Наруто действовал, скорее, на неведомых ему рефлексах. Тогда, когда ум холоден и анализирует, сердце горячее и не позволяет отступить, а тело действует, чётко и слаженно. Не вступая в дискуссии, потому что именно этого от него и ждали, Наруто успел вытащить нож и нанести ещё один удар по твари, что, рыча, пыталась освободить ту, пригвождённую ножом к полу. Визг перерос в крик, темнота вдруг разом отступила, как будто рассыпалась, и стало светлее. Лампочки — те, что уцелели, загорелись в полную силу. И стало слышно, как утихает метель. Одновременно он огляделся, ища взглядом Хинату и своего снежного зверя. Хината, прикусив губу, разрывала юбку, чтобы перевязать Ируку. А барс … барса нигде не было видно. Только следы. Омега подняла голову. Прошептала:

— Я видела, как твой … как они сцепились. А потом … я такого не видела! Вдруг барс замотал головой, как будто ему причиняют невероятную, мучительную боль … и это не были даже когти тех тварей … А потом … я не заметила, как барс исчез. Его как будто заставили уйти. И ещё … У него воспалился шрам … тот, что мы перевязывали … бинт лопнул, и я увидела … Но такого не бывает! Я только читала об этом …

Остановившись, Хината сглотнула и стиснула руки.

— О чём ты читала? — хрипло переспросил Наруто и не удивился, когда не узнал собственный голос. Мало того, что он всё минуту назад воспринимал так, будто это действовал не он, так и говорил тоже не он. Настоящий Наруто стоял в подвале. Стоял и смотрел на ширпотреб, оказавшийся сбывшимся пророчеством.

— Его как будто призвали назад. Твоего снежного ирбиса. Наруто … ты что-нибудь понимаешь? Наруто!!

Покачнувшись, Наруто оперся о стену. Мысль, вспыхнувшая в подсознании, была в тысячу раз ужаснее самого ужасного предположения. Он ощущал себя человеком, долгое-долгое время бродившим вокруг истины, упуская нечто самое важное в жизни. Тем, кто отрицал саму суть. Кто вернулся в Долину, чтобы получить ответ на некоторые вопросы. А когда эти самые ответы были получены, он просто-напросто не захотел их услышать. Но он был не просто человек. Он был альфа, альфа, который только что лишился своего омеги. Потому что был слишком уверен в победе. Неужели прошлое, смотрящее на него сейчас столь похожими глазами, ничему его не научило?!

— Неджи … да? — всхлипнула Хината. Судорожно сжав на горле порванный воротник тоненькой кофточки, она нашла в себе мужество признаться:

— Я видела, что он сделал с соплеменниками Саске, чтобы вынудить его добровольно придти к нему в дом. Видела, как ему ставили метку. И промолчала. Так же, как много лет назад промолчала, когда нии — сан собирался на свидание с твоей девушкой. Я никогда не верила в то, что нии — сан отнесётся уважительно к кому бы то ни было, особенно если речь идёт о том, в чём заинтересован лично ты, Наруто. Потому что знала: как бы мой брат ни гордился нашей кровью Хьюга, он всегда стремится превзойти тебя, Наруто. Я не знаю, почему так вышло, но это … так. Всегда было, с самого детства. И так и осталось до сих пор.

— Самое горькое, — тихо ответил Наруто и рука, на которую он опирался, дрогнула, — что я тоже это знал. И, тем не менее, допустил ошибку, за которую расплатился дорогой мне человек …

Наруто и не подозревал, что это не единственная его ошибка.

Красиво очерченные губы дрогнули. Не произнесённое имя черноволосой омеги камнем легло на сердечко девушки, но что она могла поделать? Слишком сильна оказалась привязанность к старшему брату и внушаемая с детских лет преданность семье. «Наруто … неужели ты всё разгадал, всё понял, но … не так?». Невыносимая тоска сжала сердечко младшей Хьюга, но и здесь она была опять не властна над собой. Вздохнув, девушка решила положиться на судьбу, в которую так верит её старший брат. Тем более …

— Хината … — Ирука пришёл, наконец, в себя. Попытался приподняться, но не смог. Хотел что-то сказать, но вместо слов вырвался только стон. Девушка тотчас склонилась к нему, чтобы услышать мольбу:

— Хината … мой … ребёнок.

Наруто тотчас оказался рядом с друзьями.

— Он может потерять ребёнка, если мы не приведём помощь.

