Внешне её, конечно, не то что за «пра-», но даже просто за бабушку не примешь. Талы сейчас живут лет по двести пятьдесят-триста, поэтому Ларин можно скорее принять за тётушку блондосов, возраст выдаёт лишь единственная седая прядь в чёлке. В остальном — это рослая и статная, немного плотноватая женщина, соответствующая характеристикам «строгая», «заботливая», «житейски мудрая». Почему-то она решила, что обо мне надо заботиться ещё больше, чем о семье, и выражает это прежде всего через кормёжку. Впрочем, у Мари был тот же комплекс, и если быть правдивой перед собой, я тоже вечно пытаюсь накормить сородичей чем повкуснее. Поэтому вынуждена признать данный факт космополитической формой заботы об окружающих, так сказать, женским её проявлением. Неважно, для себя, семьи или товарищей, но мужчина прежде всего беспокоится об уровне безопасности, женщина — о материальном обеспечении. Забавно, но ведь наши экономисты зачастую женщины, равно как и учёные, тогда как на фронте заправляют в основном мужчины. Я не имею в виду низшие чины, где всё равно, кто ты такой, встал в строй и стреляй-работай, я имею в виду командование. Даже если припомнить покойный Культ Скаро — один командарм, два полевых командира и одна начальница лаборатории, очень показательный пример. Хотя, конечно, у низших и у нас это вызвано работой разных инстинктов — у них это проявление родительства, а у нас — потребности в сохранении вида. Меня вообще сейчас заинтересовала работа инстинктов в головах живых существ вокруг, и я анализирую с этой позиции практически всё, что вижу. Надо же понять, как и что происходит с прототипами...
Топот ног по лестнице, прерывающий мои размышления. Через мгновение в кухню влетает Пирин — племянник Луони и Тагена, самый младший в доме на данный момент. Семья блондосов — из числа зажиточных и власть имущих, имеют право на повышенное количество детей. Талы придерживаются контроля рождаемости, а сколько потомства может быть у пары, устанавливают не рациональным путём расчёта наследственности, а тупиковым путём подсчёта доходов. Родители моих прирученных блондосов имеют право на пятерых, но из-за долготы жизни предпочитают не расходовать его разом. Родители Пирина ограниченней в возможностях, у них разрешение на троих, и они на данный момент нянчат второго, а старшенького откомандировали к родне, отдохнуть от детского рёва по ночам. Пацану самому интересно побыть рядом со мной. Если я правильно понимаю психологию ювенильных особей, он на мне свой авторитет среди сверстников поднимает. Каждый, у кого достаточно финансов, может учиться в элитной школе, но не каждый при этом может ежедневно забрасывать вопросами крутую кочевницу, и всё такое. А мне приходится держать ухо востро: ювенильные особи умеют задавать неординарные вопросы так, что рано или поздно подловят тебя на вранье. Хорошо, что у меня была большая практика с земным ребёнком, иначе уже давно бы на чём-нибудь спалилась. И ещё лучше, что семья с детьми, принявшая кочевников, всего одна — эта. Дзета вписалась в студенческое общежитие и вникает в молодёжное общество на соседнем континенте, Эпсилон заинтересовался жизнью среднестатистических трудяг и живёт в захолустном городишке, у молодой семьи. Так что им негде близко пообщаться с детёнышами, я одна такая «везучая».
Пирин машет нам рукой и намеревается проскочить мимо, но Ларин приказывает:
— За стол!
— Ба, я на занятия опаздываю!
— Неправда, до выхода — четверть часа. За стол, и не пререкайся.
Луони прыскает в коктейль, я индифферентно укладываю в себя третью оладью, стараясь понять, неужели все большие семьи настолько одинаковы, или это просто мне так везёт? Совершенно ничего нового, не считая культурных нюансов. Вводишь поправку на особенности менталитета талов, и вообще всё один в один.
