— Марк, хорош дурака валять, — перебил я бармена, — зачем они меня искали, на словах что-то передали?
— Нет, ничего не передали, — пожал плечами Марк. — Единственное, просили напомнить, что за тобой долг из Хорватии.
— Вот как? А ну-ка, обрисуй этих типов неприятной наружности.
— Я фото с записи камеры сделал, — улыбнулся Марк, протягивая мне белоснежный конверт. — Не первый год тебя знаю.
— Это да, — произнёс я, пожимая руку бармену. — Если те типы ещё раз заявятся, позвони. Тебе это сделать нетрудно, мне же будет приятно.
— Ну да, ну да, — усмехнулся парень, — потом кафе, как минимум на неделю, закроется на ремонт. Пол и потолок в крови, поломанная мебель и вдребезги разбитая барная стойка. Но ладно, хорошо. Я позвоню.
Я улыбнулся своей «фирменной» улыбкой и у Марка от лица отлила кровь. Он сделал вид, что ничего не увидел, я сделал вид, что не улыбался. Марк приторговывает наркотой, он знает, что я об этом знаю и поэтому мне должен по самое не балуй. Позвонит, никуда не денется. А если и денется, не беда. Найдём, у нас руки длинные и загребущие. Я остановиться у ростового зеркала, достал из кармана солнцезащитные очки, набросил на голову капюшон.
— А очки-то тебе зачем, Олег?
Я обернулся: очень тихо, как это умеют делать только люди из мира Тени, подошла та, на которую я бесстыдно пялился в кафе. Высокая, зеленоглазая, в короткой бежевой куртке, джинсах и осенних коричневых сапогах. Приятная улыбка, чувственные губы. Хорошенькая, одним словом. Я не стал отвечать, вышел на улицу и привычно осмотрелся, выискивая тех, кто пришёл из Тени. До метро идти пять минут и за это время я дважды останавливался возле витрины ювелирного «Изумруда», всматриваясь в отражения редких прохожих. Нет, проявлений потусторонних сущностей не было ни у кого. Я вздохнул, развеял руну защиты «Альгиз», быстрым шагом пошёл в сторону подземки.
— Ну подожди, куда ты так торопишься, Мастер?
Опять она, девушка в красном берете. Тяжело дышит, щёки раскраснелись. Красота неземная.
— Мы разве с вами знакомы? — я резко остановился и она ткнулась мне в спину, ойкнула.
— Нет, но..
— Если нет, то почему на «ты»? Это раз! И два: какое вам дело, куда я иду?
— Грубо… — покачала головой девушка, поправляя берет. — Всегда думала, что в первую очередь Мастер должен быть культурным человеком.
— Я — исключение из правил. Всего хорошего.
— Возьми меня с собой, Мастер… в мир Тень.
Я словно наткнулся на невидимый барьер. Марка, за его длинный язык, пора упрятать под землю. В деревянном макинтоше. Возможно, у меня просто разыгралось воображение или случился очередной приступ паранойи. С виду же самая обычная девчонка. Она, возможно, краем уха услышала наш с Марком разговор, а я горожу огород.
— Вы, меня с кем-то путаете, девушка. Я не знаю, что это за мир.
— Орхидея просила вам передать вот это.
Визитка. Чёрного цвета и стандартного размера. Номер мобильного телефона, имя Мария. Надо же! Знаю Орхидею уже пять лет как Орхидею и никак по-другому. Простой человек увидит на визитке только номер телефона и имя. Я же видел на прямоугольнике чёрного цвета пылающую руну «Наутиз»: перечёркнутые линии. Руна «Вращатель времени. Нужда». Нужда? Долг Мастера помочь Мастеру и это не обсуждается.
— До метро ходьбы три минуты. Успеешь рассказать — будет тебе счастье. Не успеешь, значит не успеешь… — произнёс я, двигаясь по тротуару.
— Моя сестра там, Олег, в мире Тени. Помоги её найти. Пожалуйста. Я заплачу сколько скажешь.
— Фотография есть?
— Нет, — растерянно ответила девушка. — Но мы с Ксюшей близнецы, поэтому…
— Первое: ты со мной не пойдёшь, там очень опасно. Я бы сказал, смертельно опасно. Второе: мне нужна фотография. Третье: мои услуги очень дорого ценятся. Почему ты Орхидею не попросила разыскать сестру?
— Маша в больнице после операции. Её хотели там, — девушка выделила голосом «там», — в другом мире убить. Или в жертву принести. Я в этом не разбираюсь, если честно, а Маша объяснять не стала. Так что, берётесь за дело, Мастер? Фотографию принесу тебе домой. Адрес ваш я знаю.
