Миссандея снова зашлась в рыданиях.

“Не стоило мне заходить,” понял Джон.

— Торго Нудо погиб, как герой. Мы всегда будем чтить его память, — сказал Джон, поднимаясь.

— Простите меня, Ваша милость, — Миссандея вскочила вслед за ним. — Я позволила себе недопустимую слабость. Простите.

“Со своей подругой Дени пусть сама разбирается”, думал Джон, выходя из комнаты Миссандеи.

Королева сидела в кресле с фужером в руке. Они помолчали. Джон решился заговорить.

— Давно у тебя была… Лунная кровь?

— Тебя больше ничего не интересует? Ни о чем не хочешь поговорить с королевой? О лорде Мандерли, например?

Превозмогая боль, Джон опустился перед ней на колени.

— Дени, прошу тебя… Для меня сейчас нет вещи важнее. Давай позовем Квиберна!

Он хотел обнять ее, но Дейнерис увернулась и подошла к зеркалу, украшавшему покои лордов Блэкпула. Долго разглядывала свое отражение.

— А если жрица врет? Что тогда? — тихо спросила она.

Джон начал подниматься. Сломанные ребра по-прежнему мешали ему двигаться. Он замешкался с ответом.

— Молчишь? — закричала Дейнерис. — Я буду тебе не нужна, да, принц Джон? Я буду мешать тебе продолжить династию? Ты использовал меня, а теперь захочешь от меня избавиться?

— Зачем ты так, Дени, — тихо сказал Джон.

— Потому что я вижу тебя насквозь, Джон Сноу!

Она подскочила к нему, ударила кулачками в грудь. Джон сдержал стон, только чуть скривился от боли.

— Я уже настолько неприятна тебе? — завелась Дени еще сильнее. — Уходи, я не желаю тебя видеть! Спи где-нибудь в другом месте! Моя постель не для тебя!

Джон развернулся и ушел.

Он разбудил Арча Андервуда и велел приготовить ему комнату. Пока стюард суетился, Джон ждал у камина в полутемном чертоге. Разворошил тлеющие угли.

— Вы один, мой принц? — услышал он голос Кинвары. — Позволите составить вам компанию?

Джон кивнул.

Красная Жрица встала рядом с ним.

— Вы пришли всмотреться в огонь, потому что вам тяжело, мой принц?

— То, что вы сказали сегодня… Это правда? — спросил Джон.

— Ответ на этот вопрос скоро станет очевиден, — засмеялась Кинвара. — Но разве он гнетет вас на самом деле?

Джон исподлобья посмотрел на Кинвару. Та опустилась перед ним на колени, провела пальцами по его щеке. Джон хотел убрать ее руку, но взгляд Кинвары не дал ему пошевелиться.

— Я вижу тоску и сомнения, которые мучают вас, мой принц, — Кинвара взмахнула рукой, и угли вспыхнули в камине ярким пламенем. — Забудьте о них. Знайте, что не своей волей вы совершили то, что заставляет вас страдать. Владыка Света вел вас. Ради исполнения его воли Владыка вернул вас в мир живых. Вы — рука Владыки в этом мире. Будьте верны Владыке, и он не оставит вас!

Языки пламени отражались в темных глазах жрицы. На мгновение Джону показалось, что это не она говорит с ним. А кто-то другой, кто знает ответы на все вопросы, которые только есть в этом мире.

Кинвара встала, еще раз провела пальцами по его лицу и неслышно покинула чертог.

Пламя в камине погасло.

— Ваше Высочество, покои для Вас готовы! — раздался голос Арча Андервуда.

На утро Дейнерис отправила Миссандею за Квиберном.

— Что вы думаете о красных жрицах, мессир? — спросила королева после дежурных любезностей.

Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Только сплетенные пальцы побелели от напряжения.

— О, они не теряют времени даром. Вчера они уже проповедовали перед солдатами.

— Они говорили с солдатами? — переспросила Дейнерис. — О чем?

— Они славили вас и Его Высочество.

— Его Высочество… Конечно, куда же без Его Высочества, — фыркнула она.

— Я позволю заметить, что многое из их проповеди показалось мне созвучным принципам нового царствования, которые Вы заявили в замке Андервуд, Ваша милость.

