Второй натиск удалось отбить уже с меньшими потерями. Катерина носилась на коне по всему полю боя, отдавая короткие приказы своим воинам и сокрушая демонов точными ударами меча. Свирепые огненные смерчи Армагеддона, косившие элементалей, иногда накрывали с головой и ее. Испуганный скакун с хриплым ржанием вставал на дыбы, так что Катерина с трудом удерживалась в седле. От дымного адского пламени слезились глаза и свербило в носу, но она каждый раз мысленно благодарила Фиура за подаренный амулет. Как только в сражении возникала хоть какая-то передышка, Катерина напряженно всматривалась вдаль, пытаясь разглядеть сквозь дым и огонь: не идет ли на помощь отряд Роланда? Шансов дождаться мужа почти не было, но она всё же продолжала надеяться, несмотря ни на что.
Волна за волной накатывались атаки, но Катерина удерживала стену, хотя ее армия редела на глазах. Перед самым закатом Ксерон бросил в атаку почти всех ифритов. Бесов он в этот раз в атаку не послал, но стремительно приближающаяся сплошная масса из сотен могучих тел, ярко полыхающих в темнеющем небе, заставляла сердце тоскливо сжиматься в предчувствии скорого разгрома. Ифриты с яростью набросились на огненных элементалей, заслонявших собой прижавшихся к стене полуросликов, и во все стороны полетели клочья пылающей плоти. Зловещий треск огня смешался с воплями умирающих, все заволокло дымом, который валил с неба вместе с пламенем Армагеддона и поднимался от распростертых на земле безжизненных тел. Полурослики отложили свои пращи – они не могли стрелять, дым закрывал всю видимость, и оставалось лишь ждать, когда ифриты, прорвавшись к ним, устроят кровавую бойню. Однако духи огня сражались с исключительным упорством, так что потерявшая большую часть бойцов армия всё-таки устояла – демоны отошли за поворот под бешеный рев своего разъяренного предводителя.
Дым постепенно рассеялся, и Катерина, устало отерев со лба копоть, огляделась вокруг. Все пространство перед стеной было завалено трупами бесов, но и от защитников остались лишь полурослики, большая часть огненных элементалей и больше почти никого. Это была в лучшем случае четверть от всей армии. Катерина с ужасом поняла, что если бы враги не дрогнули в последний момент, она бы уже потерпела поражение. Но, так или иначе, она выиграла целый день и полную ночь. Несколько десятков полуросликов в компании с Торгримом принялись собирать камни и складывать их у стены – почти весь запас метательных снарядов был уже израсходован и требовал пополнения. Раненые духи огня, расположившись вокруг костров, лечили себя родной стихией. Они засовывали в пламя изувеченные руки и ноги, подносили зажженные факелы к дымящимся ранам – и черные прорехи на их телах понемногу затягивались, покрываясь пеплом. Другие воины, утомленные трудной битвой, в большинстве своем спали, а Катерина в предрассветной тьме продолжала прислушиваться – не раздастся ли шум подходящей армии Роланда.
Утро не принесло новой надежды. Наоборот, за ночь Ксерон очевидно успокоился, а то и посоветовался с опытными командирами. Теперь он учел опыт бесплодных атак и оценил преимущества позиции Катерины. Опять в ее сторону всей толпой устремились ифриты. Полурослики схватили пращи, а огненные элементали, как и вчера, выстроились перед ними плечом к плечу, готовые к отражению очередного натиска. Но ифриты не стали перелетать стену. Вместо этого они всей массой могучих тел навалились сверху на своды, и те со страшным грохотом рухнули на головы защитникам. Отчаянные крики придавленных каменными глыбами потонули в победном реве налетевших врагов, и всё смешалось в кучу: отпрянувшие от рушащейся стены полурослики, элементали и сцепившиеся с ними ифриты. Вскоре появились и бесы, а также командовавшие ими рогатые демоны – для них наконец настало время сказать свое слово в этом сражении. Ничем не сдерживаемые, мелкие, но многочисленные перепончатокрылые твари всей оравой преодолели стену, и завязалась отчаянная неравная схватка на развалинах укреплений.
