– Ух ты, какой! – воскликнула Даша. – А почему я не помню?! Почему меня не привозил?

– Привозили, когда маленькой была. А потом мама… мамы не стало, и я не смог. После смерти твоего прадеда продал дом.

– Ясно, – вздохнула Даша. – Пойдемте внутрь, пока малыш не замерз.

Какая здравомыслящая девочка. Сама еще почти ребенок, а уже заботиться о слабейшем. Не то что мы, взрослые, встали и уставились на дом, как бараны на новые ворота.

Внутри дом выглядел хуже, чем снаружи: сгнивший пол, треснувшая штукатурка на стенах, странные темные пятна на потолке. И запах. Запах старости, затхлости и разложения. Убойный комплект для волчьего носа.

Радовало, что печь сохранилась. Иначе мы околели бы моментально. Ей-то и занялся в первую очередь Александр. Притащил дров, хранившихся под брезентом в сарае, почистил саму печь, растопил. Затем натаскал воды.

Мы с Дарьей попытались убраться. Главное слово – попытались. Так, смели большой мусор, протерли стол, стулья, выкинули сгнившие тряпки, некогда бывшие покрывалами. Без помощи в виде бытовой химии и прочего, боюсь, дом в приличный вид нам не привести.

Ольгу вначале усадили на стул, затем, когда Дашка обнаружила в шкафу запечатанный комплект постельного белья, уложили отдыхать. Выглядела она смертельно больной. Оно и понятно. Пришлось мне снова делиться с ней кровью, надеюсь, она не подсядет на нее, как на наркотик.

Малыш в основном спал и ел. Изредка попискивал и плакал.

К вечеру, определив, кто где будет спать, мы съели заранее купленные пирожки и запили чаем из самовара. В доме не было ничего съестного, поэтому вопрос о добыче пропитания встал ребром. Впрочем, Александр успокоил, в деревне должен был быть магазин.

Наконец, все, кто еще не спал, уснули. Я лежала на продавленном диване, смотрела на темный потолок и думала.

Как быть дальше? Где прятаться? То, что Юрьев найдет нас здесь, я не сомневалась. Это лишь вопрос времени. Впрочем, он найдет нас и в любом другом месте. Не поможет ни смена города, ни страны. У Хозяина везде связи. И если не он сам, так кто-то другой приволочет смотанных чарами и с поклоном вручит.

– Не спишь?

Рядом с диваном появилась тень. Уселась на краешек, погладила по голой ноге.

Саша.

– Не могу.

– Мне тоже не спится. О чем думаешь?

– О многом сразу.

Александр хмыкнул.

– Хорошо тебе. Я вот пока не могу думать ни о ком, кроме Юрьева.

– Еще бы.

– Он нас найдет, – вдруг серьезно сказал Волков.

И это был не вопрос, утверждение.

– Найдет, – выдохнула я.

– Что будем делать?

– Не знаю. По идее, у нас два пути: бежать, пока он не догонит, либо дать бой.

– Бой – это, конечно, лучше, это по мне. Но не в нашей ситуации.

– Да уж, из нас пятерых только тебя условно можно назвать бойцом. Дашку сметут сразу, Ольга с малышом, вообще, не в счет. А я… чертово тавро оставит от меня пепел, стоит мне показаться Юрьеву на глаза.

Александр тихонько выругался. А потом выдал:

– Знаешь, Паулина, а я ведь его предал. Юрьева. Он помог Дашке, а я украл его сына.

– Прежде чем помочь Дарье, он сам и утопил ее.

– Что?! – рявкнул Волков и вскочил с дивана. – Объяснись!

Я села, опустила ноги на холодный пол.

– Ему нужен был инертный. Ты. Чтобы заполучить тебя с потрохами, чтобы ты чувствовал себя должным, он надавил на твою слабость. На Дашку. Все было спровоцировано, Саша. И ситуация, и спасение.

– Вот сволочь, Юрьев!

Я была солидарна в определении колдуна.

– А ты, Паулина… Ты знала, но не сказала?

В его голосе я слышала недоверие. И это ранило.

– Я узнала утром. Прости. Сказать раньше просто не успела. Наша близость, роды, побег… Не было времени.

– Но как? Подслушала?

– Нет, не так.

Я невольно опустила голову. Мой секрет знала только мама. Но мамы давно нет. И теперь я должна была рассказать его кому-то еще. Пусть и тому, кто был очень дорог.

