- Ну, что ты разбрехался, Клык? – раздался из глубины дома недовольный голос хозяина. – Что там еще?

Дверь отворилась, и на пороге показался мужчина из магического шара аранорнской провидицы. Он был высок и худощав, с открытым загорелым лицом, темными миндалевидными глазами и пучком длинных волос, перетянутых кожаным ремешком. На вид ему нельзя было дать больше сорока лет, но в его взгляде и голосе сквозила неимоверная усталость.

- Гляди-ка, Клык, никак гости пожаловали, - улыбнулся он, но глаза остались грустными. – Вы ко мне?

- Да, друг эльфов, к тебе, - сказала Улисса.

Взгляд Тарнума вспыхнул:

- Неужели кто-то в Аранорне еще помнит, что я друг эльфов?!

- Мы не из Аранорна. Мы телепортировались с Антагариха, чтобы отыскать тебя.

- Ну так заходите. А Клыка моего не бойтесь, он вас не тронет.

Хозяин отпер калитку, и четверо гостей, опасливо косясь на присмиревшего пса, прошли во двор.

- И как же я сразу не догадался, что вы с Антагариха, - покачал головой Тарнум. – Ведь среди вас есть элементаль, причем настоящий, из Стихийных Плоскостей.

- А что, бывают ненастоящие, не из Плоскостей? – с некоторой обидой спросил Тинос.

Тарнум улыбнулся:

- На Антагарихе вряд ли, а здесь, в Аксеоте, только такие и бывают. Их вызывают маги заклинаниями, а в эльфийских городах для этого еще и алтари специальные есть. Да я и сам немного владею этим искусством. Показать?

- Ну, покажи, - неуверенно попросил Тинос.

Тарнум зачерпнул из колодца ведро воды и, сделав над ним несколько магических пассов, опрокинул на землю. Вместо текучей жидкости из ведра выплеснулась прозрачная желеобразная масса, которая непрестанно колыхалась, образуя выросты и впячивания. В конце концов своими расплывчатыми очертаниями она стала отдаленно напоминать водоплавающую птицу без ног, с массивным телом, длинной изогнутой шеей и почти неразличимой головой. Плавно перетекая с места на место, существо приблизилось к Тарнуму, издало булькающий звук и скривилось в подобии почтительного поклона.

- И это, по-твоему, элементаль?! – возмущенно вскричал Тинос, с ужасом и омерзением глядя на уродца.

- Ну так ведь и я не лорд Акваландр, - развел руками Тарнум.

Тинос нахмурился. Он вспомнил: перед ним стоит победитель Стихийных Лордов, враг Сопряжения, которого следует ненавидеть. Но, как ни удивительно, элементаль не испытывал к нему ни малейшей ненависти. Слишком обаятельным был этот человек с добрыми глазами, мягкой улыбкой и доверительными интонациями в голосе, больше похожий на мирного крестьянина, нежели на грозного воителя. Тинос перевел взгляд на убогое водяное существо, которое не откликалось на его ментальные призывы и в котором он совершенно не чувствовал своего брата по стихии.

- Может, уберешь его, а? – обратился он к Тарнуму.

- Да он вообще-то к утру сам исчезнет – я не настолько силен в магии Природы, чтобы поддерживать его долго. Но, если ты так хочешь, могу и убрать.

Тарнум махнул рукой, и созданный им элементаль растекся лужицей воды.

- А что ж я вас во дворе-то держу? – спохватился бессмертный герой. – Пойдемте-ка в дом.

Хозяин провел гостей в просторную горницу, в аскетически строгой обстановке которой не было ничего лишнего – только некрашеный деревянный стол посредине и две длинные скамьи по сторонам от него.

- Ну, рассказывайте, как там дела на Антагарихе, - произнес Тарнум, присев на лавку. – Я ведь там не был с самого Судного дня и мало что знаю о дальнейшем. Слышал только, что Эрафия вроде бы уцелела в катастрофе, а вот АвЛи после лесных пожаров превратилась в покинутую эльфами пустыню. Бракада, говорят, вообще разрушена напрочь… Это так?