Большинство полуросликов почти сразу же пали под ударами врагов и непрестанно низвергающимся на землю огненным ливнем. Измученные элементали из последних сил отбивались от криган, десятками падая под их мечами и яростным огнем Армагеддона. Их оставалось всё меньше, но никто не струсил, не побежал и не сдался в плен. Израненные, теряющие силы, они продолжали биться, ни на что уже не надеясь, но стремясь нанести врагам как можно больший урон. Под Катериной убили коня, и ее лишь чудом не придавило рухнувшей на землю тушей. Вскочив на ноги, она раскидала мечом накинувшихся на нее бесов и лихорадочно огляделась. Взгляд упал на раскрасневшегося от натуги Торгрима, неловко, но яростно размахивающего собственноручно коротким боевым топориком – и как только он до сих пор не сгорел в пламени Армагеддона? Видимо, юношу выручала знаменитая гномья устойчивость к магии, а может, ему просто везло, как зачастую везет тем, кто в первый раз оказывается в бою. Неподалеку, крепко вцепившись друг в друга, с воплями катались по земле огненный элементаль и ифрит. Гном подскочил к дерущимся и со всей мочи саданул обухом топора между глаз криганского воина. Тот разом обмяк, погас и превратился в груду пепла. Элементаль, поднявшись, поблагодарил своего спасителя кивком головы и вновь ринулся в гущу сражения. Торгрим собирался было последовать за ним, но подбежавший сзади рыжеволосый демон с размаху всадил ему в спину длинный кинжал. Хрипло вскрикнув, гном упал на одно колено. Топор выпал из его рук, демон нагнулся поднять, но тут Торгрим, собрав последние силы, подпрыгнул и схватил кригана за горло. Глаза вражьего воина налились кровью и вылезли из орбит, он отчаянно пытался сбросить вцепившегося в него юношу, но тот не разжимал смертельных объятий. В голову задыхающегося демона угодил выпущенный кем-то из элементалей огненный шар, вражина рухнул как подкошенный и остался недвижно лежать на земле, но и Торгрим, по-прежнему сжимавший его шею, тоже больше не поднялся. Катерина, которая в этот момент рубилась с бесами, закричала от ярости и принялась с удвоенной энергией обрушивать меч на головы ненавистных врагов.
Через пару часов ожесточенного сражения стало ясно, что совсем скоро всё будет кончено. Катерина уже потеряла практически всех воинов, и сдерживать натиск противника было больше нечем. Она в одиночку отбивалась от наседавших бесов и ифритов. Кто-то из них нанес ей страшный удар по правому плечу, и каждое движение этой рукой причиняло острую боль. Стиснув зубы, она вновь и вновь опускала уже затупившийся меч, снося головы бесам, но на место погибших вставали новые эофольские воины. Хоть бесы не отличались особой силой, их было слишком много. Развязка неотвратимо приближалась. «Хорошо, что я отреклась от престола, – ударила в голову мысль. – А то страна осталась бы без правителя».
– Прекратите! – послышался вдруг хриплый голос подоспевшего Ксерона. – Дайте мне самому с ней разделаться!
Бесы послушно отошли в сторону, и Катерина оказалась лицом к лицу со своим врагом. Теперь она могла во всех подробностях рассмотреть его красную скуластую физиономию с огромными светящимися глазами, мощное тело, покрытое жесткой и курчавой черной шерстью, загнутые назад короткие острые рога. Но главное – крепко сжимаемый в когтистой руке меч, зловеще сверкающий темно-серой, почти черной сталью. Большой, тяжелый, с рукоятью в форме хищной птицы со светящимися багровыми камнями вместо глаз, этот меч сразу приковывал к себе внимание, и было почти невозможно оторвать от него взгляд. От него веяло мощной разрушительной силой, ощутимой даже на расстоянии. Мурашки побежали по спине у Катерины: она впервые так близко видела знаменитый Клинок Армагеддона, способный превратить весь мир в пылающую огнем преисподнюю.
– Эй, Катерина, – крикнул Ксерон, потрясая в воздухе Клинком. – Я давно хотел сойтись с тобой в честном поединке. Давай, защищайся!
