- А вот драконы поумнее сатиров будут!

Наталь невольно дернулся, заслышав шелестящий голос брата. Мысль о том, что Эйнеке сейчас начнет отстреливаться от снежков огненными шарами, его совсем не радовала. По телу пробежала мелкая дрожь. Мышцы от страха стали почти деревянными! Дети не то от зловещего тона мага, не то от упоминания о драконах, не то от раздавшегося за их спинами грохота замерли. Позади них – за самым забором, у которого в нерешительности мялось двое пацанят, стала собираться бледная дымка. Медленно, но верно она обретала четкие линии и цвет.

- Обернись! - подсказал полненькому мальчишке Эйнеке, ухмыляясь.

Змеиные зрачки. Хищные желтые глаза. Длинная по-лебединому изогнутая шея подняла из-за забора тяжелую клиновидную голову. Багряные крылья закрыли собой хибару по другую сторону ограды. Красная чешуя сверкнула в лучах вечернего солнца, а из широких ноздрей густыми клубами повалил дым. Пасть, способная в один укус сломать хребет лошади, открылась. Между здоровенных жемчужно-белых клыков заиграли язычки ярко-оранжевого пламени. Мгновение молчаливого созерцания чудища толпой ошалевших от страха детишек. Крики или скорее панические вопли. Миг спустя малявки в полном составе драпали прочь из переулка, да так лихо, что пятки сверкали! Дракон же взревел и, прежде чем снова стать белесой дымкой, пустил вслед беглецам струю пламени.

- То-то же! - фыркнул Эйнеке, а затем его голос утонул в новом внезапном приступе кашля. Наталю пришлось покрепче схватить брата за ноги, чтобы не дать ему свалиться с плеч. Заклятие – иллюзия дракона – удалось, конечно, на славу, но расплата за него…

- Ну и зачем это было? - недовольно спросил Наталь, когда приступ кашля стих и Эйнеке смог снова удобно устроиться на его плечах. Старшему не очень-то нравилось, что его захворавший (а заодно несколько обкуренный) брат растрачивает свои силы попусту.

- Вынес бы я тебя, не из арбалетов же стреляли! - ворчал Наталь.

- Буду я еще терпеть снег за шиворотом из-за маленьких уродов! - рыкнул в ответ Эйнеке, - К тому же, я – дракон, а дракон неуважения не потерпит!

На это вот «я – дракон» хотелось как минимум съязвить. Наталь сдержался. О своей причастности к драконьему роду Эйнеке начал говорить давно. Наталь успел привыкнуть и перестать искать причину столь странного поведения, хотя и оно по-прежнему вызывало смех. Немного нервный.

- Да это же дети! Они просто играли… праздник все-таки! И… - попытался настоять на своем старший полуэльф, но тут же затих. Краем глаза он заметил, как в переулок вошла стража, и как раз с той стороны, куда удрали перепуганные ребятишки.

***

Дети…

Мелкие и мерзкие создания! Эйнеке не особенно понимал, почему чувствует страх перед ними, но он точно знал, за что недолюбливает их. Слишком шумные, слишком надоедливые, слишком… слишком проблемные! Завидев стражников, Эйнеке даже не удивился, только выдохнул. Наталь дернулся. Младший без труда уловил смысл этого движения. Он умел понимать брата без слов: сейчас старший явно хотел сбежать.

- Не надо, - прошелестел Эйнеке, а для пущей убедительности впустил когтистые пальцы близнецу в гриву. Намотал на кулак пару прядей. Натянул, точно поводья. Наталь недовольно рыкнул, но стерпел. Он не сдвинулся с места, только ощутимо напрягся, когда небольшой отряд из четырех бравых хладбергских стражей подошел ближе.

Оставалось шагов двадцать-тридцать. Эйнеке, переняв настрой брата, заелозил, подтянулся, устроился поудобнее на случай, если Наталю-таки придется спешно скрываться от блюстителей закона. Эйнеке пригляделся к стражникам. Он не слишком хорошо умел определять возраст людей на глаз, но трех стражников он мысленно отнес к категории «постарше». Четвертый же, низкорослый, тощий и до нелепого рыжий (завитки огненных волос так и торчали из-под шлема!), был молод. Про таких, как он, говорят, мол, молоко на губах не обсохло. Эйнеке нахмурился, заметив ухмылку на лице молодого стражника. Заслышал куда более скромные и сдержанные смешки старших. Вид одного довольно-таки рослого полуэльфа на плечах у другого их явно забавлял. К тому же, помимо глупых улыбок, на грубых людских рожах играл еще и румянец.

