— Для нас это честь, — век бы такой чести не видать! — Думаю, это место не есть удобно для разговор. Где мы можем иметь беседа?

— Здесь неподалёку есть несколько переговорных, если они не заняты… Подождите минуту, я забронирую, — Цилен Всиа на несколько мгновений уходит в себя, явно задействовав вживлённый чип. Не очень понятно насчёт «бронирования» и зачем его применять к помещению для переговоров, перестрелками-то вроде не пахнет? Но не задавать же идиотские вопросы. Залпом опрокидываю в рот принесённый стаканчик. Ум-м-м, так вот какой он, настоящий вкус и аромат шоколада! Ведь это шоколад, только жидкий и горячий, какая прелесть!

«Зеро, отставить!» — мысленный вопль Альфы одёргивает меня в тот момент, когда я уже приноравливаюсь выскрести пальцем остатки содержимого и отправить в рот.

«В чём дело?»

«Это не принято. Вылизывать или выскребать руками ёмкости из-под пищи для присутствующих чужаков — признак дикарства. Я против того, чтобы к нам относились, как… как мы к ним относимся».

Какой облом. Столько добра пропадает! А я бы этот стаканчик расклеила и весь бы вылизала… Но придётся его оставить прямо тут. Закажу на ужин такую штуку, на всех троих. Ребята тоже обязаны попробовать шоколад в жидкой форме.

Аккуратно ставлю пустой стакан на поручень кресла и направляюсь к выходу, парни идут за мной. Ну что ж, давай познакомимся по второму кругу, Доктор. Будет ли тебе приятно увидеть результат собственных трудов? Ведь ты тоже приложил руку к нашему созданию, подарив Императору ДНК каледа. Как говорится, бойся своих желаний, они могут исполниться.

Выхожу в коридор, изрядно переполненный планктоном, что неудивительно, учитывая сумасшедшее количество миров Ассамблеи. Потрясающая нерациональность, могли бы и по дальней связи заседать. Но нет, вместо того, чтобы усовершенствовать свои связные устройства, сделав канал абсолютно устойчивым, без помех и без перехватов, они предпочитают толочься буквально на головах друг у друга. Хорошо хоть, после рабочего дня разбегаются по городам.

С максимальным достоинством изображаю приветственный жест гостям. Тал, правда, достоин только луча в твёрдый лоб, но Хищника нужно поприветствовать нормальным «здравствуй». Хотя говорить придётся с блондосом, ведь он тут вроде как главного изображает. А я б его всё же лучше пристрелила… Стоп, стоп, стоп. Никаких кровожадных мыслей, девушка. Или они тебя рано или поздно выдадут. Просто относись к этому существу, как к инструменту для манипулирования Доктором. Ну, как у Прихода Бури есть отвёртка, так вот и ты должна обзавестись её живыми аналогами. Дружба с посланником и его сестрицей — залог надёжного «колпака» над твоим врагом. Это всего лишь инструменты. Так что ничего личного.

— Посол кочевников, Зеро, — говорю Тагену, не дожидаясь, пока нас кто-нибудь представит. — Полагаю, мы с вами встречали друг друга вчера в ночь.

Говорю, а сама исподтишка продолжаю приглядываться к Доктору. Он тоже не спускает с меня пристального взгляда, но держится слегка в стороне. Да, это явно не Бабочка — тот бы ломанул знакомиться, обгоняя ТАРДИС, и не Зубы — этот бы сразу начал доказывать, что он тут главный. Что-то в Докторе изменилось, изменилось сильно. Это где-то внутри, очень глубоко. Он стал более уравновешенным, спокойным и отстранённым, словно дух Войны наконец удовлетворился и оставил его подсознание, а освободившееся место наконец занял давно забытый образ, даже не авантюриста, а учёного. Это, наверное, от того, что мы давно не высовывались. И вот сейчас его то ли карие, то ли зелёные — слишком равномерно перемешаны крапинки того и другого цвета, чтобы дать верное определение, — глаза внимательно изучают меня, словно пытаются пробиться сквозь барьер моей непрошибаемой физиономии и вникнуть, что я из себя представляю, как вид. Ладно, спасибо и на том, что в ход не пошла звуковая отвёртка.

Блондос тем временем изображает довольно почтительный полупоклон:

— Полномочный посланник союза галактики Антарес, Таген. К вашим услугам, госпожа посол. И прошу меня извинить за вчерашние слова. Мне показалось, они вам не понравились.

