В отличие от коридора здесь было светло. И никакого раздражающего мигания. Да и самих ламп не видно – спрятаны где-то в панелях. Даже пыли почти нет. В стенах ещё три расположенных крест-накрест прохода, братья-близнецы того, через который он только что вошёл. По центру возвышался большой горизонтальный цилиндр в окружении сонма окутанных гибкими кабелями приборов с пультами, весело перемигивающимися цветными огоньками всевозможных индикаторов.

Это и есть активатор, причём довольно старый. Сейчас такие, пожалуй, нигде не сохранились. Во Дворце Наяды уж точно куда современнее стоит, не чета здешнему – изящная и компактная модель, в отличие от этой громадины. Можно себе представить, сколько подобная установка заняла бы места в летающем Дворце. Просторных помещений в нём не так уж и много.

Вербовщик осторожно приблизился к цилиндру. За выпуклыми стенами, прозрачными в неактивном состоянии, сейчас клубился густой светящийся туман, из-за которого ничего не было видно. Внутри определённо лежал биорг – выведенный на этой планете биологический организм, наделённый разумом. Большим или меньшим – ещё предстояло выяснить. Неведомый представитель некогда созданного и благополучно забытого вида. Далёкий потомок тех, кого бросили здесь, предоставив самим себе. Возможно, Создатели ставили опыт по выживанию определённых организмов, который, судя по всему, дал положительный результат.

– В каком состоянии объект? – спросил Пак, растерянно пробегая глазами по сонму приборов, одновременно фиксирующих и отображающих горы самых разнообразных параметров. Создатель знает, как разобраться во всей этой иллюминации.

– Состояние стабильное, – немедленно отозвалась станция, на сей раз чистым, не искажённым помехами, приятным женским голосом, каковым ему и положено быть у исправных машин. – Пришлось частично стабилизировать, но теперь ему ничто не угрожает.

Ещё бы! Неактивированный дикарь в открытом космосе – это чревато. Как только выжил? Повезло, можно сказать. И всё-таки, что он там делал? «Вот очнётся, тогда спрошу», – мысленно махнул щупальцем Пак.

– Активация завершена, – уведомила Селена, и приборы стали гаснуть один за другим, прекращая хаотично мигать.

Туман в цилиндре постепенно редел, возвращая стенкам прозрачность и открывая лежащего биорга – сырой материал, из которого предстоит слепить воина, командующего армией Создателя. И делать это ему, Паку, Вербовщику Великой Наяды.

Он подался вперёд, пытаясь разглядеть будущего ученика. По мере того как рассеивался туман, глаза Пака всё больше вылезали на лоб. Горло перехватил спазм, но Вербовщик всё же просипел:

– Великие Создатели!

В активаторе лежал один из тех, кого невольно помянул ошеломлённый Пак…

Проснулся он рывком.

Почувствовал, что лежит на кровати. Немного успокоился. По крайней мере, не стал орать или резко вскакивать.

Чёрт, приснится же такое!

Сердце учащённо билось. Открыв глаза, Семён увидел белесый потолок, показавшийся слишком высоким. Что-то не помнил он, чтобы на базе, довольно скупой на свободное пространство, были такие объёмные отсеки.

Повернул голову, осмотрелся. Где же он?

Гладкий пол и стены, больше ничего. Только кровать, да и та незнакомая, странной формы. Ничем не застелена, но мягкая, удобно повторяющая изгибы тела… Абсолютно голого тела, надо сказать. Даже покрывала нет. Хотя особого дискомфорта не ощущается. Температура вполне себе нормальная.

Хм, на кубрик или медблок не похоже. Самое странное, что Семён совершенно не помнил, как сюда попал. Слегка ошарашенный, он сел, опустив ноги. Пощупал ступнями пол. Ого, тёплый. С подогревом, что ли? Слишком большая роскошь для режима энергосбережения, выйти из которого база могла разве что по прилёте дежурной смены. Неужели он прозевал челнок? Сколько же тогда здесь провалялся?

Встать с первой попытки не удалось. Мешала непонятная тяжесть. Когда, наконец, утвердился на ногах и сделал первый шаг, желая обойти своё обиталище в поисках одежды, вдруг замер, сообразив, что давит на него земная гравитация.

Вот это да! Когда он умудрился вернуться на Землю? Пока лежал без сознания? А с какой радости он вдруг его лишился?