— Вот почему она не пришла на встречу. В какой больнице Орхидея? — спросил я. — Что за операция?
*****
Мир людей под землёй похож на разноцветный узор в трубке огромного калейдоскопа. Кто-то постоянно эту трубку вращает, рисунок из битых осколков стекла меняется ежесекундно, ежеминутно, ежечасно и ежесуточно. Рельсы с обеих сторон перрона, колонны, поддерживающие сферический потолок, постоянный поток людей. Молодых и в возрасте, в яркой, как мазки художника-авангардиста одежде и в серой, какой-то безликой и бесчувственной. Люди в метро двигаются по установленному кем-то маршруту даже не осознавая, что они — марионетки в опытных руках кукловода. Поворот трубы калейдоскопа: пришёл поезд. Рисунок поменялся: поезд, пшикнув дверьми, отправился в короткое путешествие, исчез в провале тоннеля. Меня, как навалом гигантской волны, выбросило на перрон. По привычке осмосмотревшись, сразу же увидел, что возле одной колонны шевельнулась тень. Серая и безликая, с остро очерченными краями. Метаморф? Нет, не похоже.
«Помоги, Мастер», — раздался в голове женский голос.
Выругавшись, я начал работать локтями, пробираясь сквозь плотный человеческий заслон. Молодая женщина, в цветастой длинной чёрно-белой юбке с воланами, в ярко-красной рубашке с длинными рукавами, растерянно смотрела по сторонам. Цыганка — это была самая настоящая цыганка — чувствовала моё присутствие, но не могла определить кто из тысячи человек может быть Проводником в смежный мир. Мир безликого серого солнца, сборища отчаянных ублюдков и нелюдей. Я достал из кармана гарнитуру, активировав её, вставил в ухо: разговаривать самому с собой — признак дурного тона и не очень хорошего здоровья. В первую очередь, естественно, душевного. Сколько ей лет? Лет тридцать, не больше. Хотя, в мире Тень выглядеть одинаково хорошо можно как в двадцать пять, так и в тридцать пять и в пятьдесят пять лет. Там время — понятие относительное. Для одних оно сродни арабскому жеребцу, такое же быстрое и стремительное, для других — время похоже на виноградную улитку. Двигается медленно, неспешно и бесцельно, но определённо в верном направлении.
— Здравствуй, милая, — произнёс я, — как тебя занесло в мир жёлтого солнца?
— Здравствуй, хаймен. Так получилось…
— Никогда не произноси при мне слово палач, дорогая, — перебил я цыганку. — Называй меня Мастером или Проводником. Продолжай.
— Да, извини. К нам вчера пришёл огромный шквал огня, я оказалась в водовороте событий. Ничего не помню, очнулась в этом мире, мире людей. Помоги вернуться, Мастер. Я щедро отблагодарю.
Стоящие неподалёку от нас полицейские посмотрели на меня, разговаривающего самого с собой, но отвернулись, увидев синие вспышки гарнитуры. Явление заурядное и внимание на таких типов можно не обращать — читалось в глазах стражей порядка.
— Твоих щедрот не хватит, красавица, — ответил я. — Сама знаешь сколько стоят услуги Проводника.
— Знаю, — кивнула цыганка, — проси достойную плату, Мастер.
— Пять лет жизни и ни дня меньше.
— Пять лет? Ты просишь пять лет моей жизни? Побойся своего Бога, Мастер!
— Значит, не договорились. Прощай, несговорчивая.
— Но подожди… — растерялась женщина, — дай подумать.
— На это у нас нет времени. Ты прекрасно знаешь, что плата за перенос в другой мир — не моя прихоть. Без этой оплаты руна движения и направления «Райно» не активируется.
— Я понимаю, — ответила женщина, нервно покусывая губы. — А что в качестве оплаты возьмёшь ты? Лично ты, Мастер?
— Открытую улыбку и пожелания здоровья, дорогая.
— О, нет! Сжалься, человек! Если в мире Тень узнают, что я пожелала здоровья палачу, то… ой, извини, я не хотела тебя обидеть.
— Да, я знаю. Тебя проклянут во веки веков. Но это произойдёт в твоём мире, здесь же ты погибнешь. Я уже сейчас вижу на твоём лице отпечаток Обращения. Через час, может два, ты почувствуешь слабость и недомогание, на лице появятся пятна трупного разложения. Через сутки ты навсегда исчезнешь из двух миров. Решайся.
