— Наруто.

А это уже заговорил Какаши.

— Твой отец очень не хотел, чтобы ты приезжал в Долину. Особенно сейчас. Когда ты … скажем так, «повзрослел». Минато - сан просто понадеялся, что Город, куда тебя увезли, навсегда вычеркнет Долину из твоей памяти. Такое случалось …

Наруто усмехнулся:

— Тактика Минато - сана. Не запрещать, а убеждать. Он думал, что я стану слишком городским. Возможно, у него бы и получилось, если бы не его интрижки.

— Ему было больно, — мягко возразил Какаши и Наруто снова замолчал, признавая правоту, к которой не так давно пришёл и сам, — но зачастую судьбу нельзя обмануть.

Руки Наруто непроизвольно сжались в кулаки. Хьюга Неджи. Кто так любил говорить о судьбе. И одна омега, попробовавшая пойти наперекор. Саске … Наруто сжал челюсти ещё сильнее. Ему как никогда захотелось всё бросить и броситься на поиски … кого? Омеги, помеченного другим? Он неожиданно вспомнил глаза Саске. Той ночью, когда он отдался ему … Какая тайна была в этих чарующих глазах? И почему у него такое чувство, что они связаны не только этой ночью?

— Кто такие перевёртыши? И причём здесь наши «городские легенды»?

Уже договаривая, Наруто предугадал ответ. Слишком долго он от него отворачивался. Не хотел видеть очевидное.

Запинаясь, Киба пояснил:

— Эти самые перевёртыши. Оборотни, если точнее. Ты, дружище, как бы с ними знаком. Ну … имеешь к ним отношение.

Наруто сглотнул. Мысли причудливо завертелись, сменяя одна другую. Обеспокоенная мамаша, плач Хинаты «Наруто, зачем ты вернулся!», кровь на шкуре. Крик бабушки «Не надо! Не убивай! Не обагряй свои руки нашей кровью!».

Наруто испустил тяжелейший вздох. Не хотел видеть очевидное? Возможно. Особенно, если это не относилось непосредственно к нему. Что за бред?

— Туда же.

Огрызнулся, кивая в сторону недавно отъехавшего «крузака».

— То, что я съел рассказ про соулмейта, потому что выуживал интересующую меня инфу, не говорит о том, что мне можно втирать всякую херню! Да вы, парни, чего?! С дуба рухнули? Ну, блять, ещё скажите, что я оборотень и вот-вот начну превращаться, потому что Долина так на меня влияет!

— Ты хуже! — выпалил Киба и получил ошеломлённый взгляд от Наруто и хорошую затрещину от Канкуро. Не говоря про какое-то витиеватое ругательство от Морино, оторвавшегося от чистки своего «Грейда».

— Да вы что … — севшим голосом повторил Наруто, особенно когда заметил, что все четверо на него смотрят. Ему даже показалось, что это всё реальная жесть и, если кто сейчас и превратится, это они.

— Никто точно не знает, но Долина и в самом деле как-то влияет на подобных тебе.

Морино подошёл к выбитому окну и внимательно осмотрел остатки фанеры, которой заменили разбитое стекло. Что-то бормоча себе под нос, тронул шпон, чуть отгибая назад. Внутрь хлынул свет, запоздало напоминая светловолосому альфе о другом окне. Там, в загородном доме. Со смазанным отпечатком лапы и следом от дыхания на запотевшем стекле. Впрочем, это его абсолютно не удивило. Наруто вдруг равнодушно подумал, что это всё. Точка невозврата пройдена и он готов поверить в летающих человечков и … мальчиков, танцующих в снегу. Он машинально опустился на чудом уцелевший диван.

— То есть извини, чувак, ты же наш друг, — Киба опомнился первым и сел ближе к безмолвному Наруто. Пихнул в плечо, Наруто поморщился.

— Тогда … вы объясните мне … я …

— Если по-простому, — заговорил Морино, изучая царапины, — скажем так, ты b>Потомок. Помнишь байки про укушенных? И что ты помнишь? Не считая «пижамной вечеринки»?

Наруто вспомнил те бесчисленные ужастики, что они когда-то смотрели «с чипсами и пивом» и хохотали как ненормальные, особенно когда девчонки принимались визжать. Неужели это было? С ними?

— Нуу …

Он вздохнул, впервые начиная трезво смотреть на происходящее. Если ты не можешь изменить ситуацию, ты же можешь изменить своё отношение к ней, верно?

