И с этим я справился легко.

Основной моей проблемой оставалась Коидзуми Киоко. Но сначала…

Как только прозвучал сигнал к большой перемене, я вытащил телефон и с улыбкой прочитал пришедшее десять минут назад сообщение от Инфо-чан:

«Всё выполнено в лучшем виде, Аято-кун. Я взяла на себя смелость и послала видео Роншаку Мусуме – самой большой сплетнице из класса «3-2». Она обожает подобные вещи и подписана на сотню видеоканалов, так что никогда не поймёт, откуда ей пришла эта ссылка. Но она точно посчитает нужным поделиться этими сведениями с Фредом Джонсом. Я подумала, что тебе, возможно, захочется увидеть его лицо, когда он будет смотреть тот роковой клип».

Я усмехнулся. Умница Инфо-чан всё продумала: не послала ссылку напрямую моему злейшему врагу, решив действовать через Мусуме – глуповатую и избалованную дочку какого-то финансового воротилы.

Что ж, мне и вправду будет любопытно взглянуть на выражение лица старины Фредди, когда он увидит своего папашу без штанов!

Но, конечно, не стоит забывать об осторожности.

Я прошел в кафетерий и занял угловой столик – с этой позиции отлично просматривалось всё помещение.

Мусуме – с её всегдашними волосами, тонированными в блонд, безумным обилием косметики и украшений, искусственным загаром и сладковато-восточным парфюмом – уже сидела тут, одной рукой не глядя хватая ломтики картошки-фри из контейнера и отправляя их в рот, а пальцами другой – активно стуча по сенсорному экрану смартфона.

Фред подошел через пару минут. Самодовольно улыбаясь, он взял себе обед и пристроился за столиком в самой середине зала, не забыв бросить в мою сторону торжествующий взгляд.

Я старался вести себя как можно тише, угрюмо уставившись на своё бенто, но внутри я ликовал. Ты можешь сколько угодно считать себя важной шишкой, бледнолицый, но очень скоро тебе придется ощутить нереальный позор.

Что ж, гордость всегда предшествует падению.

Я ел не торопясь, стараясь не смотреть напрямую на моего врага, но и не упускать из виду ни его, ни Роншаку-чан. И девочка не подвела: через десять минут она широко разинула рот и низко наклонилась к экрану, выпучив глаза. Подняв голову, она покосилась в сторону Джонса и закусила губу.

Давай же, не медли! Покажи ему эти прекрасные кадры!

Словно услышав мой мысленный посыл, Мусуме встала со своего места и метнулась к американцу.

– Посмотри, Джонс-кун, это не твой папа? – протянула она, чуть ли не тыкая смартфоном Фреду в лицо.

Иностранец фыркнул и снисходительно взял гаджет в руки, но, только взглянув на экран, тут же переменился в лице. Вернув телефон однокласснице, он порывисто встал с места и выбежал из кафетерия, столкнувшись в дверях с Кушей и чуть не сбив его с ног.

– Что это с ним? – бросил Кага, подходя ко мне. – Где-то проходит конкурс на самую неожиданную фотографию?

– Честно говоря, не знаю, – пожал плечами я. – Он разговаривал с Мусуме, а потом вдруг подскочил, как ужаленный, и умчался прочь.

Старшеклассник покосился на Роншаку, которая возилась со своим смартфоном, постукивая наманикюренными пальцами по экрану.

– После разговора с этой блонди я бы и сам убежал, – хихикнул он. – Подожди, пока я наберу себе обед, хорошо?

– Конечно, – вежливо улыбнулся я.

Куша кивнул и направился к раздаточной витрине. Проводив его глазами, я снова сосредоточился на своём бенто. Я решил не откровенничать с чудаковатым учёным: он и так знал обо мне слишком много, и я не собирался давать ему больше пищи для размышлений. Кроме того, зная Мусуме, вскорости это видео и без моих рассказов станет общешкольной сенсацией.

Я взял палочками кусочек моркови и оправил в рот, но чуть было не подавился: со мной рядом неожиданно сели, прервав столь мирный приём пищи.

С трудом проглотив, я покосился налево. Тонированные в баклажанный цвет волосы, уверенная манера держать себя и превосходная осанка…

Ясно. Меня почтила своим присутствием Кизана Сунобу.

