихнулась прыгать в саму бездну. Мы летели по тоннелю, и Кейн притормозил перед выходом из него, но все равно приземление легким не показалось, и я была неприятно близка к тому, чтобы влепиться в бортик. Так что теперь лежу на вылизанной роботами поверхности тоннеля и немножко страдаю. Но ждать пока боль в ушибленном тельце стихнет на самом деле некогда. Кейну приходится пролететь дальше, чтобы не останавливаться посреди потока машин, но проблему с парковкой он наверняка решит быстро, ведь знает здесь все как свои пять пальцев.

Не рискуя вставать в полный рост, я ползу к стене тоннеля и уже вдоль нее ковыляю к лесенке, по которой можно выбраться на пешеходную часть. Делать это нужно быстрее, быстрее, вот только тело едва слушается меня.

Забравшись по ступенькам, я старательно пытаюсь игнорировать недоуменные взгляды людей, провожающие меня. Не нужно думать о них, не нужно. А нужно всего лишь перебраться по галерее на другую сторону тоннеля и по коридору достигнуть выхода на платформу, где можно будет наконец избавиться от посылки, выкинув ее в бездну.

Ноги потихоньку расходятся, но вся эта беготня вверх-вниз дается тяжело. Учитывая, что после избавления от коробки придется еще убегать от Кейна, который явно захочет отправить меня вслед за ней и с горяча может так сразу и поступить, это удручает.

Выскочив на платформу, к своему ужасу понимаю, что уже была здесь недавно. Впереди останки того самого мостика, с которого чуть не сверзилась Кейт. Сама же платформа перекрыта, так что мне либо бежать обратно…

— Ну, мышатина, в этот раз ты меня действительно разозлила, — рычит Кейн, перекрывая мне оставшиеся пути к бегству. Вид у него действительно взбешенный. Ничуть не сомневаюсь, что сейчас он действительно готов воплотить в жизнь свои угрозы и отправить меня вниз прямым рейсом. Будто загипнотизированная его горящим ненавистью взглядом, сама не замечаю, как отступаю все дальше и дальше назад и ступаю на мостик. Когда он начинает скрипеть подо мной, оборачиваюсь. Прямо по его середине там, где не так давно чуть не погибла Кейт, в конструкции все еще зияет дыра, которую никто до сих пор не начал ремонтировать. Единственное, что было сделано — это большой желтый знак опасности, который сейчас прямо у моих ног. Я смотрю на эту маленькую пропасть в трех метрах от меня, полагаю, ее можно было бы с разбегу перепрыгнуть. Главное действовать быстро — вот прямо сейчас, не раздумывая больше!

Сделав быстрый шаг, чтобы оказаться примерно на центральной линии мостика, бросаюсь вперед. Эти злосчастные три метра оказываются какими-то очень короткими, но пропасть за ними умудряется сильно раздаться в длину, да еще и последний метр твердой поверхности нагло уходит из-под моих ног.