— Я правильно понимаю, что защитники — это все та же гильдия стражей? — прерывает Лекс.

— Да, поэтому, чтобы попасть в хорошую контору, мне нужно хорошо проявить себя здесь, в учебке, и на практике. И если я выиграю соревнования по знанию права от своего отделения, это попадет в мое личное дело и будет говорить о моих способностях гораздо красноречивее, чем просто высокие баллы!

Что ж, целеустремленности нашей подруги можно только позавидовать. И Редженс по-видимому на этом ее новом пути не собирается ей ставить палки в колеса. Может, хочет хотя бы таким образом выкинуть ее из своей группы? Вот только если у Кейт все получится, однажды они могут встретиться, будучи на разных сторонах баррикад. Хотя вряд ли это его беспокоит, если он не верит в ее способности.

— Но это только первый пункт моего плана, — воодушевленно продолжает Кейт. — А второй состоит в том, что ты познакомишь меня с Виллингером! — заявляет она и смотрит на меня.

— Это еще кто такой?! — спрашивает за меня Лекс. Я лично понятия не имею.

— Ну как кто?! — возмущается Кейт. — Один из директоров среднего звена Первой Правовой Конторы!

— Мы должны его знать?! — в том же тоне говорит Лекс.

Подруга раздраженно цокает языком.

— Он же играет в любительском театре "Забрало", в одном представлении с тобой! — она злобно смотрит на меня. Мысленно перебираю всех тех, кого мне довелось видеть на репетициях.

— Кудрявый Вилли?! — предполагаю я. — Так мы с ним не знакомы! Даже ни в одной сцене вместе не пересекаемся!

— Ну и что?! Ты же звезда этого шоу! Он тебя знает!

— Не такая уж и звезда. Просто принцесса. С крыльями, — возражаю я. Крылья у моего персонажа появились две недели назад вместе с изменением видения режиссером общей концепции пьесы. Она тогда показалась ему слишком плоской, а мои полеты над сценой призваны были придать происходящему объема. Так что действительно, Вилли меня скорее всего заметил и хорошо запомнил. После того как принцесса в моем исполнении смела на бреющем полете две городские башни ему прямо под ноги, точно должен был запомнить. И после этого Кейт хочет, чтобы я познакомила ее с этим, судя по всему, важным и серьезным человеком?! Я?!

На счет разумности этого ее предложения я бы поспорила, но она уже выходит обратно в зал. Там уже почти никого не осталось. Офицеры, посовещавшись, также начинают расходиться.

— Кейн и Рудгер, вы еще не отметили мероприятия для сопровождения своими группами! — громко напоминает один из старших офицеров и, помахав планшетом, оставляет его на столе.

— Да отмечал я! — Кейн нехотя возвращается к столу. Еще один коренастый офицер первый берет планшет и, приложив свою карту, быстро касается пальцем экрана.

— С техникой дружить надо, чтобы она тебе подлянки не подкидывала, — усмехается он и передает планшет Кейну.

— А сам-то, — хмуро пялится на экран наш шинард.

— А я просто забыл, — улыбается второй офицер и уходит.

Кейн тратит пару секунд на чтение списка.

— Да какая разница! — он быстро делает выбор и, шмякнув планшет на стол, также куда-то сваливает. Планшет на некоторое время, вряд ли на долгое, остается один одинешенек.

— Так, что тут у нас, — Лекс быстренько подваливает к столу и берет планшет, пока он еще не выключился. Увидев кучу букв, привычно передает его мне.

Ну что, я вижу просто список различных мероприятий в Муравейнике: лекции, представления, концерты. Против некоторых проставлены электронные подписи младших офицеров.

— Ой, тут есть завтрашнее представление нашего театра, — замечаю я. — К счастью, его никто не выбрал.

— А зря, я бы хотел это увидеть, — улыбается Лекс.

— Не надо, — качаю головой. В этот момент Кейт вырывает у меня планшет.

— Где? — требовательно спрашивает она. Самостоятельно найдя нужную строчку, она быстро что-то нажимает и тут же выключает планшет, заканчивая таким образом сессию Кейна. Победоносно смотрит на меня.

