Знакомый поворот коридора и такой же знакомый вход в зал, только гвардейцы на пороге не стоят. Как, мы уже пришли? Снова оборачиваюсь, чтобы бросить последний взгляд на Найро, тот, который я могу ещё себе позволить, пока не сняты маски. Тал выглядит почти расслабившимся, почти беспечным и точно не ожидающим глобального обмана в ближайшие несколько рэлов.

В мозгу щёлкает последнее, безнадёжное — а ведь могу. Могу оглушить всех четырёх прототипов, схватить этого дурака и добежать до врат. Даже переместиться успеем, там ещё стоит старая программа, а стоит отсоединиться от базы, как врата уже будет не остановить. И до «Протона» пробьёмся, просто придётся тащить тала, потому что ронять давление в его скафандре уже будет некогда. И удрать, быть может, сумеем. Но… А дальше-то что? Променять Империю на мужчину низшей расы?

Кому как, а мне ответ очевиден.

— Ну что, — говорю талу, проводя ладонью над сенсорной полусферой замка, — готов познакомиться с нашим правителем?

Подаюсь к микрофону и проговариваю чётко и ясно:

— Экипаж корабля «Протон» прибыл по вызову.

— Как всё строго, — доносится сзади чуть ироничный шёпот Найро. Ах, так? Получи.

— Кстати, — говорю под раскрывающуюся диафрагму двери, пока Бета и Дзета очень синхронно и очень крепко берут тала под локти так, чтобы не вывернулся, а на нас разворачиваются два ряда фоторецепторов. — Я же тебе обещала далека показать. Знакомься, Найро. Император далеков.

====== Сцена двадцать вторая. ======

В первый миг тал, естественно, пробует вырваться. Потом, судя по движению челюсти, прикусывает свой ядовитый зуб, но, к собственному удивлению, не получает желаемого результата. Бросает на нас ненавидящий взгляд и на этом прекращает все попытки дёргаться — выпрямляет спину, насколько это возможно, и берёт эмоции под контроль. Я вхожу первая, но всё же успеваю заметить и плещущее в глазах веселье других прототипов, которым очень понравилась шутка, и застывшее, резко осунувшееся лицо Найро, разворачивающееся на Императора.

Всё. Перечеркнуть. С этого момента мы с ним существуем в параллельных реальностях, не имеющих точек пересечения. Он — военнопленный, захваченный для лаборатории. Я — императорский советник при исполнении.

Прохожу две трети зала, останавливаюсь, салютую. Прощайте, интергалакто и синтетический, здравствуй, родная речь!

— Отряд выполнил боевое задание. Переговоры прошли в нашу пользу, без срывов и инцидентов. Доктор и миротворцы ничего не заподозрили. Прототип Альфа и Прототип Гамма остались в Союзе для завершения первого этапа операции. Пленный тал доставлен. Вот тексты договоров, подписанных с Союзом Галактик и Новым Давиусом.

Предъявляю папки. К остальному совету даже не прислушиваюсь — сейчас миг триумфа прототипов, так что пусть молчат.

— Покажи, — коротко доносится сверху, как удар солнечного колокола.

Послушно подхожу, кладу папки на край возвышения, по очереди раскрываю и снова отхожу на уставную дистанцию. В следующий миг — два коротких выстрела, и от документов остаются только дымящиеся ошмётки. Стратег опускает гамма-бластер. Лихо. Я думала, их хотя бы для истории сохранят…

— Далеки получили необходимое. Договоры с низшими больше не имеют значения, — оповещает нас Император. Всё, поняли, вопросов не имеем — глупо, но я испытываю желание улыбнуться. Это всё так по-нашему, и этого так не хватало в безмозглом союзе безмозглых галактик!

Стою, жду, что нам ещё скажут, и тут сзади доносится:

— Отпусти, м-марионетка, — сколько брезгливого презрения-то в голосе. Будь бы оно материально, нам бы тут всю базу затопило. На месте Беты или Дзеты, а фраза явно адресована кому-то из них, я бы оскорбилась.

— Ошибка, прототипы — не марионетки, — спокойно разъясняет ситуацию Император на галакто. Ох, кто-то любит хвастаться, посмела бы — сделала бы замечание. Мы несколько раз продували Доктору только из-за того, что почти поголовно страдаем хвастовством, любим поражать воображение недоразумных тварей и из-за этого нечаянно выдаём больше информации, чем следовало бы. Меня сия чаша национального порока обошла только благодаря глубинной потребности скрывать данные.

