«Так вот, значит, как должна завершиться история Эрафии! Значит, всё было напрасно – все наши войны, все подвиги и жертвы… Всё, за что я сражалась, за что мои предки бились и отец мой жизнь положил, теперь летит псу под хвост. О Создатель, как несправедливо…»
Всё вокруг заволакивал едкий дым, к которому примешивался запах горящей плоти. Текущие по земле ручьи лавы на глазах превращались в бурлящие смрадные реки. На соседнем холме молния ударила в статую Родины-матери, воздвигнутую в честь Катерины, и ее опаленные осколки покатились вниз по склону. Земля под ногами ходила ходуном, большие куски ее проваливались в преисподнюю, увлекая в образующиеся пропасти рушащиеся здания и вопящих от ужаса людей. Подземные толчки усиливались с каждой минутой. За спиной Катерины с грохотом обрушился дворец, погребая под обломками тех, кто не успел выбежать наружу. В дыму мелькнула высокая фигура Кендала, он вложил камень в гнездо на рамке портала, и тот мгновенно ожил, распахнувшись клубящимся провалом в ничто. Кендал подхватил оказавшуюся рядом женщину с ребенком на руках и швырнул в проем – они мгновенно исчезли. Толпа с воплем рванулась к порталу. Распихивая друг друга, отчаявшиеся люди лезли в узкие ворота. Полуголый здоровенный мужик с опаленными огнем волосами, истошно крича и расталкивая женщин с детьми, пытался пробиться ко входу в портал; возмущенная толпа не пускала его…
«А ведь сейчас и в Эофоле творится то же самое. И в Нихоне, и в Дейдже… Какая теперь разница, кто следовал светлым путем, а кто темным – всё равно все пришли к одному и тому же концу. Нет больше ни добра, ни зла, смерть всех уравняла и примирила. Наверное, только так и могло закончиться противостояние Света и Тьмы, по-другому мы примириться не могли…»
Регент выкрикивал какие-то приказания появившимся рыцарям, потом повернулся и канул в дымное пламя. Рыцари собрали несколько десятков латников, образовавших недлинный живой коридор, через который мчались к порталу обезумевшие люди. Ратники, повернувшись спиной к бегущим, отражали напор толпы, действуя древками копий, пока их товарищи рассекали людское месиво и направляли к порталу.
– Что же вы стоите, королева? Бегите, спасайтесь – вас пропустят без очереди! – крикнул пробегавший мимо рыцарь.
Однако Катерина продолжала стоять с безучастным видом, даже не обернувшись в его сторону. Не дождавшись от нее никакой реакции, рыцарь обреченно махнул рукой и устремился к порталу.
«Спасаться? Бежать? Куда бежать – в незнакомый чужой мир, в который ведут эти порталы? Нет, тот мир не для меня, мне не будет в нем места. Зачем он мне, если всё, что мне дорого, всё, что я люблю, остается здесь?»
Огненные хлопья падали с небес всё чаще, сливаясь на горизонте в сплошную стену пламени. Фигуры людей, бегущих к спасительным воротам, скоро стали неразличимы в густом черном дыму. В нескольких шагах от Катерины раздался оглушительный взрыв. В лицо ударила волна раскаленного воздуха, Катерину подбросило вверх, и ей показалось, что она, разрываемая на части адской силой, летит прямиком в тартарары. Последним ощущением был сильнейший удар о землю – и окружающий мир перестал для нее существовать. А из самых глубин преисподней вырвался громадный, свирепо ревущий столб пламени. Огонь взметнулся ввысь и обрушился на истерзанную землю, накрыв собой всех, кто еще пытался спастись. И долго пылало это адское пламя, и в его яростном треске уже не было слышно истошных воплей погибающих…