Да не слова, а ты мне не нравишься, блондос. Знал бы ты, в какой фарш я тебя мысленно прокручиваю каждый рэл нашего общения…

— Нет, неверно. Это я вчера быть усталая, возможно, резко сказала. Примите мои извинения, — надо же быть чуть полюбезнее к талу, это политически необходимо. — А ваш спутник, он кто есть?

— Зовите меня Доктор, — Хищник наконец делает в нашу сторону несколько шагов, оказываясь совсем рядом с Тагеном, а потом и со мной, отчего я поневоле отступаю назад. Не по себе мне, когда чужак пытается придвинуться так близко, особенно если это… — …просто Доктор.

И на его конопатой физиономии вдруг вспыхивает широкая белозубая улыбка, по одной которой можно с лёгкостью вычислить нашего врага.

Проклятье. Вот надо бы поддержать игру и спросить: «Доктор кто?» — но это же так банально! И не спросить вроде как странно получается. Что ж, даледианский юмор, так даледианский юмор. Приподнимаю бровь в попытке изобразить иронию:

— Доктор… Это имя или фамилия?

В ответ вижу четыре выпученных глаза, два голубых, два зелёно-карих, а потом Котелок разражается взрывом оглушительного хохота:

— А у этой коротышки есть чувство юмора!

Ка-ак он меня назвал?!

Таген выразительно кашляет:

— Слушай, держись в рамках приличных манер… Извините, госпожа посол, у Доктора особый статус в Ассамблее, возможно, его поведение может показаться излишне фамильярным…

Мне совершенно неинтересно, что он там мямлит в попытках сгладить негативное впечатление от выступления своего «консультанта». Я занята более важным делом — в очередной раз пытаюсь взять себя в ложноручки. То есть просто в руки. Глупо обижаться на стихию, а ведь наш главный враг сравним только со стихийным бедствием.

— У каждый народ свои формы этикет, — как можно более спокойно отвечаю я, снова напуская на лицо железобетонное выражение. — Прошу, Доктор, только уважайте наше чувство дистанция. Не любим, когда близко. Остальное есть довольно безразлично.

Конечно, безразлично. Мы и так знаем мнение планктона о себе, любимых. И нам на него абсолютно плевать.

— О, прошу прощения, — Хищник миролюбиво приподнимает обе ладони и отступает на шажок. — Слушайте, чертовски интересно, по какой модели вы проникаете в Пустоту и обратно. Мой народ вёл подобные разработки, но мы упёрлись в тупик из-за некоторых аспектов…

— Пустоту? — нарочно переспрашиваю я, хотя прекрасно помню, что галлифреец подразумевает под этим термином.

— Насколько я понял, вы называете её «междумирье».

— Не совсем так. Много думали над терминами. Перевод неточный, но всем есть понятный. По-нашему, старое слово, значит «щель», «разлом».

Сзади появляется Цилен Всиа, а за ним, с совершенно непроницаемыми лицами, идут ребята. Надеюсь, только у меня возникли ассоциации с арестантским конвоем? Тем более что эмоции из парней так и прут. Гамме всё ещё страшно, Альфа немного лучше собой владеет, но всё равно напряжён. Похоже, я одна испытываю от ситуации не страх, а драйв. Пусть заражаются моим чувством, это полезно.

— Господа, переговорная номер 42-58 зарезервирована под ваши нужды. Ближе, к моему глубочайшему сожалению, ничего нет.

— Это сектор «D»? — уточняет Таген.

— Да, но этот же этаж.

— Пойдёмте, господа? — тал сама вежливость.

Киваю, оборачиваюсь на ребят и говорю на синтетическом, краем глаза отслеживая реакцию Доктора.

— Гердан, останься здесь. Позовёшь за двадцать местных минут до начала заседания. Адери, в принципе, можешь присоединиться к нему. Полагаю, я справлюсь одна.

И через сеть добавляю: «Вы слишком нервничаете, это почти заметно. Вытрясите из диплосианина что-нибудь полезное на своё усмотрение, это будет эффективнее, чем мы вместе пойдём на переговоры с блондосом, — надо чем-то смягчить распоряжение. Как там говорят на Сол-3, доброе слово и кошке приятно. — Вы молодцы, вы найдёте, что у него вызнать».