Возможно, раньше я просто компенсировала недостающую связь с Империей и сородичами через профессора, так похожего на далека. И теперь свою привязанность не вычеркнула, не оборвала, не затоптала, а просто… переросла. Как земные дети вырастают из старых ботинок.

Я что, банально повзрослела?

— Доктор и Ривер опять нелогично пытаются всех спасти, — соообщаю Контролёру, так как чувствую формирующееся в нём непонимание происходящего.

— Эти сохранённые в компьютерной системе особи представляют какую-то ценность?

— Ответ отрицательный. Предположительно, это обычные посетители библиотеки, их ценность для общества стремится к нулевой. Но эмоциональная привязанность к двуногим не позволит Доктору и его жене оставить их в таком положении.

Контролёр Времени разворачивает фоторецептор на меня, остановив течение времени в окружающем пространстве. Мир замирает, двигаться можем только мы.

— Доктору нужны все ресурсы мощного компьютера, и он хочет очистить память, сбросив застрявших в середине трансмата существ?

Он просто не въезжает, по какой причине гуманоидные тварюшки пытаются друг друга выручать, игнорируя трезвую оценку ситуации. Я тоже долго не въезжала, очень долго.

— Нет. Его цель — именно спасение людей. Из компьютера, от Вашта Нерада… Доктор считает, что любая жизнь имеет ценность. Даже порой жизнь далека, — тут у меня вырывается сарказм, потому что всем известно, как он ценит наши жизни. — А люди — вообще его слабое место. Ему безразлично, насколько они ценны для своей расы. Ему важен сам факт, что они останутся в живых и будут в безопасности.

— Это нерационально.

— Доктор всегда нерационален. Поэтому нам так трудно предугадывать его действия. Давай вернёмся к Ривер Сонг.

— Хорошо, — соглашается Контролёр Времени. Пространство вдруг с силой дёргается, на миг сливаясь в кашу, и мы уже стоим где-то в другом месте, где нет книг, зато есть масса электроники. — Я отрегулировал координаты. Согласно уточнённым данным, Ривер Сонг умрёт здесь в течение нескольких десятков рэлов.

Одновременно с его словами мир наконец сдвигается с мёртвой точки, оживают лопасти вентиляционной вытяжки рядом с нами, доносится обрывок фразы, уже не подлежащий распознаванию, и какой-то грохот. Моментально вскарабкиваюсь на трубу охлаждения и выглядываю поверх здоровенного металлического шкафа, явно служащего защитой для какого-то электрораспределителя… Зачем только я это делаю, когда могла пройти сквозь предметы? Привычка…

Ривер как раз выпрямляется, а у её ног без сознания валяется Доктор. Ого, похоже, она его вырубила. Надеюсь, по морде?

— Чёрта с два я дам тебе угробиться, — говорит моя фея-крёстная, разворачиваясь к чему-то, до боли напоминающему операторское кресло с нейроподключением к компьютеру, и вырывая из соседнего шкафа длинный кабель, а за ним второй. — Чёрта с два сегодня ещё хоть кто-то умрёт.

Она работает с десяток рэлов, ворча себе под нос и скручивая провода неуклюжими из-за скафандра пальцами. Потом вдруг оглядывается на Доктора. Неудобно отсюда наблюдать, надо занять место получше. Спрыгиваю обратно к Контролёру.

— Ты понимаешь их план? — спрашивает он.

— Здесь кресло с нейроинтерфейсом, — отвечаю. — Довольно новая разработка землян, насколько могу судить… Поправка, для тебя — очень древняя и несовершенная. Позволяет переводить электромагнитную систему шифрования данных компьютером в электрохимическую систему шифрования данных мозгом, и обратно. Если я правильно понимаю, Доктор и Ривер Сонг грубо отключили предохранители, защищающие оператора от перегрузок. Значит, для освобождения людей, а также для рестарта компьютера, нужны повышенные мощности, в том числе и смертник, способный поработать дополнительной оперативной памятью.

Я наконец прохожу сквозь шкаф и теперь могу без помех наблюдать за происходящим. Контролёр Времени проезжает следом:

— Но Вашта Нерада?..

