«Обычная кровь, красная, как у всех», – отстранённо подумал Семён, борясь с желанием сесть на траву, чтобы избавиться от нужды стоять на подгибающихся ногах.

Сердце бешено колотилось, будто пытаясь вырваться из груди.

Сделав несколько глубоких вдохов, землянин осмелился взглянуть на балкон. Заметили там его фокус или нет?..

Наяда еле сдержала довольный смешок. На лицо Харона любо-дорого было смотреть. Подавшись вперёд, он судорожно вцепился в подлокотники кресла и с недоумением взирал на своего Вождя, безвольно распластанного у ног Лиса. Жизнь в одно мгновение покинула гиганта вместе со всем его устрашающим видом. Теперь эта была обычная груда костей и мяса. Не менее жалко выглядел и его Хозяин. Явное недоумение на лице, а в глазах – тающая надежда на то, что Костолом вот-вот встанет, отряхнётся и разорвёт наконец этого проклятущего терранца.

Чтобы разрядить ситуацию и окончательно поставить точку, женщина хлопнула в ладоши:

– Молодец, Лис. Ты победил!

Её слова вывели Харона из ступора. Медленно повернув голову, он дёрнул щекой. Наяда придвинула к нему бокал с вином. Тот механически сгрёб его и одним махом осушил, словно воду глотал.

– Мой Вождь выиграл, не так ли, братец? – спросила Наяда ровным голосом, закрепляя успех.

Мазнув растерянным взглядом по Ристалищу, Харон убедился, что картина ничуть не изменилась. Отвернулся. Вздохнул.

– Да, твой выиграл, – пробурчал в сторону. Немного подождав, зло глянул на женщину и зашипел: – Жалкий человечишка, говоришь? Один-единственный, ничего не значащий биорг, да?.. Теперь убедилась, как он опасен?

– Брось, дорогой, – благодушно, ещё в эйфории от одержанной победы, отмахнулась Наяда. – Не преувеличивай. Он под контролем…

– Их нельзя контролировать, ты же знаешь.

– У меня ведь получается.

Мужчина криво усмехнулся и растянуто процедил с издёвкой:

– Знаю я, чем ты их контролируешь. Что, киборги уже приелись? Впрочем, помня о твоих извращённых вкусах, предположу, что и Вербовщику пришлось подвинуться. Уступил терранцу место в твоей постели.

– Не хами, братец. Отчитываться о своей личной жизни я ни перед кем не собираюсь. Это совершенно не твоё дело.

– Не моё, – подозрительно легко согласился Харон и, подхватив бокал с вновь налитым вином, откинулся на спинку кресла. В глазах сверкнула недобрая весёлость. К чему бы это? – Но если ты завела шашни с терранцем, поселив его во Дворце и, мало того, поставив его во главе своей армии, это уже не только моё дело, но и дело всей Семьи.

– При чём здесь Семья? – Наяда насторожилась. Игнорировать Харона или Борея ещё куда ни шло, но Семью не обойти, это уже чревато. Так можно остаться в полном одиночестве, а там и до Изгоя недалеко.

– Ты знаешь, дорогуша, – издевательски улыбнулся мужчина и закинул в рот апельсиновую дольку.

Да уж, знает. Когда-то давно её чуть было не подвела эта страсть. Она впервые рискнула нарушить табу и тоже активировала терранца. Потом отпустила, наигравшись вдоволь. Но тот не смирился, всеми путями старался добиться её любви. Наивный дурак. Семья долго стояла на ушах, отлавливая человека по всему Космосу, пока не прихлопнула где-то на краю Галактики. Усилия, надо сказать, понадобились немалые. Они тоже вряд ли забыли тот случай. Такое не забывается. Харон, похоже, на это и намекал. Да что там намекал, прямо в глаза скалился, гад ползучий!

– Хочешь им наябедничать? – спросила она как можно безразличнее, подпустив, однако, приличную долю яда в голос.

Но мужчину трудно было смутить. Не меняя ехидного выражения лица, он спокойно кивнул:

– Обязательно… Если ты от него не избавишься.

– Ни за что! – возмутилась Наяда, хотя умом уже начинала понимать, что с Лисом действительно лучше расстаться. – Это мой биорг, и он останется со мной.

– Или ты с ним, – коротко хохотнул Харон. – Подальше от цивилизации, где-нибудь в преисподней у демонов.