- Да, Бракада уничтожена полностью, как и Крюлод с Таталией, - сказала Улисса. – Землетрясения, вулканы и небесный огонь сделали свое черное дело. А полвека спустя на этих землях разразился еще один катаклизм, и они вообще ушли под воду. Эрафия… Она пятьдесят лет боролась за выживание… Прости, Тарнум, мне тяжело говорить, какая судьба ее постигла… А вот в АвЛи дела не так плохи, как ты думаешь. Пожары там действительно были жестокими, но Священные рощи после этого всё-таки возродились. Конечно, теперь они уже не те, что прежде, но, во всяком случае, это отнюдь не пустыня. И далеко не все эльфы оттуда ушли – те, кто по-настоящему любил свою страну, живут в ней и по сей день.

Глаза Тарнума засветились каким-то особенным светом:

- О, как же я рад это слышать! Я ведь прожил в АвЛи много десятилетий, и это было самое счастливое время в моей жизни. Стыдно сказать, но я даже родной Крюлод не любил так, как эту страну… Вот в здешнем Аранорне вроде бы тоже и леса замечательные, и эльфы с драконами живут, но ведь это же совсем не то…

- К несчастью, над АвЛи сейчас нависла новая угроза, - сказала Улисса. – Собственно, поэтому мы к тебе и пришли: без твоей помощи там не обойтись.

- Разумеется, я помогу! – воскликнул Тарнум. – Да я бы за АвЛи костьми лег, если б Предки позволили!

- А что, твои боги могут не позволить тебе защищать АвЛи? – поинтересовался Ксанф.

- Защищать позволят, а вот костьми лечь – вряд ли, - невесело усмехнулся варвар. – Это мое бессмертие – как проклятие. Наверное, я никогда от него не избавлюсь. Как только всякие враги ни пытались меня убить – и мечом в сердце, и кинжалом в живот, и стрелы отравленные пускали. А в последний раз, уже здесь, в Аксеоте, меня с перебитыми руками и ногами сбросили в пропасть со скалы – и тоже без толку. Знал бы кто, как мне опостылела эта вечная жизнь!

- Сочувствую, - сказала Каури. – Но там, куда нам предстоит отправиться, твоя неуязвимость может оказаться очень полезной. Поверь, мне в свое время уже довелось иметь дело с подобной опасностью, и в той ситуации бессмертие пришлось бы очень кстати и мне, и тем более моим погибшим соратникам.

- Что же у вас за ситуация такая? – спросил заинтригованный Тарнум. – Какая опасность грозит АвЛи?

- Темная это история, - вздохнула Улисса. – Я тебе уже говорила, что через полвека после Судного дня у нас случилась еще одна катастрофа. Помимо всего прочего, она привела к потере связи нашего мира со Стихийными Плоскостями, и Священные рощи лишились живительной энергии Сопряжения. Но это еще полбеды. Хуже другое: сейчас в Стихийных Плоскостях вместо прежних Лордов появился какой-то новый Властитель Стихий, который пытается восстановить связь с нашим измерением. Эльфы уцепились за эту возможность и всячески ему помогают, но тем самым они только губят себя.

- Почему? – не понял бессмертный герой. – Сама же говоришь – их лесам не хватает живительной силы Стихий.

- Это так, но сейчас разрушение барьера – явно не к добру. Из нас четверых трое были на том месте, откуда Властитель говорит с народом, и почувствовали, какой ужас и хаос царит сейчас в Сопряжении. Да уж лучше и дальше оставаться без поддержки Стихий, чем получить то, что грозит пролиться на нас из их Плоскостей!

- Сто с лишним лет назад нечто подобное уже случалось, - сказала Каури. – Некий Разрушитель захватил Стихийные Плоскости, открыл порталы в Жаддам и направил туда элементалей, чтобы уничтожить весь мир силами Стихий. Мы с ним тогда еле справились.

- А сейчас всё может обернуться еще хуже, - добавил Ксанф. – У того Разрушителя хотя бы не было Кристалла Силы, а у нынешнего врага он, судя по всему, есть.

- Какой еще Кристалл? – недоуменно поднял брови Тарнум.

- Очень сильный и опасный артефакт, он уже две катастрофы вызвал – сперва Судный день, а затем и тот катаклизм, когда разорвалась связь измерений. Ты же помнишь Клинок Армагеддона? Так вот, Кристалл Силы был замурован в его рукоятке, отсюда и такая мощь этого Клинка.

Лицо Тарнума побледнело.

- Если так, то дела, похоже, совсем плохи, - пробормотал он с выражением крайней озабоченности.