— Если кого цапнули, бедолага в течение какого-то времени «обращается». Ну там … полнолуние, морда вытягивается, кости трещат, обрастает шерстью. Укушенный теряет себя, своё человеческое «я». Словом, превращается в волка. Оборотня. Убегает в лес … Мне продолжать или этого достаточно?

Наруто недобро прищурился. Судя по смущённой паузе, нет.

— Но со мной всё не так?

Морино и Какаши снова переглянулись, обмениваясь безмолвными знаками. Ибики прикинул варианты. У Какаши слабое место, его омега, какие разногласия между альфами не были бы, он это хорошо понимает. Значит … Значит, единственный, на кого Шторм может положиться, это он. Морино вздохнул. Прикинул, как сказать то, к чему мальчик не совсем готов. Его друзей укротить он успеет, да и они будут молчать, пока он не переговорит, с кем надо и они не решат, что делать дальше, пока всё окончательно не выйдет из-под контроля. Но если промолчать, Наруто, чего доброго, полезет выяснять, а судя по всему, его ведут. Потому что он не уехал, как и обещал, как можно быстрее. Впрочем, Морино интуитивно чувствовал, как только Наруто сюда вернулся, уже было поздно. Но … Образ заснеженной опушки мелькнул и погас. Чутьё «Сопровождающего» говорило, что ещё не всё потеряно.

Выдавив из себя улыбку, Морино мирно предложил:

— Может, подробности ты спросишь у своего отца?

— Который всё это время скрывал их от меня, — усмехнулся Наруто, впервые наблюдая, как смутился старый, прожжённый жизнью альфа. Неожиданно к нему пришло понимание:

— Внутренний взор, о котором мне говорил старик китаец … это и есть то, что со мной «не так»? Поэтому … поэтому …

Он замолчал, слишком красноречиво смотрели на него старшие товарищи.

— Предлагаю запереть дом, — негромко предложил Какаши, — метель может снова начаться, в январе — феврале погода неустойчивая. Думаю, ты знаешь, куда мы поедем.

— Знаю, — тотчас среагировал Наруто:

— «Магазинчик Ооноки». Цу Ти Ооноки будет рад. Тем более, он очень просил меня никуда не уходить. Да Киба дорогу знает, если что.

Подумав, Морино кивнул. Скрыв злорадную улыбку, Наруто пошёл к выходу. Инудзука сделал движение, словно хотел удержать, он сделал вид, что не заметил протянутой руки. Ещё успеет сказать Кибе всё, что тот заслужил.

Правда, открывая дверь, он с удивлением подумал, почему же ему всё равно. По барабану, вообще никак, если честно. Ему напрямую говорят, что он чудовище, а ему всё равно. Или это не так? Но почему всё было окутано тайной, почему скрывалось и главное. Почему всё воспринялось как-то … Спокойно, обыденно, что ли. Как в каком-то сраном сериале. Не про него. А про запутавшегося хорошего парня, вдруг оказавшегося кем-то другим. Или чем-то? Какая, нахрен, разница. Он поискал определение и вдруг ощутил, что балансирует над какой-то бездной. И, если не хочет реально сойти с ума, надо остановиться. Но в том-то и дело, что теперь, когда случилось то, что случилось, Наруто ясно осознал правильность своей затеи. ** И, если начистоту, теперь он сделает всё, чтобы понять, почему от него скрывали убийство бабушки. Руку вдруг охватило словно огнём, как тогда, когда появились все те надписи. Пожалуй, одна Хината была более открытая с ним. Более честная. Наруто приостановился ровно на секунду. Усмехнулся. Ну да. А он не хотел верить в то, что она ему говорила. Ладно. С собой он разберётся позже. Какие там послания ему шлёт его … соулмейт. Приостановившись, коротко бросил через плечо:

— Я поеду с Какаши - саном.

Друг за другом, машины выехали со двора, выстраиваясь в длинную, похожую на змею, ленту. Наруто передёрнуло, когда он сообразил, с чем сравнил их «коняшек».

С некоторых пор это у него ассоциировалось только с одной особой. Он не знал, почему, в довершение ко всему, вспомнилось это гнилое имя. Харуно Сакура. Имя измены. Вот дьявол … Сотовый, воткнутый в «торпеду», ожил. Конечно, нереальное смущение по имени Киба.