«Они пьяны? Или на улице так холодно?» - Эйнеке украдкой глянул на небо.

Стылый серо-голубой начал уступать розовому. До заката оставалось всего ничего. Ветра не было. Он не мог докучать людям: жечь и кусать их своими морозными клыками. С другой стороны, зима, да и Хладберг Хладбергом зовется не зря… Самому Эйнеке, впрочем, холодно не было. Жар… Эйнеке чувствовал его и легкое недомогание, а оттого вид насмехающихся стражников его… раздражал? Нет. Уж скорее выбешивал!

«Если я раскалю эти котелки прямо на их пустых головешках, они перестанут так по-идиотски лыбиться?» - подумал полукровка, метнув короткий злобный взгляд на шишкоподобные шлемы стражников. Покривился. Отогнал прочь и саму мысль о спонтанном акте насилия, и желание воплотить ее в жизнь. Смирил гнев. Заставил себя думать трезво и здраво.

Да, Наталь силен. Он без труда справится хоть с двумя, хоть с четырьмя людьми за раз. Эйнеке в это верил. Еще он верил в собственную силу – магию. Усилие воли и некоторая часть его самого в оплату, а потом людишки (сколько бы их ни было!) корчатся в колдовском огне. Но. Но. Но. Слишком много «но»! Во-первых, магия может взять слишком много, а умирать Эйнеке совсем не хотел. Во-вторых, Наталь, может, и справится с четырьмя людьми за раз, но одно дело – люди невооруженные и не обученные бою, а другое – городская стража. Один пропущенный удар дубиной по морде или же кинжал в бок, и Наталя не станет. В-третьих, закон. Нельзя приехать в чужой город и по праву сильного творить в нем все, что вздумается. Если не схватят, то затравят, как дикого зверя. Не дадут и шагу спокойно ступить! А потом слухи, молва… и вот охотник – сильный и ловкий воин или талантливый маг – становится жертвой!

К тому же спор… Спор проиграть Эйнеке не желал, как и не желал он про него забывать. Кто знает, чем там все кончится, реши они с Наталем устроить потасовку среди переулка! Оставить брата – слезть с его плеч – наверняка придется, если завяжется драка!

- Квист, сержант городской стражи Хладберга! - представился старший из стражников. Мутные серые глаза, совсем седая борода, сломанный нос. Говорил сержант Квист не слишком уверенно, язык его заплетался, а взгляд бегал, ни на чем толком не фокусируясь.

«Все-таки пьян», - холодно заметил внутренний голос. Эйнеке чуть покривился.

Сержант Квист тем временем обозначил короткий и неуклюжий поклон. Глуповато хохотнул себе в усы. Остальные стражники тоже не сдержали новых смешков.

- Чем я и мой брат можем услужить доблестной хладбергской страже? - поинтересовался Эйнеке нарочито любезным тоном. Сержант Квист открыл было рот, но тот рыжий опередил его. Едва не заржав в полный голос, он спросил:

- А чего вы это тут в таком виде ходите, а, нелюди? - особенно явно пахнуло луком и водкой. Кажется, этот стражник был не только самым молодым, но и самым пьяным. Он даже ровно стоять не мог! Эйнеке отчетливо видел, как рыжеволосого чуть покачивает.

Впрочем, качнуло и Эйнеке – это Наталь на слове «нелюди» переступил с ноги на ногу. Тихо зашипев, младший покрепче схватился за старшего. Дернул того за гриву, мол, спокойно стой, затем бросил короткий оценивающий взгляд на рыжеволосого юнца. Шибко враждебным тот не выглядел. Скорее глупым и до неприличия веселым!

- Да заткнись ты, щегол! Куда лезешь-то? - тем временем осаждал молодого сержант. Оставшиеся двое ржали и фыркали. Наталь все еще переминался с ноги на ногу. Эйнеке дождался, когда ругань главного стражника поутихнет, и сказал:

- Мы с братом очень спешим, - голос полуэльф нарочито понизил, заставил его звучать болезненно и слабо, плечи ссутулил, да и рожу понесчастнее состроил. - Нас ждет лекарь. Я… - а вот тут Эйнеке демонстративно закашлялся, поднес свободную руку к губам, - понимаете, я очень болен! Вот даже ходить сам не могу…