– Пообедать не забудь, многообещающий ты наш, а то с трех часов ты у меня в обороте, не знаю до скольких.

– Так у тебя же процедуры вечером, Маринка опять не напомнила? – Сане не нравилась его секретарша, устроенная временно и по блату.

– Да ну её, все равно скоро закапризничает и сбежит обратно к папе. А у нас КАМАЗы новенькие задарма. – А нога не болит уже. Почти. Ерунда все эти процедуры. Без них выздоравливаешь за две недели. С ними – за 14 дней.

Саня припарковался у парадного крыльца здания с колоннами, увенчанными снопами мраморных колосьев, серпами и пятиконечными звездами, особо патриотично выглядящими в вечерней подсветке триколора. Здания, которое Вы без труда найдете в каждом подарочном буклете любого провинциального города России.

– Ну, пожелай мне удачи, а лучше отматери. Только не называй дураком и по имени – так мама говорила, – он всегда шутил, когда начинал нервничать.

– Ок, босс.

Босс уже захлопнул за собой дверцу, а потом вдруг постучал по стеклу. Оно медленно поползло вниз, а босс сказал, подмигнув:

– Снежане привет!

Не запахивая плаща, прихрамывая, но не теряя стати, он зашагал к мраморным ступеням. Не сомневаясь в боссе ни на секунду, молодой парень лихо развернулся и, расплывшись во внутренней улыбке, поехал на учебу, где, конечно, не было никакой Снежаны, о чем они оба прекрасно знали.

Прилавки магазина «Ивушка» стоически сопротивлялись бездушной машине самообслуживания, которая поглотила уже все торговые точки в округе. И если вы ностальгируете по гастроному со стеклянными витринами с мультяшным изображением сосисок и калачей – добро пожаловать в «Ивушку». Все продавщицы «Ивушки», как на заказ, были тучными, ленивыми, склочными и наносили перламутровые голубые тени, аккурат до тонюсеньких бровей.

Никакого другого магазина с провизией поблизости не было, поскольку филиал одного из крупнейших импортеров элитного алкоголя арендовал под офис третий этаж завода «Электрон», в лучшие времена принадлежавший только бухгалтерии завода, а сам завод находился в так называемой «промзоне», у чёрта на куличках. Когда производство пришло в упадок, аренда офисных и складских помещений для предприятия стала, чуть ли не главным источником дохода. Никто из сотрудников фирм-арендаторов так толком и не знал, что же выпускает многострадальный «Электрон». На территории была вполне приличная столовая, но девушка решила экономить и приносила еду с собой. Чай и растворимый кофе уже стояли поперек горла, и еще ей вдруг захотелось прогуляться.

Погода была необыкновенно теплой для конца октября. Можно было смело менять шапку на солнцезащитные очки. Густая челка, длинная коса, строгий плащ и изящные каблуки: сегодня девушка нравилась себе до чрезвычайности.

– Йогурт питьевой и «Орбит» арбузный. – Сбагрив синевекой кассирше всю мелочь, она уже было направилась к выходу, но вдруг резко завернула к другому прилавку.

«Странно, я и покупать-то больше ничего не хочу, да и не на что, – она снова направилась к выходу, где неожиданно заметила автомат для приема платежей. – Мистика какая-то: как будто его не было, когда я заходила». Автомат долго капризничал, выплевывая мятые купюры, но ничего другого ему не дали – пришлось смириться. Всё, можно идти.

На крыльце «Ивушки» она снова поймала солнечную улыбку и двинулась к светофору. Напротив, через дорогу, расположилось недавно построенное здание Сбербанка, несколько этажей которого занимали офисы, поэтому в обеденное время на перекрестке было довольно людно.

Вдруг что-то резко изменилось. Она кого-то увидела. Даже не увидела, а выхватила боковым зрением из этой движущейся солнечной картинки. Ей показалось, что человек-видение ускорил шаг, желая все-таки настигнуть её у светофора. От этой догадки девушке стало страшно и щекотно внутри. Сердце, ускоряясь, уже выпрыгивало из горла, ударяло в виски, руки судорожно вцепились в сумку, шею как будто парализовало. Определенно, в такой тремор её мог ввергнуть только мужчина. Причем, какого-то неизвестного доселе «подвида» … Он всё еще был чуть позади, сбоку. Всем своим существом желая оглянуться и рассмотреть его, девица продолжала шагать уже не в сторону светофора, а к пешеходному переходу по правую руку от перекрестка.

