========== 1. Лицедейка. ==========
Конец апреля в нашем родном городе Шисута выдался настолько жарким, что асфальт, казалось, плавился под ногами, а в воздухе вились прозрачные змейки, порожденные зноем.
Солнце, походившее на ярко-белый раскалённый шар, светило во всю мощь, а на небе, как назло, не было ни единого облачка. Погода была совершенно не весенней; даже в июле подобные деньки выпадали редко.
Но ничего нельзя было поделать, и оставалось лишь мириться с этой атмосферной аномалией.
Я шел в школу, стараясь не торопиться, но пот всё равно градом катился по моему лицу, струился по спине, крупными каплями выступал по линии роста волос на лбу.
Быстро пройдя вдоль аллеи вишнёвых деревьев и отвесив традиционный поклон учительнице физкультуры, я устремился вперед. Быстро переобувшись, я буквально влетел во внутренний дворик и тут же напрочь забыл о жаре.
Он сидел там.
Ямада Таро, класс «3-2», чуть повыше среднего роста, нормального телосложения, с лучистыми карими глазами, застенчивыми манерами хорошо воспитанного японского юноши, коим он и являлся, и неповторимой улыбкой, от которой сердце пропускало удар.
Мой семпай. Моя любовь. Мой смысл жизни.
Я шумно сглотнул и быстро провел тыльной стороной ладони по лбу. Ну же, Аято! Подойди к нему, заведи разговор… Ты же один из лучших учеников школы; наверняка твоего кругозора и лексикона хватит, чтобы поддержать беседу…
Я сжал левую ладонь в кулак и сделал было шаг по направлению к фонтану, но потом, помотав головой, направился к одной из скамеек.
Нет. Пока не могу. Чуть позже, когда наберусь храбрости…
Семпай, как и всегда, читал какой-то роман. Я был в курсе, что он предпочитает исторические книги, и мог даже без запинки назвать пять его любимых трудов… А он даже не знал о моём существовании.
Хорошо, что с ним больше не было его бешеной подружки детства. Осана Наджими, как считали все вокруг, включая и моего любимого, отправилась в Тибет, чтобы искупить свои грехи и достичь просветления. Та грубиянка оставила соответствующую записку перед тем, как исчезнуть. Естественно, проверить это, во всяком случае, пока, не представлялось возможным.
На самом деле, она направилась в мир иной, и я ей в этом с огромным удовольствием помог, но, разумеется, рассказывать об этом я никому не собирался.
Сидя на скамейке и наслаждаясь ароматом цветущих вишен, я исподволь наблюдал за семпаем, за тем, как он периодически отвлекался от книги, чтобы, подняв голову, посмотреть на небо.
Я мягко улыбнулся, подумав, что мой избранник ещё, к тому же, и романтик.
И в этот самый момент произошло кое-что неожиданное.
Во внутренний дворик вошла старшеклассница. Поправив прическу небрежным жестом, она осмотрелась и, заметив семпая, уверенно потопала к нему.
Я прищурился и стиснул зубы. Только не это! Надеясь, что она просто хочет что-нибудь спросить, я тщательно прислушался.
– Ямада-сан, как хорошо, что вы уже здесь! – воскликнула она хорошо поставленным голосом. – Я как раз искала вас.
Семпай вежливо улыбнулся и, отложив книгу, встал с места.
– Слушаю вас, Кизана-сан, – произнес он.
– Кизана… – эхом прошептал я.
Я знал эту девчонку, как, собственно говоря, и каждый в нашей школе. Эта фамилия неизменно звучала при каждой театрализованной постановке, которую ставили у нас.
Кизана Сунобу, класс «3-1».
Высокая, стройная, с тонированными в баклажанный цвет волосами, она позволяла себе намного больше, чем кто-либо другой, потому что считала себя выше каких-то там школьных правил. Она подтягивала форменную юбку так, что та становилась практически неприличной длины, носила яркий маникюр и драгоценности и забирала волосы в две круто завитые спиралями косы.
Занимая пост президента театрального клуба, Кизана действительно была талантливой актрисой. По слухам, она окончила какие-то курсы сценического мастерства и теперь пыталась – с переменным успехом – передать свои знания подопечным.