Хината успокаивающе погладила по руке Ируку, тот слабо улыбнулся и вновь впал в забытье. Отыскала смартфон, на то и дело вспыхивающем экране которого застыл набранный номер, и нажала вызов, с замиранием сердца ожидая, пройдёт ли сигнал.

— Что это было?

Вопрос Хинаты застигнул врасплох. Наруто, осторожно держащий Ируку — сана за другую руку, вздрогнул и в замешательстве замер, ласково поглаживая пальцы омеги.

Сильная, мускулистая рука альфы сжимала кисть так осторожно, что Хината залюбовалась этим простым действием, невольно представив на месте полубесчувственной омеги ту, другую. Из-за которой её брат поклялся «стереть одно проклятое имя Намикадзе» с лица Земли. Первый и последний раз, когда Хьюга Неджи позволил себе «потерять лицо». Если это и вправду могло бы утешить носителя «проклятого имени», она бы с удовольствием повторяла злые слова брата снова и снова. И покраснела, стыдясь минутной слабости. Вряд ли Наруто доставило бы радость знание того, что и у таких бесчувственных, жестокосердных, как её нии — сан, есть свои сокровенные, уязвимые места. Да он итак это знает, но, видимо, радостнее от этого не стал никто.

Связь упрямо не желала восстанавливаться, сигнал то и дело пропадал, пару раз удавалось услышать обрывки « … алло?», и тотчас шли короткие гудки. Хината посмотрела на Наруто:

— Я знаю, что в Долине творятся ужасные вещи. Когда ты маленький, ты многого не понимаешь, но потом … Потом мы повзрослели, а Долина … Не один ты искал ответы, Наруто.

Замолчав, девушка прижала к груди руку Ируки. Другой по-прежнему пытаясь дозвониться. Иногда младшая Хьюга была очень упряма. Но зато именно упрямство не дало ей в своё время стать бессловесной тенью могучего Клана. И за это Наруто по-своему уважал упорство подруги. Во всяком случае, Хината — тян умела признавать свои ошибки.

Кивнув своим мыслям, Наруто твёрдо произнёс, как отрезал:

— Если тебе станет легче, я не держу на тебя зла, Хината. То, что ты не стала докладывать про Неджи … это прошлое. Сложилось, как сложилось, и давай забудем.

Хьюга на секунду замерла.

«Забыть. Забыть. Как я была бы рада всё забыть! И никогда не думать о том, что я, к сожалению, знаю намного больше, чем говорю. Мне хочется кричать … Зачем ты приехал, Наруто!». Она так и не решилась сказать своему другу детства это. Даже несмотря на пережитый ужас. Может, нии — сан прав, когда во всех своих делах полагается, прежде всего, на судьбу?

Судьба. А чьё имя она носит? Хината осторожно достала носовой платок и промокнула пылающий лоб Ируки, продолжая размышлять о человеке, чьё сердце покрыто шрамами, как лицо супруга последнего. Но разве можно изменить свою судьбу, как-то повлиять на неё? Разве случилось бы что-то другое, когда Наруто застал свою девушку с её старшим братом?

Горестно вздохнув, Хината тотчас вскрикнула. Глаза девушки расширились в том самом, пережитом ужасе. А теперь … Собственный вопрос завертелся в мозгу, подсказывая только один ответ. Твари вернулись.

***

Ему удалось схватить нож прежде, чем уродливые когти вонзились в его плоть. Не теряя ни минуты, Наруто ударил со всей силы, целясь в оскаленную морду. Мелькнули клыки с капающей слюной, растопыренные пальцы с длинными, изогнутыми когтями щёлкнули в паре сантиметров. Послышался визг: тварь явно испугалась блеска обсидиана, оправленного в серебро. Визг и рычание, больше похожее на яростный, злобный вопль, когда ты не получаешь желаемого. Распалённая злобой, со сверкающими огнём глазами … до омерзения похожая на что-то, или кого-то. И его поразило, как всё оказалось просто. Косматая, вздыбленная фигура, вынырнувшая из тьмы … один в один была как та. С того ублюдочного плаката из магазина старика. «В бизнесе необходимо иметь холодную, расчётливую голову и горячее сердце». Так любит говорить Минато — сан. Его отец. Но только сейчас, когда его сын сражался не в офисе, а в гостиной, он понял, какой смысл вкладывал отоо — сан в эти слова.