– Приятного аппетита, – бросила она, раскрывая свою коробочку с ланчем.

– И вам, Кизана-семпай, – любезно откликнулся я.

Старшеклассница кивнула, перемешивая палочками рис.

– В субботу репетируем, – объявила она. – Сразу после уроков.

Я поднял брови и удивленно заметил:

– Но Ока-семпай ведь…

– Айши-кун, – тяжело вздохнула Кизана. – Как это ни прискорбно, но люди умирают каждый день, а искусство не может стоять на месте. Хватит и того, что сегодня я и все мои подопечные вместо репетиции пойдут на поминальную службу.

Я пожал плечами. Рациональное зерно в её словах было, кроме того, по слухам, она терпеть не могла покойную: та несколько раз срывала их клубные занятия, пытаясь изгнать из сестёр Басу демона.

Что ж, позировать для Гейджу мне надо только в понедельник, так что почему бы и нет? К тому же, мне не помешает попрактиковаться в актёрском искусстве.

– Обязательно приду, – пообещал я. – В субботу ведь всего три урока, так? Мы сможем позаниматься подольше.

– Чем именно? – подоспевший Куша со стуком опустил свой поднос на стол и плюхнулся рядом со мной. – Надеюсь, я не помешаю?

– Ничуть, – сморщила нос Кизана. – Очень хорошо, что ты понял меня, Айши-кун. У тебя прекрасные задатки, которые необходимо развивать, но без надлежащих тренировок они исчезнут без следа.

С этими словами старшеклассница изящно поднялась и, подхватив своё бенто, быстро вышла из кафетерия.

– Ничего себе! – присвистнул Кага, толкая меня локтем. – Как она суетится вокруг тебя!

– Просто я поразил её на прослушивании, – скромно улыбнулся я. – Ты пойдёшь на поминальную службу?

Старшеклассник отрицательно помотал головой, зачёрпывая ложкой своё карри.

– Я лучше позанимаюсь тут, в клубе, – ответил он. – А ты?

– Мне придётся, – склонил голову я.

Я хотел ещё прибавить, что должен отдать дань уважению, но потом решил, что это прозвучит чересчур цинично и может оттолкнуть от меня моего «друга».

А его поддержка мне очень нужна.

К счастью, Кага счёл за благо не продолжать эту тему и плотно занялся своим обедом. Оставшееся от большой перемены время мы провели в молчании и только за пять минут до начала уроков, попрощавшись друг с другом, направились каждый в свой класс.

Всё оставшееся до конца занятий время я мучился: у меня толком не получилось понаблюдать за семпаем, потому что почти весь день я потратил на избавление от врагов. И теперь я за это расплачивался, испытывая жуткую тоску.

Я и не догадывался, что потребность просто видеть его стала для меня жизненно необходимой, как в еде, воде, сне…

Именно потому, когда уроки закончились, я начал собирать свою сумку чуть ли не с радостью: мне предстояло посетить поминальную службу. Конечно, в восторг меня приводила не цель путешествия, а то, что пойти должен был каждый ученик, значит, и мой Таро тоже.

========== 22. Помянем добрым словом. ==========

Поминальные службы у нас в стране были уникальным явлением. Мы, японцы, верили, что со смертью всё отнюдь не заканчивалось, и в наших семьях зачастую стояли настоящие алтари с фотографией безвременно ушедшего родственника. У фотопортрета обычно помещали подставки с ароматическими палочками, которые время от времени зажигали, чтобы приятно пахнущий дым красиво стекал по лику усопшего, создавая иллюзию его спиритуалистического присутствия.

На церемонии всё было тщательно подчинено многовековым традициям. Каждый наш шаг был строго регламентирован, и вести себя как-то по-другому считалось недопустимым. Взять цветок, аккуратно положить его на покрытый черной материей стол, написать несколько стандартных слов в специальный журнал, раскланяться с родными покойной… Я хорошо знал порядок: в прошлом году умерла наша престарелая соседка, и мои родители перед самой церемонией провели со мной долгий разговор-инструктаж. Всё прошло как по маслу.

Поминальная служба в честь Оки мало чем отличалась от той: те же люди в черных костюмах с торжественно вытянувшимися лицами, те же фотографии, те же цветы, покупку которых для каждого ученика школы весьма любезно организовала наша активная завуч.