«Иллюзию информированности?» — чувствую, как у Эпсилона растёт градус интереса к разговору.

«Да. С одной стороны, я им что-то объясняю, с другой — объясняю то, что считаю нужным и так, как считаю нужным. Это может быть как полный объём данных, так и, гм, просто достаточный для их уровня понимания и допуска. У них появляется ощущение информированности и уверенность в себе, у меня появляются мотивированные и работающие с максимальной отдачей подчинённые. При этом им даже в мозг не приходит, что данные могут быть не полны — главное, правильно промотивировать».

«Умно. Но не каждый справится. Нужно уметь складно говорить».

«Тут помогает только практика, — отвечаю. — Мне нужно вернуться к работе. Поговорим вечером».

«Вообще-то, у меня уже вечер», — констатирует Эпсилон в ответ.

Ну да, он же на другом конце континента.

«Я допустила некорректную формулировку. Когда освобожусь».

«Я тебя понял».

Не тратя времени на дальнейшую болтовню, углубляюсь в информацию.

Работа здесь — это совсем не то же самое, что было на Сол-3, когда я вычисляла создателей машины времени. Во-первых, тогда я вела поиск только по информационной сети одной планеты на достаточно узком отрезке времени. Во-вторых, там была конкретная тема, на которую можно было настроить фильтры — естественно, что для такой простой задачи хватало и скарэла. А тут надо не два десятка, а два миллиона лет просеять и из вороха хроник, насквозь пропитанных идеологией и дезинформацией, выстроить правильную цепь событий, при этом не имея конкретных зацепок для фильтров. А я ещё себе параллельную цель нахожу, ищу информацию о Докторе и его дружбе с блондосами.

Пока складывается так, что Хищник долгое время не мог нормально выстроить с ними взаимоотношения — то его дёргало их скарианское происхождение, то у талов на почве войн с далеками шёл рывок агрессии, и им непременно хотелось ТАРДИС в качестве заветного сверхсекретного оружия. Но где-то с миллиончик лет назад всё начало налаживаться — и вызвала этот эффект последняя вылазка Новой Парадигмы из междумирья. Мы не на Новый Давиус напали, но на малопосещаемый уголок галактики Антарес — горнодобывающую колонию талов на захолустной планетёнке. Причина простая, небольшой темпоральный разлом и активное естественное образование контронного вещества. Смешно сказать, но блондосы понятия не имели, что это такое и зачем оно нужно, делали из редких кристалликов, которые они нашли «красивыми», дорогие украшения. Далекам удалось отбить годовую добычу, до сих пор ей и поддерживаем внутреннее локальное время на станциях. А вот выкопать остатки нам не позволили — блондосы, к которым присоединился Доктор, предпочли уничтожить планету и схлопнуть рифт, чем уступить нам остатки ресурса. Судя по сохранившемуся изображению, это был Двенадцатый, хотя я не могу припомнить за ним привычку носить тёмные очки. Возможно, он обзавёлся ими после нашего расставания.

С той самой поры Хищник начал водить активную дружбу с талами и с их помощью пытаться отслеживать наши появления. По его же просьбе они держали под контролем квадрант Скаро. Но тут-то у них не было ни шанса: раз далеки знали о патрулях, они бы ни за что не продемонстрировали своё присутствие, если бы не планировали открытый военный конфликт. Как замечала Учёный, её штат провёл глубокое исследование состояния чёрной дыры, а ведь блондосы ничего не заметили под самым своим носом.

И сейчас ничего не замечают. Даже Доктор. Что не может не радовать.

Через много скарэлов работы, пролетевших на одном дыхании, вдруг чувствую выразительный стук по плечу. Ощущения подсказывают, что это Луони. Отрываться очень неохота — на Новом Давиусе я не выполняю и пятой части нормы по имперским стандартам и мучаюсь от острого безделья, — но надо изображать дружбу с компаньонами Хищника. Отстукиваю парням, что завершаю сегодняшний сеанс, стягиваю шлем.

— Луони?

— Обед, — мило улыбается она в ответ. — Может, твои друзья тоже с нами пойдут?

— Нет, — коротко отвечает Йота из-под шлема. Всё-то он слышит. Хотя да, с аудиозаписями разбирается Гамма.

