Этот мрачноватый юноша с синяками под глазами носил длинную челку, полностью закрывавшую один глаз. Он был одним из самых преданнейших участников клуба любителей мистики и, насколько я знал, коллекционировал пряди чужих волос.

– Аято, не ожидал увидеть тебя здесь! – произнес Чоджо, склонив голову набок.

– Мои родители в отъезде, поэтому самому приходится заботиться о себе, – объяснил я, кивая на несколько упаковок лапши, которые я уже успел положить в корзину. – А ты что здесь делаешь?

– Да вот… – одноклассник продемонстрировал мне газету, которую до этого держал под мышкой. – Вышел, чтобы купить это.

– «Спортивная жизнь»? – удивился я, покосившись на газету. – Не думал, что ты этим интересуешься…

– Спорт – это и вправду не моё, – Чоджо начал листать издание. – Я хочу взять её из-за этого.

Он протянул мне газету, открытую примерно посередине, и ткнул в узкую колонку, озаглавленную «Топот копыт». Она была посвящена скачкам – виду спорта, совершенно не популярному в Японии ввиду отсутствия свободных территорий для пастбищ и стадионов, а также климата, который был тяжелым для крупных животных.

Конечно, несколько активистов данного спорта королей имелось и у нас, но всё же особым спросом стипль-чез не пользовался.

В статье сообщалось, что скоро состоятся скачки Кубка Дружбы, и перечислялись все лошади, которые станут соревноваться за данный приз.

– Брат Оки будет скакать там, – сообщил одноклассник, когда я, закончив читать, вернул ему газету. – На Алмазе – коне, принадлежащем их семье.

Я вопросительно поднял брови, вымолвив:

– Не знал, что её брат жокей.

– Дело не только в брате, – помотал головой Чоджо. – Её семья – одни из немногих коннозаводчиков нашей страны. Ты видел, где она живёт? Я как-то был там в гостях: огромное имение с угодьями, вокруг – конюшни и пастбища, засаженные специальной травой…

Он ещё долго вещал о чем-то, а я автоматически кивал, даже не вслушиваясь: я уже узнал всё, что было нужно.

План, пока примерный и нечеткий, постепенно вырисовывался у меня в голове…

Я ещё раз покосился на газету в руках Чоджо. Скачки Кубка Дружбы были назначены на завтрашнее утро…

Значит, надо действовать быстро.

Стараясь внешне ничем не выдавать волнения, которое овладело мной, я спокойно договорил с одноклассником и отправился вдоль по рядам, делая вид, что продолжаю выбирать себе продукты. На самом же деле я прикидывал, что мне стоит делать дальше.

Я всегда предпочитал сначала всё спланировать, а уже потом приступать к активным действиям, но тут я был лишен такой возможности: время играло против меня.

Прихватив с собой упаковку с чаем, я направился к кассам. Мне предстояло серьёзное испытание, которое я был обязан пройти успешно во имя своей любви.

========== 13. Дикий, как зверь. ==========

Каждому человеку случалось в своей жизни испытать ощущения, когда мысль обгоняла действие на тысячу шагов. Концентрация и фиксация на цели в такие минуты максимально возрастала, и считалось, что такое состояние стопроцентно продуктивно.

Именно это и происходило со мной. Я совершал действия, словно находясь во сне; видел перспективу вдалеке и упорно шел к ней, стараясь по пути не упустить практически незаметные, но важные мелочи.

Расплатившись на кассе, я пошел домой, успев по пути ещё раз встретить Чоджо. Я даже перекинулся с ним парой слов, чтобы он уж наверняка запомнил: его одноклассник Айши Аято после магазина отправился домой.

Действительно, я зашел к себе в квартиру, но только для того, чтобы переодеться в темный спортивный костюм и прихватить с собой новенькую пару тканевых перчаток.

Остальное я рассчитывал взять по дороге, в перевалочном пункте, которым должна была стать школа.

Южная – задняя – сторона забора моего родного учебного заведения выходила на узкую аллейку, которая казалась почти необитаемой. По ней было не проехать ни на машине, ни даже на мотоцикле, да это и не требовалось: фасады всех домов смотрели в противоположном направлении.