— Возможно, они как-то договорились. Видишь, там активирована система самоуничтожения? Выход из строя всех систем компьютера — это взрыв электростанций искусственной планеты со всеми вытекающими последствиями. Даже атмосферные паразиты вполне способны понять, чем это грозит им лично.

И словно в довесок к моим словам, с потолка доносится:

— Самоуничтожение через шесть минут.

— Я вижу, что Ривер Сонг подчиняется правилу спасения сородичей, — говорит Контролёр. — Но всё равно не понимаю причин, по которым Доктор делает то же самое.

Ох, как бы слова-то выбрать. С другой стороны, плох тот специалист, что не может за десять рэлов объяснить сущность своей работы. Усаживаюсь на скафандр, валяющийся на полу — похоже, того заражённого всё же съели, и вряд ли он будет в претензии, что на его шлеме примостился виртуальный далек.

— Низшие называют это «гуманизмом» и «сочувствием». Я бы это определила, как сложную смесь из инстинктов, эмоций и экстраполяции отношения к своему народу на другие виды. Низшие часто испытывают дискомфорт, если могли помочь кому-то, но не помогли. У Доктора он гипертрофированный из-за Галлифрея, и потому распространяется практически на все известные ему виды. Далек способен испытывать схожее чувство вины, когда почему-то не справился с заданием достаточно хорошо, хотя осознаёт, что причина срыва от него не зависела, — поясняю, глядя, как профессор приковывает мужа к трубе. Отсутствие демократии и одностороннее принятие решений — это так в духе Ривер!..

— Ты хорошо разбираешься в психологии низших, надо иногда запрашивать у тебя консультации… Зачем эта самка лишила Хищника свободы передвижения? — похоже, Контролёра ужасно заинтересовали наручники, даже подъехал разглядеть получше. Да, он вряд ли их видел вживую.

— Чтобы он не занял место смертника, — поясняю я. — Ривер Сонг рациональна. Её мозг лучше развит, чем у других землян, но при этом она не так важна, как Доктор. Трезво это оценив, она назначила ключевым объектом рестарта системы себя. Но если её муж очнётся раньше, чем всё закончится, он воспротивится.

— Она жертвует собой ради спасения своего вида, — в голосе Контролёра прорезается уважение.

— Подтверждаю. Среди низших это редкость, возведённая в ранг героизма.

— Героизм?..

— Особый термин для определения действий, связанных с самопожертвованием на благо вида. Посмотри в дополнительных словарях. Герой, подвиг… Для далеков это естественное поведение, для землян — уникальное, поэтому им нужны для него отдельные слова, — я гляжу, как моя фея-крёстная передвигает последние рубильники в контрольном щите и усаживается в кресло. — Я до сих пор считаю, что из Ривер Сонг бы получился хороший далек. Она всегда вела себя так, как мы, хотя и маскировала свои черты характера некоторыми… девиациями поведения.

Тем временем, под очередное сообщение компьютера об обратном отсчёте, Доктор шевелится, явно приходя в себя. Мощно его Ривер вырубила. Хотя десятая регенерация галлифрейца выглядит хлипкой — как выражалась старшая дочь Скворцовых, «соплёй перешибёшь», так что ему немного надо. Наверняка ещё и во время падения обо что-то приложился головой, тут хватает острых железных углов.

Увидев, чем занимается жена, Доктор немедленно выпучивает глаза и вопит:

— О, нет, нет, нет, что ты делаешь, это моя работа!

Какая улыбка ему отвечает… У меня в мозгах на миг просыпается смутная тоска по тем временам, когда мы носились вместе, все втроём, по времени и пространству. И тут же тихо засыпает обратно. Если мыслить логически, в Империи у меня больше свободы манёвра для того же самого и при этом, помимо факта беготни, есть выгодные далекам цели и не противоречащие О.И. задачи.

— А что, мне нельзя иметь свою карьеру? — ядовитая Сонг.

— Почему я в наручниках? Зачем тебе вообще наручники? — надрывно возмущается Хищник.

— Спойлеры, — говорю я одними губами.

— Спойлеры, — сладко тянет Ривер Сонг.

— Это не шутка! Сейчас же прекрати, ты погибнешь! У тебя нет ни шанса, а у меня есть! — вопит Доктор.