— Катюш, может поделишься, ну что с тобой происходит? Я же вижу, что ты меня избегаешь.
— Мы с Роман Дмитричем, между прочим, — она подняла палец вверх и попыталась изобразить серьезное выражение лица, — мы чуть с ума не сошли, пока разла… Разрабатывали эту стратегию. Между прочим, для тебя.
Она покачнулась, издав непонятный звук, что-то среднее между вздохом и всхлипом, и скинула с ног так ненавистную сейчас обувь.
— Вы с Роман Дмитричем… — прохрипел он, поднимая туфли со ступенек и одной рукой придерживая ее, — А что вы еще с Роман Дмитричем? Может я чего-то не знаю?
Катя обхватила его шею обеими руками, и заглянув ему прямо в глаза, неожиданно спросила:
— Андрюха, ты че, ревнуешь что-ли? — она звонко рассмеялась, запрокинув голову назад, окончательно приведя Жданова в замешательство.
— Ооо, — протянул возникший за его спиной Роман, — Кажется, рассчитывать данные у кого-то получается лучше, чем приемлемую дозу алкоголя. Катенька, да вы на радостях немножечко перебрали.
— Немножечко? — усмехнулась Пушкарева и констатировала: — Ты бы уже сдох!
Малиновский прыснул от смеха и подошел к ней с другой стороны, протянув ей руку.
— Так, Палыч, раз мы разобрались, давай дуй тогда с нашим предложением к отцу, а я нашу умницу домой отвезу.
— Сгинь отсюда, Малиновский, — процедил Жданов сквозь зубы и отодвинул от него Катю, не давая к ней прикоснуться. — Я ее сам отвезу.
— Вообще-то, — икнула она, посмеиваясь, — вообще-то за мной уже приехали, — и указала на подъехавшую к ресторану Волгу.
Нервно ругаясь, оттуда вышел Катин отец и прихрамывая и цокая тростью, направился в их сторону.
— Здравствуйте, Валерий Сергеевич, — хором сказали мужчины, неуверенно пожав ему руку.
— Ну и что здесь происходит? — грозно вопросил он, смерив недовольным взглядом свисающую с Ждановского плеча улыбающуюся дочь. Мужчины начали было что-то говорить, но Валерий Сергеевич стал сердито их отчитывать, — ну ладно она, ну вы-то куда смотрели? Серьезные же люди! Эх, мало того, что надралась, еще и босиком на холодном…
— Неправда! — воскликнула она, — Я сегодня еще ни с кем не дралась. Пааапочка, — блаженно протянула она, — твоя дочь пьяна, как героиня французского кино, — выразительно отчеканила она, загибая пальцы, — стоит ночью на улице, обжимается с мужиками, один из которых, кстати, ее начальник! А с виду приличная девочка. — она оторвалась от Жданова и перебралась на папино плечо, — Между прочим, не только круглая отличница, но еще и круглая дура! Два в одном! Вот так!
— Ну все, пойдем отсюда, — торопливо сказал он, прижимая Катю к себе и пытаясь совладать одновременно и с ней, и с тростью.
— Давайте я помогу, — отозвался Малиновский, выхватив у Андрея из рук ее туфли и проворно подскочив к ней сбоку.
— Да что вы, неудобно же, — неуверенно отмахнулся отец.
— Неудобно на полу сидеть, ножки свесив, — уверил Роман и подхватив Катю на руки, понес к машине, провожаемый таким ядовитым взглядом Жданова, что если бы Малиновский посмотрел ему этот момент в глаза, - точно отравился бы.
Минута, которую Катин отец распинался в благодарностях, показалась Андрею вечностью. Роман наконец принял, неверное, с десяток рукопожатий и вернулся к неподвижно стоящему другу.
— Это что у нас тут за скала выросла? Пойдем?
Жданов вдруг резко сорвался с места, подлетел к Малиновскому, и схватив его за грудки, выдохнул ему прямо в лицо:
— Я же сказал, сгинь отсюда. Какого черта ты все это устроил?
— Палыч, ты заболел? — растерянно спросил он и выдавил дерганую улыбку.
— Еще раз ты к ней прикоснешься, и я не посмотрю, что ты мой друг! Морду начищу так, что ни один травматолог не соберет!
— Во-первых! — Малиновский грубо оттолкнул его и поправил ворот пиджака, — Пушкарева уже уехала, тебе рисоваться не перед кем. А во-вторых, тебе напомнить, кого из нас дома невеста ждет?