Изо всех сил изображая исполина, она уже ненавидела себя за деловитое намерение воспользоваться переходом с огромной лужей посредине. Что произошло, отчего невозможно было пройти рядом с человеком, обронив беглый взгляд, как сотни незнакомых людей делают каждый день?! Теперь ей придется корить себя за это, пока память не смилостивится над ее трусостью. Она чувствовала себя истеричной отчаявшейся фаталисткой. Как же невыразимо хочется вернуться и сделать все иначе! Что он вообще такое?!

Проклиная себя и пытаясь унять коленную дрожь, девушка, наконец, остановилась возле злополучного перехода. Теперь ей уже удавалось повернуть шею, вместе с головой и глазами, не рискуя, что он заметит. Загадочный мужчина уже переходил дорогу, чуть прихрамывая на левое колено…

Это были чудесные 9,5 секунд с его спиной. Еще никогда и нигде, ни в одном журнале, ни на одном рекламном плакате, ни в одном из сотен интернет-аккаунтов, исхоженных заведений, парков, пляжей и гостей, она не встречала такой спины! Длинной, широкоплечей спины, рассекающей пространство величественно, но, в то же время, как-то трогательно – из-за легкой хромоты. Еще было в этом образе что-то не совсем славянское. То ли копна иссиня-черных, небрежно вьющихся волос, то ли эта царственная поступь. Раненый Король Артур, да и только!

«Король Артур» величественно пересек проезжую часть и направился прямиком к крыльцу Сбербанка. Она не менее величественно, споткнувшись посреди лужи, дошла до конца пешеходного перехода, оказавшись от таинственной спины уже на приличном расстоянии. Чтобы попасть на работу, ей нужно было свернуть вправо и пройти через жиденькую аллейку. После каждого марш-броска от лужи к луже, её глаза непроизвольно искали вожделенную спину, так медленно преодолевающую банковское крыльцо, что она уже успела поблагодарить за это всех известных ей богов.

Когда закончилась последняя лужа, и девушка вновь вскинула голову – на крыльце была уже не спина. Там воцарился ОН, обращенный лицом прямиком в её сторону, со скрещенными на груди руками. И снова сердце стало волнообразно ударяться в горло, мысли табуном понеслись в голове, дрожь вернулась в коленки. Её правый глаз от рождения видел хуже левого, с годами это прогрессировало, поэтому на белом пятне лица, удаленного на расстояние проезжей части, были различимы только «наброски» черт, что-то вроде челки, легкая щетина или выдающиеся скулы – это уже было совсем расплывчато.

«Ну и чего ты там встал? На сотрудника банка ты совсем не похож… Клиент без дефицита времени, застывший на крыльце в осеннем очаровании? В самом мещанском банке самого мещанского города России? Ну-ну… Может, ждешь кого? – Девица глупо топталась на месте в полном эмоциональном раздрае, – блин, чо делать-то?». Она просто не могла себе позволить покинуть это поле чудес первой. «Буду медленно прогуливаться. В такую погоду грех не прогуляться в законный обеденный перерыв!».

Больше всего ей хотелось сейчас, чтобы в его таинственной голове роились те же мысли, сердце разрывали те же переживания, и меньше всего удавалось в это поверить.

«Все еще там. Уже минут пять, а то и больше. Никто к нему не подошел. И смотрит прямо сюда. На что он смотрит? Оттуда ведь только парк видно. А кроме меня и голубей здесь никогошеньки нет», – подогревала она свой азарт изо всех сил.

Заворачивая уже на четвертый круг, девушка привычно повернула голову влево, но, увы – крыльцо пустовало, осиротев, и совершенно утратило тронную стать без своего короля…

Остаток рабочего дня девичья душа провела в романтическом смятении. Ощущение, будто она прошляпила свою судьбу – было чужеродным для ума и пугающе неуютным для сердца. Ничего не оставалось, как звонить Анне.