Пирин лихорадочно уписывает свою порцию, поминутно косясь на часы. Совсем не похож на Пашку, рвётся на занятия. Наверное, тут играют решающую роль разные методики обучения. А по мне, ни зубрёжка, ни интерактивная игра недостаточно эффективны по сравнению с гипнопедией, но что взять с этих низших? Талы даже за два миллиона лет не смогли отточить обучающий гипноз так, чтобы он корректно ложился на не до конца сформировавшийся мозг. Видите ли, есть процент брака. Ну и отбраковывали бы неудачных особей, как мы делаем. Но нет же, надо же всех беречь, как будто в мире есть незаменимые. Как будто блондосы не со Скаро, как будто не их предки жрали сублиматы из трупов и нещадно уничтожали любые мутации и отклонения. Нельзя так выжигать огнемётом собственное прошлое. Надо оставаться тем, кто ты есть, а то порой будешь вляпываться в сажу и думать, что это было и откуда лезет. Впрочем, недоумки с Давиуса не в состоянии анализировать мир и его причинно-следственные связи так глубоко, как мы. Рано или поздно они за это огребут. И коль скоро появились мы, это будет скорее рано, чем поздно.
Нет, всё, я сдохла — пятая оладья, щедро подложенная Ларин на тарелку, в меня явно не влезет, даже если попрыгать для лучшего сжатия еды, загруженной в желудок. Объелась настолько, что кажется — нажми на живот, и еда полезет обратно, как паста из тюбика. Гм, куда бы поместить остатки молока?..
— Есть предложение про компромисс, — говорю, чтобы не выдать прямо вслух постыдную мольбу о пощаде, — возьму это с собой, съем на обед. Очень вкусно, но место есть закончилось.
— Обед надо есть нормально, за столом и горячим! — отрезает Ларин. — Даже не вздумай тащить с собой свёртки и жевать на ходу, поедите в каком-нибудь ресторане, если не успеете домой. Луони, ты вообще собираешься доедать? Пирин, немедленно запей завтрак! Нельзя есть всухомятку! Девочки, поставьте посуду в чистку, я провожу ребёнка до школы.
— Ба, мне не пять лет! Я могу общественным трансматом!
— Поговори ещё! В школу пешком через трансмат он собрался! Ребёнок из приличной семьи, ещё чего не хватало!
Слишком много восклицательных знаков в этой семейной жизни. Как хорошо, что у далеков её нет.
Пока Ларин собирает мальчишку в учебное заведение, мы воюем с посудой. Здесь, конечно, всё совсем не так, как в старину на Сол-3, тарелки и кастрюли самоочищаются под ультрафиолетом и ультразвуком в специальном ящике. Недоеденную пищу Луони отдаст пегенам — домашним зверушкам. Я таких раньше не видела, они из какой-то далёкой галактики, но отлично сжились с талами. Что до меня, так и тех, и других надо из одного калибра, желательно с орбиты. Особенно страстным желание уничтожить бывает по утрам, когда под боком, в складках одеяла, обнаруживается наглая серая пегена, с любопытством разглядывающая тебя затылочной парой глаз. Совершенно не понимаю, почему эти твари ко мне липнут — я слышала, что животные обычно чуткие и не испытывают симпатии к тем, кто не испытывает симпатии к ним; мне же они попросту отвратительны. Но то ли пегены из другого теста, то ли миротворческая чума передаётся воздушно-капельным путём, но они постоянно ищут моего общества, и больших усилий стоит не дать им хотя бы профилактического пинка.
Насчёт заразности миротворчества я продолжаю думать, когда мы с Луони едем в Центральный Информаторий Нового Давиуса. Прототипы сейчас работают там с разрешения правительства, и на данный момент мы занимаемся сбором и анализом исторических данных. Не надо думать, что это только из-за прикрытия. Нам самим интересна интерпретация талов, раньше этой информации у далеков не было. Кроме того, мы очень заинтересованы в восстановлении объективной истории Скаро. Насколько мне известно, для этого давно создана специальная рабочая группа под предводительством Контролёра Времени, выясняющая все детали развития нашей цивилизации. Кто не имеет прошлого, тот лишён и будущего; знание корней помогает понять, насколько сильно мы поднялись по сравнению с дикими предками, а анализ ошибок, допущенных в процессе становления Империи, позволит нам сделаться ещё могущественней и неуязвимей, чем раньше. Сейчас Новая Парадигма не может себе позволить быстрое развитие, но вынужденный тайм-аут мы используем с толком и решение будущих проблем предусмотрим из прошлого.