— Жалко, — искренне вздыхает дурочка. Насколько я разобралась в её характере, она и настоящим далекам так же умилительно бы предложила пойти поесть. Мне это странно и непонятно, но я давно научилась не зацикливаться на смутных моментах, связанных с менталитетом низших существ, и просто откладывать их до поступления дополнительной информации. Раньше бы я сразу припёрла блондоску к стенке и повторяла «объясни» до тех пор, пока бы не получила внятный удовлетворительный ответ, но сейчас понимаю, что это в нашей ситуации не лучший вариант. Тактика затаивания и выжидания тоже эффективна, если для неё есть время — а у Новой Парадигмы его с лихвой хватает. Зря Хищник обвинял меня в том, что за два года жизни на Сол-3 я ничему не научилась — ещё как научилась.

— Поедем домой? — спрашиваю у Луони, когда мы выходим из главного зала Информатория, оставив за спиной ребят.

— Да ну, опять бабулины нотации слушать? Давай лучше пойдём по улице куда попало и свернём в первое приглянувшееся место. Мы с Доктором всегда так делаем.

Опять Доктор. Ну ладно…

— Как скажешь. Жозефу позвонишь?

— Он сегодня в ТАРДИС на дежурстве, караулит Шакри. Сегодня рано утром у нас радар что-то похожее уловил, хотя твёрдой уверенности нет.

— Что?! Почему вы мне сразу не сообщили? — тут же разворачиваюсь я на блондоску с желанием взять её за горло. Луони даже отступает на пару шажков, выдавливая глуповатую улыбку.

— Я сама только что узнала. Позвонила ему, чтобы он приходил на обед, а он отказался из-за всего такого… — она явно оценивает моё лицо и позу, и вдруг предлагает, — а может, мы съездим вдвоём после обеда прямо к Жозефу и всё на месте разузнаем?

— Может быть, поедем сразу?

— Нет, сперва я хочу суп. И молочный коктейль.

Пожалуй, молочный коктейль я тоже хочу.

— Хорошо, но не более половины местного часа, и дай мне возможность связаться с твоим другом прямо из кафе.

— Тогда пошли скорее, — она хватает меня за руку и тянет, словно забыв о необходимости держать дистанцию. Дурацкая дамская сумочка, плотно набитая книгами, хлопает её по бедру при каждом шаге. Не понимаю, что это за мода такая на бумажные издания. Всю жизнь талы пользовались информационными пластинами, а тут нате, заразились. Это всё дурное влияние Сол-3.

Очень скоро мы сидим за столиком какой-то забегаловки. Луони ест суп в виде ярко-салатового бульона, где плавают два непонятных шара, слишком крупных для знакомых мне клёцок. И вообще они похожи не на клёцки, а на что-то медузообразное, вроде варёных мини-рутанов. А я ковыряюсь ложкой в самой спелой и ароматной лууме, которую только можно себе вообразить, и вызываю старателя по талкиному коммуникатору.

— Эй? — отзывается наконец знакомый голос. Даже по интонациям чувствуется, что его обладатель до сих пор не очень привык разговаривать с микрофоном.

— Жозеф. Это Зеро. Луони сказала, вы поймали какие-то сигналы, схожие с частотой Шакри. Продиктуй мне время и все цифры.

— Привет, — отвечает старатель. Тьфу, забыла поздороваться. Вовек не свыкнусь с планктонным политесом. — Сейчас попробую сообразить, как это делается.

— Если у ТАРДИС есть телепатический интерфейс, соединись с ним и чётко сформулируй, что тебе нужно получить на мониторе. Это для тебя будет быстрее и проще, чем искать информацию обычными методами.

Старатель явно прочищает горло:

— Есть-то он есть, но... Ладно, сейчас.

— Он ужасно липкий, холодный и щекотный, — хихикнув, тихонько сообщает мне Луони.

Закрываю ладонью микрофон:

— Мне безразлично. Мне нужны цифры.

— Какая ты, — то ли улыбается, то ли морщит нос Луони. Но какая именно, не уточняет. Непонятно.

— Так, телепатический интирфес, телепатический интирфес, — бормочет Жозеф.

— Интерфейс, — поправляю я механически.

— Да хоть антифас, — буркает он. Потом повисает тишина, довольно долгая — я успеваю проглотить ложек пять фруктовой мякоти, прежде чем в ТАРДИС где-то на фоне слышится невнятный женский голос. Этот идиот что, голосовой интерфейс активировал? Странно, какой-то грохот. Шарахнулся от голограммы, наверное. Дикарь же древний.