Как он отнесется? Вдруг испугается? Почувствует отвращение?

Мне было страшно.

– У меня есть дар, Саша. Вернее, я есть у дара. Потому что только он решает, когда работать, не я…

– В чем суть твоего дара, Паулина?

Сейчас Волков был спокоен, подозрительно спокоен.

– Я вижу… иногда вижу куски из жизни других. Как бы становлюсь на их место и проживаю… Так я видела твою жену, узнала, почему ты здесь. Так я узнала, что Юрьев все подстроил.

Александр некоторое время молчал. Мне показалось, что прошли годы, прежде чем он снова заговорил.

– Как ты это делаешь? В смысле, как это происходит?

– При прикосновении. Я будто становлюсь другим существом.

– И сейчас тоже? – Он спрятал мою ладонь в своих. – Видишь?

– Нет. Это происходит редко. Боюсь, если бы я постоянно становилась кем-то другим, давно сошла с ума.

– Ясно.

Он снова замолчал. Держал меня за руку, смотрел куда-то на стену и молчал.

– Скажи, тебе неприятно? – не выдержала я. – Противно? Страшно? Я… я… не стану… я…

– Я люблю тебя, – Александр повернул голову и заглянул мне в глаза. – А все остальное… твои изюминки.

– И то, что я иногда превращаюсь в волчицу и жру людей, тебя не смущает?

– Нет. Если бы я мог выбирать: остаться человеком и потерять тебя и Дашку или стать таким, как ты, и спасти? Я бы без раздумий выбрал силу и стал волком. И порвал Юрьева в клочья.

Меня будто-то что-то кольнуло в сердце и подбросило на месте. В голове вдруг всплыло знание, что дала мне Лола. Знание о ритуале. Кровавом, болезненном, страшном ритуале.

– Паулина? Что случилось?

– Я знаю… знаю!

– Что ты знаешь, родная?

– Она показала! Я знаю, как тебе стать волком! – прокричала я и только потом поняла, что сказала.

– Ты уверена?

Надо сказать «нет». Нельзя подвергать его опасности.

– Я…

– Уверена или нет?!

– Уверена.

– Что ж, тогда делай.

– Что?! – воскликнула я.

Александр посмотрел на меня, как на ребенка.

– Раз сказала, что знаешь, как превратить меня в волка, превращай.

– Но я думала…

– Я не привык бросать слова на ветер. Если есть способ защитить вас, нужно им воспользоваться.

Я зажмурилась и помотала головой.

– Такое ощущение, что я сплю и вижу странный сон.

– Я реален. Ты же ощущаешь тепло моей руки, моих губ…

Он прикоснулся губами к моим, но я была вынуждена отстраниться.

– Ты понимаешь, что пути назад не будет? Что это на всю жизнь?

– Прекрасно.

– А вдруг это лишь план Юрьева?! А вдруг я хочу превратить тебя в монстра, чтобы ты бегал по ночам и рвал всех подряд?!

Волков улыбнулся.

– Неужели ты так коварна, Паулина?

Я грязно выругалась.

– Волков, ты больной или прикидываешься?!

– Я болен тобой, моя коварная волчица. С первого мгновения, как увидел тебя в той чудовищной одежде, взъерошенную и помятую.

– Ты извращенец…

– Не спорю.

– Тебе будет больно! Очень больно!

– Что ж, за силу должна быть плата. Я готов.

– Пойми, ты перестанешь быть человеком! Навсегда!

– Знаю. Я стану, как ты. Стану тебе ровней.

Мои аргументы против закончились.

– Хорошо, – сдалась я. – Ты победил.

– Что я должен сделать?

– Иди оденься, проверь, предупреди девочек. Нам нужно будет уйти из дома.

– Надолго?

– До утра.

– Хорошо. Я быстро.

Когда он вышел из комнаты, я тихо добавила:

– Ты не станешь мне ровней, Саша. Ты станешь сильнее, мощнее, талантливее, свирепее. Ты станешь моим альфой, вожаком. Моим вечным возлюбленным, частью меня. А я – частью тебя. Мы вместе станем чем-то большим.

Александр вернулся быстро, как и обещал. К тому времени я тоже успела одеться. Мы тенями выскользнули из дома и направились прочь из деревни. В лес.

В лесу волки жили, умирали и рождались. В лесу предстояло родиться и волку Александра.