Память настойчиво тыкала носом в приснившийся кошмар.

«Процесс аннигиляции», – пронеслось в голове. И защёлкало: «Десять, девять, восемь…»

Ёлы-палы! Неужели не приснилось?

Рой сумбурных мыслей и ещё не до конца сформировавшаяся догадка породили снежную бурю где-то между грудью и мочевым пузырём.

– Главное, что ты жив, Лис. Не правда ли? – раздался знакомый женский голос.

– «Дом»? Это ты? – Вопрос получился довольно громким, даже слегка истеричным из-за осипшего горла.

– Не ори. Вовсе не обязательно сотрясать воздух, чтобы тебя услышали. Говори мысленно.

– Это как?

Лис растерялся. Ой, что-то не то с этим «Домом». Слова компа и в самом деле звучали не из динамиков, как вдруг понял Семён, а рождались прямо в голове. Невероятно! Ну не может ведь компьютер общаться мысленно, хоть убей! Это уже из области фантастики. Да и вкрадчивые механические обертоны неуловимо изменились. Совсем по-другому звучат, словно раскрашенные в чувства и небывалые доселе интонации. Полное ощущение, что не машина с тобой разговаривает, а самый настоящий человек.

В мозгах пронеслось нечто похожее на смешок:

– В чём-то ты определённо прав, дорогой. Наверное, слишком много времени я провела бок обок с вами. Очеловечилась, можно сказать.

На какой-то миг у Лиса перехватило дыхание. Нет, определённо это не базовый комп. Да и место никаким боком на базу не смахивает.

«Куда же меня занесло?»

Проглотив застрявший в горле ком, он с трудом выдавил:

– Ты… кто?

Впрочем, ответ последовал раньше, чем он успел закончить:

– Зови меня Селена.

– Ты… это… – Семён замялся, лихорадочно подбирая слова.

– Хочешь спросить, живая ли я?

Чёрт, она и в самом деле читает мысли! Достаточно подумать о чем-то, как…

– Вот именно, – спокойно продолжила Селена. – Я же предупредила. Так вот, если на твой вопрос отвечать односложно, то я искусственный спутник твоей планеты. Моё тело – это Луна, моё сердце – преобразователь энергии, мои руки – гравитационные, пространственные и прочие поля, мой мозг – совершенный компьютер наподобие вашего «Дома», только во многом более развитый и с куда большей свободой действий. А насчёт жизни… Ну, это с какой стороны посмотреть. Ты вот себя относишь к живым?

– К-конечно… – Семён по-прежнему говорил вслух. Ну не укладывалось у него в голове, что с кем-то можно общаться мысленно. Ладно бы с человеком, ещё куда ни шло, но с машиной…

– Чем же они отличаются? Тем, что биологические разумные организмы создают эти самые машины, наделяя их неким подобием интеллекта?

– Хотя бы и так.

– А если этот искусственный интеллект разумен и, возможно, превосходит по уровню развития своих создателей?

– Всё равно это не живое. Оно создано людьми, – упрямо насупился человек.

– Даже клоны?

На это Семён не нашёлся чем возразить. Людей пока никто, вроде бы, не клонировал. Об овечке Долли он, конечно же, знал, только вот как относиться к ней – никогда над этим не думал.

Селена не стала дожидаться ответа:

– Хорошо. А если я скажу, что всех вас искусственно вывела на Земле некая высшая раса, которая создала в том числе и меня? Тогда по твоей теории выходит, что ты тоже искусственный организм.

У землянина отвисла челюсть. Высшая раса! О ком это она? Неужели о…

– Для вас они, возможно, и боги. Мы же называем их Создателями. Просто очень развитые разумные существа, давно освоившие космос. Для работы и развлечений им нужны помощники, которые делятся на киборгов и биоргов. Как ты понимаешь, это искусственно выведенные кибернетические и биологические организмы.

Киборгов делают на фабриках. Это машины, хотя некоторых трудно отличить от людей. Дешёвый расходный материал. Минимум интеллекта, зато использовать можно где угодно. Их легко заменить новыми, причём в любом количестве. Зато биоргов требуется выращивать, да ещё на кислородных планетах. Для этого строятся обширные лаборатории, а для обеспечения их работы на орбиту выводятся спутники вроде меня.