— Заткнись! Богом прошу, не зли меня! — он сделал глубокий вдох, и тихо скала на выдохе: — Не держи меня за идиота, Малиновский. Сейчас мы пойдем обратно в ресторан, и ты мне поведаешь, что здесь происходило, пока меня не было. Во всех красках расскажешь, за каким делом вы придумали этот гениальный план с настоящим отчетом.
— Ууу… — нахмурившись, протянул Роман, открывая перед другом двери и пропуская его вперед, — Да тебе лечиться надо, Жданов, у тебя паранойя. Хочешь, я тебе номер хорошего специалиста дам? У меня есть знакомый, в школе учились вместе.
— Ты мне зубы давай не заговаривай. Пошли.
Комментарий к Глава 13.
вот так, девачьки. Прода будет максимально скоро.
========== Глава 14. ==========
— Ну, — сказал Андрей и покачал головой, выразительно глядя на Малиновского. — Рассказывай.
— Скажи мне честно, Жданов, ты обдолбан по самую макушку? — сквозь смех вопросил тот. — Хотя, если ты сейчас под чем-то, передай своему дилеру, что его товар полная хрень.
— Да надоели мне твои шутки! — воскликнул Андрей, — Ты можешь хоть минуту побыть серьезным?
— Какая тут к черту серьезность, Андрюша? — пожал он плечами. — Мне интересно, ты когда говоришь, сам себя слышишь, или просто дрейфуешь в подсознании?
— Слышу, Малиновский. Если бы еще сегодня утром мне сказали, что у тебя с ней может что-то быть, я бы первым этого человека в дурку сдал, а потом сам бы лег. Но стоило посмотреть на ваш непревзойденный дуэт, какие прекрасные аргументы ты вставлял, а как она подхватывала, черт возьми, я слушал и думал — когда ж это вы так спелись, мои дорогие?!
— Палыч, уймись! — прервал Роман, — Ты бы лучше о дальнейшей судьбе компании столько думал, сколько о своей Катеньке. Да если бы ты видел, с какими горящими глазами она притащила мне эти отчеты, как переживала за тебя. Нет, вирус под названием “Андрей Жданов” в ее организме с каждым днем только прогрессирует. Качественная работа, уважаю.
Он протянул Андрею руку для рукопожатия, но тот немедленно шлепнул по ней.
— То есть ты все-таки подбивал к ней клинья?
— Я и эта секретарша? — с неподдельным возмущением, съежившись и выпучив глаза, кольнул Малиновский, — Бред! Анекдот какой-то!
— Ты можешь. Побыть. Серьезным. — проговорил он сквозь зубы, — Я сейчас не шучу.
— Ты скажи мне, ты чего добиваешься? Сидишь, порешь здесь несусветную чушь, запугиваешь, орешь. Никто твое сокровище не трогает. Ты прекрасно знаешь, что количество мозгов у девушки обратно пропорционально моей заинтересованности в ней. Катя профессионал, с которым приятно работать, всегда посоветует и поможет, но ты меня как облупленного знаешь - меня этим, увы, не проймешь.
— Почему тогда она меня избегает? Почему выпила сегодня вдвое больше, чем я в свои лучшие годы? Расскажи мне, раз уж вы стали такими подружками.
— Жданов, ты меня извини конечно, но еще недавно ты мне сам в жилетку плакался о том, какие страдания тебе приходится испытывать от мысли, что вы с ней…
— Да наплевать, что я там говорил! Ты слышишь меня? Все изменилось. Я пока был в Праге, многое понял. Она мне как воздух необходима.
— Да что ты говоришь? Ох, помогите, — наигранно протянул Малиновский, вскинув руку ко лбу и съезжая со стула, — Да меня от твоей приторности сейчас стошнит. Осторожнее, а то если ты все это Катерине скажешь, у нее от счастья очки стеклами внутрь лопнут.
— Очень смешно. В глаза мне посмотри.
— Смотрю.
— А ты мне не врешь, Роман Дмитрич?
Положив правую руку на сердце, Малиновский выставил левую ладонь перед собой.
— Торжественно клянусь тебе, я кристально чист и смертельно обижен твоим недоверием.
Домой Малиновский ехал с твердым намерением никогда больше не контактировать с Катей, если дело не касается работы. Хватит. Да, интересная, да, забавная. Как оказалось, привлекательная. Смешная. До дрожи в коленках искренняя. Только что-то ему подсказывало, что и сама она понятия не имеет, что творит.
Пару часов назад, возле машины Валерия Сергеевича, между ними произошел короткий диалог:
