— Ты не запретишь нам… общаться? — робко спрашивает она.

— Нет смысла. Прототипы должны быть изучены всесторонне, в том числе со всеми отклонениями от норм нашей цивилизации. У нас есть Адери в качестве образца правильного поведения, Верленд, чтобы разобраться с вашей девиацией с точки зрения медицины хотя бы вчерне, и экстренная связь с Центром на случай полного затыка. Сегодня же обсудим сложившуюся ситуацию. А пока не забывайте, что вам ещё писать отчёт.

Сервы заметно выдыхают, и я замечаю, что Дельта непроизвольно нашаривает ладонь Гаммы. Так она ещё и инициатор?..

— Я думал, ты нас… ликвидируешь, — с запинкой признаётся Гамма. Представляю, чего ему стоит вытолкнуть эти слова.

— Всё ещё могу, — с не меньшим усилием отвожу взгляд от их соединившихся рук. Тьфу, далеки, тоже мне. Мерзость. Император мне вкатит по первое число, только и остаётся, что попытаться отбрехаться экспериментом, который требуется довести до конца. Закрываю глаза и задумываюсь, как бы преподнести милое известие остальным прототипам — «знаете, ребятки, а наши сервы влюбились, гуляют за ручку и устраивают свиданки в парке»? Бета флегматик, а вот Альфе точно придётся успокоительное внутривенно загонять.

Снова слышу синтетический звук арфы. На этот раз звук кажется менее механизированным, и это тоже плохо — подтверждается факт, что в первую попытку Дельта была скована испугом. Но раз на её игре отражается её внутреннее состояние, значит, она ищет способы внешне проявить эмоции не только жестом и словом, но и по-другому. Это значит, что она вообще хочет внешне проявить эмоции. И это так же ненормально, как их взаимный фаворитизм.

Тем не менее, сидение на лавочке под звуки разной высоты и длительности настраивает на спокойствие, и я почти расслабляюсь вновь — но тут мелодия резко прерывается с коротким отвратительным воем, похожим на снижение старинного звездолёта в плотных слоях атмосферы. Чувствую комплексную негативную эмоцию, синхронно лупанувшую от сервов, приоткрываю глаза и понимаю, на что они так среагировали.

Посланник Таген долго бегал, но всё-таки меня разыскал.

Стоит на аллее, во все глаза таращится на наше трио. В правой руке держит непропорционально маленькую для его ладони сумочку, кажется, из бумаги. И чего ему неймётся? Ему вообще давно отбой положен, судя по суточным биоритмам талов, а он по кустам шарится.

— Простите, я, наверное, не вовремя…

Встаю навстречу. Если начну с ним болтать прямо при подчинённых, их нервы не выдержат. Надо его увести.

— Всё в порядке. Пройдёмся?

Сервы как-то странно на нас глядят. Тал кивает, и я иду ему навстречу, бросив Дельте на синтетическом:

— Продолжай репетировать, — главное сейчас — это уверенный тон, чтобы они думали, что уж у меня-то точно всё под контролем. Хотя совершенно не под контролем. Что же в принципе Тагену нужно? Не понимаю, не понимаю, мозги продолжают пробуксовывать. Если это тал, то он по всем правилам должен искать выгоду: блондосы слишком долго прожили республикой, чтобы тельцекратия не отпечаталась на их мировоззрении. А единственный раз, когда он попытался хоть что-то из-под меня выбить, это был разговор о союзе против далеков. Посланник словно бы просто общаться хочет. Можно подумать, из меня интересный собеседник… Ладно, погляжу, что он мне сейчас скажет — в конце концов, тонизирующая болтовня с изрядным зарядом злости на почве расовой непереносимости может меня отвлечь от более печальных размышлений.

Дохожу до посланника и киваю вдаль по дорожке, не сбивая шага:

— Не будем мешать. Вы хотели о чём-то поговорить?

— Да, — торопливо отзывается он, поворачивая следом за мной. Странно, Гамма и Дельта словно бы синхронно хрюкнули нам в спины, но эмоция была настолько тихой, что я в ней так и осталась неуверенной.

— О чём же?

— Просто… Хотел извиниться за некрасивую сцену.

— Я сама в ней виновата, — отвечаю, уводя его подальше от греющих слуховые рецепторы сервов. — Мне не следовало пытаться понять вас и ваших друзей. Тем более что данные мне инструкции требуют соблюдения абсолютного нейтралитета, в том числе в личных контактах.

— Что вы, причём здесь вы? Наоборот, это мы со своими, гм, неувязками во взаимоотношениях…

— Послушайте, господин посланник, — решительно перебиваю я. — Я ушла оттого, что почувствовала себя неуместной. У вас свои цели и задачи, у меня — свои. Кое в чём они пересеклись, но в целом не вижу для своего народа смысла открыто встревать в разборки с Древними. Нас они не трогали.

Таген огорошенно смотрит на меня. Наверное, агрессия всё же прорывается в интонациях голоса, хотя за невыразительное лицо я уверена.

— Вы когда-нибудь забываете о работе? — выдавливает он.

— Глупый вопрос. Задайте другой, поумнее, — морщусь в ответ.

— Тогда, — несмотря на мою заметную грубость, блондин остаётся предельно вежливым, — удовлетворите моё любопытство и объясните, зачем вам понадобилось коверкать интергалакто, если вы им свободно владеете.

Приказала же, чтобы уточнил у Доктора. Ладно, лучше действительно просветить его самой, во избежание ошибочного пересказа. Коротко излагаю всё, что говорила три дня назад Хищнику, а в конце добавляю, что удивлена неосведомлённостью господина посланника, ибо своим друзьям галлифреец всё рассказал. Второй кирпичик в укрепление ссоры. Надо занять Доктора проблемами по самый верх котелка. Разделяй и властвуй!

Какой-то эффект есть, тал задумался. Шагаем рядом по дорожке, каждый в своих мыслях. И вдруг он бабахает такое, что я чуть не спотыкаюсь:

— Вы замужем?

Проклятье, вот ещё один аспект, который наши планировщики не учли. Тема семьи разработана, но не в применении к членам экспедиции. Абстрактно я могла бы прочитать лекцию о семейной структуре кочевников, но перечислить аналогичные факты о себе, любимой, уже сложно. Надо хоть время потянуть, чтобы обмозговать, как выкручиваться. Десятую долю рэла — настолько меня выбил из гамачка вопрос Тагена — составляю приемлемый ответ.

— Это завуалированная попытка разузнать об устройстве нашего общества, или эта беседа нарушает какие-то традиции Нового Давиуса, связанные с взаимоотношением полов?

Судя по глазам, мой ответ вырубил его не меньше.

— Я просто спросил, — наконец растерянно отвечает блондос. — Но ваши ответы, как и у Доктора, ставят в тупик.

Ну спасибо за сравнение с этим рыжим слизером.

— Я не замужем. Как член правительства, я теоретически имею право на брак в любое время, но поскольку много летала, то группа здоровья у меня расценивается по критериям космонавтов, а это значит, что без специального врачебного подтверждения я о семье даже заикаться не должна, — пожалуй, этого пока хватит.

— Почему? — ага, уже хватило… Придётся отвечать дальше:

— Путешествия в междумирье гораздо более вредны, чем путешествия по космосу, есть риск мутаций. И если честно, я хочу тратить свою жизнь рационально. Пока могу быть полезной в более широком аспекте, чем деторождение, — чуть было не брякнула «воспроизводство», но вовремя спохватилась, — я буду полезной для своего народа в роли дипломата и советника, — так, надо бы переключить беседу с меня на него, пока он ещё что-нибудь дурацкое не спросил. — А ваша сестра — старшая или младшая?

— Младшая, на двенадцать лет, — на миг он сумрачно отводит взгляд, но потом снова с интересом смотрит на меня. — А у вас есть братья или сёстры?

Переключить беседу не получилось. Что ж ему так далась моя несуществующая семья? С какой целью он всё это выясняет? Не понимаю. И тем более не понимаю, что ему ответить... Пожалуй, вот что.

— Были. Шесть братьев и одна сестра. К сожалению, погибли во время одного неприятного инцидента с темпоральной аномалией и смертоносцами, как вы говорили... с «дал-ек». Меня спасло чудо, — и пусть кто-нибудь попробует сказать, что моя фея-крёстная, Ривер Сонг, не чудо. И кого я ещё могу выдать за семью, как не свою команду со Свалки Истории. Я ведь глубоко изучила данный вопрос и знаю, что низшие вкладывают в это понятие. Правда, согласно их классификации, далеков скорее связывает боевое братство, но даже с этой точки зрения, мой отряд вполне допустимо представить как близких родственников.