— И что ты сделала? — спрашиваю я, хотя интуитивно и так понятно.

— В завтрашнем сопровождении мероприятий я буду в группе Кейна, — она аккуратно кладет планшет обратно на стол и идет в сторону спален. — Как раз будет возможность тебе познакомить меня с Виллингером, — поясняет она на ходу.

Шикарно! Теперь мой шинард увидит, как я позорюсь на сцене, порадуется, развлечется.

На следующий день в театр я прибегаю заблаговременно, но все же, оказывается, позже всех остальных. В помещениях уже царит суета, пришли уже даже некоторые зрители, которые от нечего делать слоняются по небольшому залу, разглядывая постеры на стенах и спрятанное в нишах оборудование. Только стражей нет, так что можно надеяться, что Кейн заранее заметил изменения в собственных планах и откатил все обратно.

Давая проход ребятам, тащащим какие-то провода, сворачиваю не в ту дверь, так что теперь нужно сделать круг по коридорам. Что в общем-то кстати, поскольку таким образом случайно обнаруживаю гримерку Вилли и стоящего перед ней охранника. Раньше я не обращала на Вилли особого внимания и даже не догадывалась о его достаточно высоком статусе. Приставленную к нему охрану тоже не замечала. План Кейт по знакомству с этим человеком это несколько усложняет, по-моему.

Потупившись, быстренько прохожу мимо, а потом уже чуть ли не бегом мчусь к своей гримерке. Далее не думать о грядущем представлении уже не получается. От страха ноги отнимаются. Нервы, кажется, превратились в маленьких змей, свернувшихся в тугой шипящий клубок, где-то в районе желудка. В гримерку вваливаюсь уже на последнем издыхании.

Эту комнатку, кстати, лучше было бы назвать раздевалкой, потому что никто здесь никого не гримирует. Макияж с помощью системы распознавания лиц будет дорисовывать компьютер. Зрители же в зале будут сидеть в специальных очках и видеть уже обработанное изображение. Компьютер также должен будет превратить наши жутковатые рисованные декорации в настоящий двор замка, фруктовый сад, берег озера и так далее по списку. Он же превратит наши дикие костюмы с нацепленными на них датчиками, микрофонами и прочим в прекрасные наряды знати из некого другого мира.

Когда я вхожу, техник как раз помогает напялить такой костюм актрисе, с которой я эту комнатку делю. Эта операция несколько затруднительна из-за неудобной объемной юбки на полужестком каркасе из нескольких обручей разного диаметра. Также неудобно то, что одну из этих двух девушек зовут Липа, а другую Лифа, и я точно не знаю кого как. Техник при встрече вполне дружелюбно здоровается со мной, а вот актриса презрительно зыркает и отводит взгляд. Дело в том, что после знакомства с режиссером сегодняшней постановки я сразу же получила ту роль, которую хотела актриса Ли, то есть я как бы снова заняла чужое место — видимо, судьба моя такая. Хотя мою вину немного сглаживает то, что роль эта изначально принадлежала другой девушке, которая не смогла далее участвовать в постановке, и после ее ухода лично Ли эту роль никто не предлагал. К тому же я сразу была очень не против с нею поменяться, однако режиссер уже пообещал Кириллу, и не смотря на то, что я поклялась, что Кирилл добрый и все простит, не поверил, что добро может быть с такими огромными кулаками. После клятвенных заверений с нашей с режиссером стороны, что после сегодняшнего выступления, я сразу же исчезну в неизвестном направлении, и Ли сможет играть принцессу сколько угодно, девушка вроде бы подуспокоилась, но здороваться все же не здоровается.

Закончив с ней, техник начинает помогать с платьем мне. Мой наряд почти такой же, с огромной юбкой, в которой и не сядешь даже по-человечески, но плюсом к нему прилагаются игрушечные крылья, крайне отдаленно напоминающие крылья бабочки, и рога.

Рогов, к счастью, зрители не увидят. Они просто будут торчать у меня из спины, а к ним приладят тросы, на которых меня будет носить над сценой туда-сюда, вверх и вниз. Режиссер полагает, что это будет выглядеть красиво и волшебно, но вообще раньше он такого не делал.