— Объясните…

— Они провозглашают, что все люди, независимо от происхождения или цвета кожи, равны перед лицом их Владыки. Что драконы есть воплощение Владыки на этой земле, а потому лишь одна власть священна и достойна почитания — власть драконов. Что Владыка Света спас царство людей руками Обещанного Принца и Принцессы, а потому мир должен склониться перед ними.

Дейнерис помолчала. Именно это ей обещала Мелисандра. Только без принца.

— Не думал, что когда-либо произнесу такие слова, но я склонен полагать, — продолжил Квиберн, — что вера во Владыку Света может сослужить большую пользу короне. Я понимаю всю неоднозначность их учения, а тем более некоторых… практик, которые они используют. Но если Вашему Величеству будет угодно принять во внимание мой совет, я бы рекомендовал не изгонять их.

Если бы это сказал кто угодно другой, королева немедленно прогнала бы его, сочтя, что он старается ради Джона. Но к Квиберну она испытывала уважение, переходящее в нечто похожее на страх. Безусловно, он был умнейшим человеком из всех, кого она знала. Ей хотелось думать, что Квиберн говорит объективно.

— Вы сторонник Владыки Света?

— Я далёк от любой религии. Более того, некогда мне пришлось вести борьбу с фанатиками в столице. Однако присяга, которую я принёс вам, Ваше Величество, заставляет меня руководствоваться интересами короны. А не моими личными пристрастиями. Политика — искусство решать самые острые на текущий момент проблемы средствами, которые есть в наличии.

— Я обдумаю ваши слова, — произнесла королева.

Квиберн поклонился.

Дейнерис встала, не зная, как перейти к вопросу, ради которого она позвала ученого.

— А как вы относитесь к магии красных жриц? — наконец спросила она.

— Если считать магией порошок, который они бросают в огонь в нужный момент, — на сером лице Квиберна появилось подобие улыбки. — то я отношусь к ней с пониманием. Но они обладают другой, настоящей магией. Магией овладевать умами и чувствами людей.

Дейнерис прошлась по комнате, выдохнула и решилась.

— Мессир, красная жрица сказала…

Квиберн вдруг хлопнул себя по лбу.

— Порошок… Огонь… Я — старый осел! Какая вопиющая ограниченность и узколобость! — воскликнул он со страстью, которую никак нельзя было от него ожидать.— Порошок! Не увидеть очевидного…

Квиберн вскочил и заходил по королевским покоям взад вперед, что-то бубня себе под нос. Растерявшаяся Дейнерис с недоумением смотрела на него.

Раздался настойчивый стук в дверь.

— Ваше Величество! Тысяча извинений, что вторгаюсь без позволения, — на пороге возник Тирион. Вид он имел крайне расстроенный. — Но у меня очень плохие новости.

За околицей часовые нашли несколько свежих трупов: пятерых дотракийцев и девять вестероссцев. Джон, Дейнерис, Тирион и все командиры поехали на место.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что здесь случился настоящий бой. Снег на большом поле был утоптан, кругом виднелись кровавые пятна.

— Дрались два десятка, не меньше — сделал вывод Джейме Ланнистер.

— Искать раненых по всему лагерю! — приказал Джон.

Бронн наклонился к принцу и тихо сказал:

— Дотраки вчера достали наших. Кричали, что мы — трусливые бабы…

— Твою мать! — рявкнул на него Джон. — Наших, не наших… Мы победили самого страшного врага, чтобы теперь перерезать друг друга? Найти и наказать участников!

В скором времени окрестности Блэкпула оглашали крики солдат, которых били палками перед строем.

Дейнерис была не менее строга. Она сама ездила по лагерю степняков и выносила приговоры. Несколько человек привязали к хвостам лошадей и протащили по снежному полю.

Через несколько часов двор королевы собрался в большом чертоге замка. Тирион предложил обсудить дальнейшие действия, но Дейнерис остановила его.

— Я очень недовольна всеми вами. Особенно я недовольна вами, Лорд-Командующий, — бросила она в лицо Джону. — Леди Санса, я прошу вас составить мне компанию в нынешний печальный вечер. Ужин нам подадут в покои.

Тирион только развел руками.