Но такой переулок всё же существовал, и он должен был стать моей надеждой.

Как и всякое уважающее себя учебное заведение, моя школа предусматривала заднюю калитку – она как раз выходила на ту аллею. На моей памяти, эта малозаметная дверца не открывалась ни разу, но ключ от неё, по всем правилам, должен существовать.

Я вышел из квартиры и, тщательно заперев дверь, осмотрелся. Никого из соседей я не заметил, а редкие прохожие суетливо и спешно направлялись по домам: час уже был довольно поздний.

Быстро сбежав по лестнице, я, подстроившись под деловой шаг общей массы людей, направился в сторону школы.

Я шел налегке: ключи от дома, карманный фонарик, пакетик с перчатками, яблоко и сотовый – вот всё, что я взял с собой. Эти вещи можно было распихать по карманам, так что необходимость в сумке отпадала.

Тем лучше: если придется убегать, лишний багаж только повредит.

На ходу я вытащил мобильник и отправил Инфо-чан сообщение: «Ты сможешь открыть мне заднюю калитку школы?».

Ответ пришёл незамедлительно:

«Я бы с удовольствием, Аято-кун, но все ключи от неё были утеряны много лет назад. Однако я всё же могу тебе помочь, перекинув через южную стену веревочную лестницу. Что-нибудь ещё нужно?».

Я скользнул в один из узких переулков, которыми так славились маленькие города нашей прекрасной страны, и набрал: «Да. Открой мне учительскую и кабинет медсестры. Как покину здание, ты снова их запрёшь. На территории школы есть кто-нибудь?».

«Будет сделано. Сочтемся потом; я сообщу тебе, чем именно ты расплатишься. В школе только я одна; даже наша трудоголик-завуч уже ушла домой».

Я кивнул и спрятал мобильник во внутренний карман спортивной куртки. Неудача с калиткой не остудила мой пыл: умница Инфо-чан довольно быстро нашла решение этой проблемы. И пусть веревочная лестница была неудобным во всех отношениях приспособлением, такой способ проникновения на территорию школы являлся самым оптимальным.

Дойдя до задней аллеи, я прошел вдоль высокого светлого забора и удовлетворенно хмыкнул: моя соратница не подвела. Я перелез по веревочной лестнице на ту сторону и быстро, нагнувшись, пересек стадион.

К счастью, задние двери школы у нас не запирались: это объяснялось мерами пожарной безопасности, а также низким уровнем преступности в Японии.

Оказавшись внутри, я тут же поспешил к кабинету медсестры, потому что моя первичная цель находилась именно там. Это помещение, как и учительская, в отличие от клубов, запиралось на ночь, поэтому без помощи Инфо-чан тут я бы не обошелся.

Хозяйкой этого места была неторопливая и несколько небрежная дама по имени Секине-сенсей. Она любила рисовое вино и бульварные романы и терпеть не могла наводить порядок. Последнее пришлось сейчас довольно кстати.

Большие шприцы – я это помнил с того времени, как напросился помочь медсестре с уборкой, – хранились в нижней секции запиравшегося шкафа. Ключ от него, в свою очередь, лежал в ящике письменного стола.

Я натянул рукав спортивной куртки на ладонь, решив пока не распаковывать перчатки: они пригодятся мне позже. Выдвинув ящик, я достал ключ и открыл нижние дверцы медицинского шкафа.

Большие шприцы в индивидуальных упаковках лежали в открытой картонной коробке. Я осторожно взял один и запер шкаф, аккуратно положив ключ на место.

Конечно, небрежность Секине-сенсей достойна исключительно порицания, но в данном случае я был готов похвалить её за это: медсестра точно не заметит пропажу шприца, потому что вряд ли их пересчитывает.

А теперь пора двигаться дальше. Перепрыгивая через ступеньку по лестнице, я мысленно хвалил себя за внимательность: она пришлась мне на руку.

Открыв дверь научного клуба, я скользнул внутрь и включил фонарик, стараясь не направлять луч в сторону окон, чтобы меня случайно не заметили с улицы.

Что там говорил Куша? Изобупропин, кажется…

Я подошел к стеллажу с химикатами и посветил на сосуды с наклеенными на них этикетками. Так… Вот и он.