— И что же тогда они такое? — ехидно отвечает бунтарь. О, какая провокация. Даже у меня язык чешется вкратце объяснить, кто мы, ведь на такое насмешливое презрение другой реакции и быть не может. Ускоренно просчитываю ситуацию. С одной стороны, талу не сбежать, так что он уже никому и никогда ничего не разболтает. С другой, случай бывает разный, так что лучше максимально ограничивать его в информации. Но я знаю наших и успела просечь, что Император сейчас непременно хвастанёт, поэтому рискую перебить, и будь что будет:

— С тебя хватит слова «прототип», — бросаю, скосившись на пленника через плечо. — И словосочетания «Па Джаски-Тал».

Глаза у Найро даже не стальные, а чёрные, словно ввалившиеся. Но губы растянулись в злой напряжённой улыбке.

— Это я уже понял, — ещё бы он не понял, «большие зачистки талов» — вполне конкретный исторический термин для обозначения нашего с ними затяжного конфликта. — Ну, Дакара, хоть чем-то ты меня порадовала.

Э-э-э… Не поняла.

— Объясни-и?

— Я уж думал, что ошибся в твоей натуре — ан нет, ты нашла способ доказать, что не вся интуиция мною пропита.

Ах, вот он о чём.

— Ценю юмор, — отзываюсь и снова отворачиваюсь в сторону ИВСМ.

— Прототип Зеро, отставить неуставные разговоры! — рявкает на меня Вечный по-нашему, едва ли не дымясь от возмущения. Сказала бы я кое-что в ответ, но это будет уже совсем против всех приличий. Даже за пределами зала.

— Они далеки, тал, — говорит Император, поливая меня неудовольствием за вмешательство в разговор. Нет, ну всё-таки сболтнул! — Увести.

Судя по звукам, пара гвардейцев из тех, что присутствуют в зале, тут же выдвигается к живописной группе. Следует традиционный приказ не оказывать сопротивления и не пытаться бежать, иначе может быть причинён физический вред, — ох, каким наслаждением веет от говорящего. Небось, всю жизнь мечтал стволом талу в лопатки потыкать. У Найро, похоже, хватает мозгов осознать, что сопротивление действительно бессмысленно, и подчиниться — зал они оставляют совершенно спокойно, из коридора пальбы тоже не слышно, раздаётся только сухое «налево», и дверь схлопывается.

Жёсткий рентген императорского взгляда проезжается по мне и концентрируется на оставшихся у входа остальных прототипах.

— Вы успешно справились с заданием. Дата вылета и состав второй экспедиции будут уточнены в течение декады. Все экспериментальные экземпляры обязаны сейчас же отправиться в лабораторию на обследование, за исключением Прототипа Зеро. Прототип Дельта должен быть помещён под особый контроль биологов. Приказ об операции «Торнадо» в данном случае недействителен, экономия в специалистах, ресурсах и времени недопустима. Учёный, Вечный, займитесь.

— Я подчиняюсь, — слаженным хором отзываемся мы. Операция «Торнадо»? Что за операция, для которой требуются все научные ресурсы по части биологов? Уже готовимся биосферу Скаро воскрешать?

Снова слышу, как за спиной открывается дверь-диафрагма. Жёлто-рыжая парочка скатывается с пандуса и едет на выход следом за ребятами.

— Все остальные, возвращайтесь к своим обязанностям, — продолжает Император. — Прототип Зеро, задержись.

Как там было, «а вас, Штирлиц, я попрошу остаться»? Ну, приплыли, думаю я, глядя на то, как советники один за другим покидают зал. Сейчас мне будут отрывать голову в приватной обстановке правитель и два Контролёра… Нет, один. Контролёр Времени беззвучно глядит на Императора, потом на меня, потом спускается и также направляется на выход. Я чувствую что-то странное, когда он проезжает мимо — то ли покалывание, то ли вибрацию, то ли всё вместе. Вроде и волноваться не о чем, это естественное энергетическое поле, окутывающее темпоральный гироскоп и заодно самого Контролёра, но меня оно почему-то цепляет… И вдруг я вспоминаю — точно такая же вибрация шла от ТАРДИС Доктора. Кстати, а почему они оба синие?