У неё был глубокий грудной голос, играть которым она явно умела.
В общем, эта старшеклассница обладала кучей достоинств, но мне не нравилось, с каким выражением лица она смотрела на моего семпая.
Она говорила о постановке, которую они собирались ставить, и приглашала старшеклассника поучаствовать в ней, разливаясь соловьём о его будущей роли. Ситуацию усугубляло ещё и то, что сестра семпая – Ханако – состояла в театральном кружке, поэтому мой любимый человек мог согласиться на это сомнительное предложение.
Я вытащил мобильный телефон и в задумчивости уставился на экран.
Запросить анкету Кизаны у Инфо-чан сейчас или сначала последить за этой выпендрежной актрисулей?
Проблема решилась сама собой: старшеклассница, взяв с семпая обещание подумать над её предложением, эффектно развернулась и довольно вызывающей походкой пошла к двери, ведущей к клубам. Замерев у проёма, она ещё раз кинула мечтательный взгляд на Таро, и я почувствовал, как у меня внутри медленно разрастается черная бездна слепой холодной ярости, поглощавшая все прочие эмоции.
А предмет моих грёз, как ни в чем не бывало, снова сел на бортик фонтана и начал читать про приключения всадника без головы. Или Хоакина Мурьеты.
Я же, посмотрев по сторонам, быстро набрал сообщение: «Что ты знаешь про Кизану Сунобу?».
Ответ пришел незамедлительно:
«Вот за что люблю тебя, Аято-кун, так это за деловой подход! Основные данные с удовольствием высылаю, наслаждайся!».
Инфо-чан не подвела: следующим сообщением я получил анкету этой злодейки.
Итак, старшеклассница по фамилии «Кизана» носила довольно грубо звучавшее имя «Сунобу», отличалась, как ни противно было это признавать, несомненным актерским талантом и эффектной внешностью, без памяти любила самое себя и уверенно возглавляла театральный клуб. Именно под её руководством этот кружок в буквальном смысле расцвел: они давали по пять-шесть постановок в год, и на каждом спектакле непременно был аншлаг, потому что предводительница любителей драмы оказалась весьма требовательным режиссером, выпускавшим лишь качественные пьесы.
Эта красавица никогда не забывала о яркой роли для себя и обожала аплодисменты и цветы. Она мечтала в будущем стать настоящей профессиональной актрисой и сыграть Офелию.
Я вздохнул и убрал мобильник в сумку.
Что ж, Кизана-сан, будем знакомы. Как теперь мне вас устранить?..
Я задумчиво посмотрел на небо и проводил глазами единственное одинокое облачко, похожее на небольшой комок ваты.
В наш просвещенный век информация – это всё, так что стоит заняться более тщательным её сбором, чтобы потом принять решение, как именно отвадить эту самопровозглашенную принцесску.
Я уверенно поднялся с места и направился к кружкам. У меня не было ни плана, ни даже четкой задумки; я просто действовал по наитию.
Дверь в театральный клуб была прикрыта, так что подслушать или подсмотреть, не привлекая к себе ненужного внимания, я не мог, но на створке висело объявление:
«Дамы и господа!
Театральному клубу нужна ваша помощь!
В мае мы планируем событие мирового масштаба – постановку «Гамлета», великой трагедии Шекспира! К сожалению, у нас нет никого, кто бы подходил на главную роль, так что, джентльмены, это ваш шанс!
Сегодня после уроков в помещении кружка я, его президент, Кизана Сунобу, буду лично проводить прослушивание. Допускаются все лица мужского пола, считающие, что они могут справиться с ролью.
Удачи!»
Я нахмурился, а потом усмехнулся. Кизана была верна себе: высокопарный слог и чрезмерно преувеличенное ощущение собственной важности присутствовали в этом объявлении в изобилии.
Но было ещё кое-что.
Несмотря на свою самовлюбленность, эта девица весьма серьёзно относилась к сцене и всему, что было с ней связано. Для неё не было греха хуже отсутствия актерских способностей. Насколько я был наслышан, Кизана могла часами репетировать какую-либо сцену, пока та не становилась в её глазах идеальной.