Крыть было нечем. Поджав губы, она молчала. Потом резко повернула голову, отчего волосы захлестнулись вокруг шеи.

– Предлагаешь вернуть его на Терру?

Знала, что Харона такой вариант вряд ли устроит, и не ошиблась.

– Активированного биорга? Издеваешься? Нет конечно. Просто избавься, но не как в прошлый раз. Терранца нужно оставить под присмотром. Скинь его в обитаемый мир. В тот же Ламкар, к примеру. Да, на Ламкаре в самый раз будет. Он и ближе, и населён прилично, затеряться можно без проблем. Там же, кстати, подберёшь себе другого Вождя. Всё меньше возни.

Мстит, скотина. Хочет навсегда избавиться от того, кто победил его приснопамятного Костолома. На Лам-каре не всякий биорг выживет, даже активированный.

Там все такие, их полно, как и киборгов. Что те, что другие живут в довольно интересном конгломерате. Ну, для Лиса подобный расклад всяко лучше, чем какой-нибудь мир по выращиванию биологических организмов, а то и вовсе необитаемая планета или пустой космос. Пусть живёт. Возможно, и выкарабкается. Жаль, конечно, с ним расставаться, но делать, похоже, нечего.

Наяда отпила из бокала. Вино показалось кислым. Вот тебе и вкус победы.

– Надеюсь, ты больше ни с кем не сговаривался, чтобы подловить меня без биорга-Вождя? – покосилась на Харона.

Тот развёл руками, продолжая криво ухмыляться, словно давая понять, что пути Создателей неисповедимы.

В мозгу противно свербело, не давая вновь провалиться в сладостный сон.

Перевернувшись на другой бок, Склизениэль попробовал натянуть одеяло на голову. Не получилось. Того кусочка, что был у него в руках, явно не хватало. Пришлось приоткрыть один глаз. Сквозь мутную пелену проступили очертания голого женского тела, лежащего поверх одеяла.

Отключилась, дрянь. Энергию она, видите ли, бережёт. Как будто Склизениэль такой скупердяй, что, попользовавшись девочкой, откажется одарить её парой-тройкой заряженных под завязку кристаллов. Можно подумать, она после этого перестанет впадать в спячку. Ещё чего! Эти киборги на всём экономят. Привычка вырубаться, когда обстановка не требует активности, у них давно вшита в программу. Увидишь такую вот симпатяшку где-нибудь в городе, захочешь с ней поразвлечься, подойдёшь, а она в отключке. Пока с места не сдвинешь, ни за что не проснётся и с тобой не заговорит. Зато за жалкую горстку энергетических кристаллов такое вытворяет…

Не церемонясь, он скинул девчонку с кровати. Пришлось немного напрячься, отчего сон отступил ещё на шаг, но Склизениэль и не думал сдаваться. Поспал-то всего ничего, от силы час. Эта куколка из него все соки выжала. Как её зовут, кстати? Ай, какая, к дьяволу, разница… Киборг и киборг.

Он укрылся с головой, в которой по-прежнему жужжал надоедливый зуммер. Да кто там такой назойливый, демоны его забери?

– Милый, ты меня хочешь прямо на полу? – мелодично пропела шлюшка, так и валявшаяся у кровати, не утруждая себя попыткой подняться.

Очухалась, чтоб её. Теперь и эта поспать не даст.

Вздохнув, Склизениэль откинул одеяло. Лениво шевельнул мыслями, отсылая девку принести чего-нибудь перекусить, и разблокировал канал связи.

– Вызов из приёмника номер четыре, – деловито сообщил домашний процессор.

– Давай, – «любезно» согласился начальник тех самых «приёмников», резко садясь в постели и растирая лицо.

М-да, выспаться, похоже, не выйдет. Опять какого-нибудь зарвавшегося биорга нелёгкая принесла, обиженного на весь мир и возомнившего себя самым крутым перцем в этой части Вселенной.

Приёмников – или, если правильнее, приёмо-передающих шлюзов – на орбите Ламкара всего восемь.

Нечётные номера пропускают лишь киборгов, а через чётные проходят одни только биорги. Именно поэтому Склизениэль догадался, что проблема в биорге с какой-нибудь слабо развитой планеты. Именно такие чаще всего выкидывают всякие фокусы. Иной раз приходится утихомиривать не в меру буйных гостей, уверенных, что уж они-то здесь надолго не задержатся.