Кадар, завидев брата, заметно обрадовался. Руки у него, как и всегда, оказались заняты какими-то книгами в разнообразных обложках, на которые Малик даже взглянуть толком не удосужился. Его вечно нагружали бумажной работой с самого утра: такими темпами Кадар, должно быть, станет учёным, а может и смотрителем библиотеки, ведь он уже знал едва ли не каждую книжную полку, как свои пять пальцев.
— Должно быть, дело важное, — вежливо ответил ему Кадар, следуя за братом неспешным шагом. — Тебе повезло, что сегодня я не очень занят.
— Вот и замечательно! — радостно воскликнул Малик, усаживая брата за стол, где их двоих ждал Альтаир. — Ты, вроде бы, хорошо расшифровываешь тексты.
— Ещё бы! — при виде Альтаира Кадар заметно возгордился, не зная, глядеть ему на брата или же на любимца Аль-Муалима. — С такими ужасными почерками, как у Асада, к примеру, и не такому научишься.
— Тогда прекрасно, — лукаво улыбнулся Альтаир, приподнимаясь на табурете и наполовину ложась на кипы книг, чтоб подвинуться ближе к Кадару. — Смотри, у нас есть вот такая записка. Не беспокойся, она не настоящая, это одно из заданий для Малика, от его наставника. Он спрашивал у меня совета, но я не совсем уверен, пускай и отлично в таком разбираюсь, если ты не забыл. Так вот, Малик так сильно просил меня помочь ему, но я решил, что будет лучше спросить тебя, ты ведь у нас вечно с документами носишься. Думаю, ты со мной согласишься.
Заслышав слова Альтаира, Малик едва сдержался, чтоб не треснуть его по голове за подобные речи в сторону его брата. С усилием уняв вскипевшее раздражение, Малик пару раз кивнул в подтверждение прозвучавшим словам, но когда его брат отвернулся, он полным гнева взглядом уставился на Альтаира. Умей он испепелять взглядом, любимчик Саййидны сгорел бы вместе с несчастным табуретом и книгами. Кадар же, небрежно кивая Альтаировым словам, оказался полностью погружён в работу.
— Нет здесь ничего сложного, — едва слышно пробормотал Кадар, пусть и не адресовал никому произнесённое. — Это всего-то грузинский, просто очень криво написан. Обычно у Рауфа другой почерк, это он писал?
Малик покосился на Альтаира, у которого от стыда побагровело лицо. Он отлично знал грузинский, в отличии от Малика, и теперь то, что он не сумел его опознать, ударило по его самодовольству, подобно молнии, бьющей в дерево. Малик ухмыльнулся, радуясь тому, что хоть раз за всю жизнь Альтаиру стало стыдно за себя. Кадар принялся усердно переводить записку и привычно хмурился, когда находил нечто совершенно неразборчивое. Он сидел над запиской совсем недолго, быстро вручив Альтаиру перевод и поднявшись на ноги, чтоб пойти дальше по своим делам, даже не прощаясь.
— Теперь доволен? — спросил Малик, склоняясь над столом и заглядывая на переведённый текст через плечо собеседника. — И что там?
— Там, где испытывается вера, — монотонно зачитал Альтаир самым драматичным голосом на свете, — лежит то, что ломает первую ступень к раю.
Малик молча нахмурился, обдумывая услышанные слова. Звучали они до нелепости величественно и поэтично. Хотя, зная Дахи с его любовью к чрезмерно пафосным стихам, он скорее всего именно такого эффекта и добивался.
— Я ничего не понял, — сказал Альтаир, повертев записку в руках. — И что оно должно значить?
Малик отобрал у него пергамент с переводом и внимательно перечитал несколько раз.
— Сам не знаю, — пожал плечами он, возвращая пергамент собеседнику. — Глупость какая-то, если честно.
Альтаир хотел было ещё что-то сказать, но его перебил выглянувший из-за книжного шкафа фидаин, в котором Малик сразу же узнал Рауфа, ровесника Дахи. Он окинул взглядом их двоих, явно удивлённый видеть Альтаира в библиотеке, но быстро убрал изумлённое выражение с лица.
— Так вот вы где, — радостно выпалил он, приветливо улыбаясь. — Советую поторопиться, а то завтрак пропустите. Я едва уговорил Назира оставить вам хоть что-то, так что скажите спасибо.
— Спасибо, Рауф! — бросил Малик, доброжелательно улыбнувшись фидаину в ответ. — Ты иди, мы тебя догоним.
Фидаин понятливо кивнул и поспешно исчез, так же бесшумно, как и появился. Альтаир шумно вздохнул, как беременная барсучиха. Похоже, он уже успел распереживаться, что их заподозрят в неладном.
— Ладно, давай так, — тихо начал Малик, пряча пергамент с переводом себе в крошечную сумку на поясе. — Сожги записку, перевод пусть пока будет у меня. В полдень встретимся во дворе, возле тренировочного круга. Там всё равно в такое время никого не будет. Потом отыщем место, где никто не сможет нас подслушать и подумаем снова. Понял?
— Понял. А теперь извини, я опаздываю, — быстро выпалил Альтаир, поднимаясь из-за стола и уходя прочь. Он с немыслимой скоростью оказался у лестницы и остановился только на самой середине, вспомнив, что не помешало бы сказать что-то напоследок. — Мира и покоя, Малик! Ещё увидимся.
Громко попрощавшись, он стремительно спустился по ступеням с топотом, подобным слону, и пошёл прочь из библиотеки, пока Малик остался один на один с неприбранным столом, заваленным книгами и бумагой, убирать который, видимо, придётся ему самому. Он возмущённо фыркнул, сгребая разбросанные повсюду пергаменты и книги, пусть Альтаир его уже подавно не слышал.
Комментарий к
Пожалуйста давайте все кто прочитал не только нажмут на “жду продолжение” но и оставят мне лайк… и отзыв… молю.. а то я на отсутствие фидбека смотрю мне больно фандом хеталии и то поживее был
========== Часть 13 ==========
Тучи на небе ползли медленно, уверенно заполняя собой весь небосвод. По дворам и коридорам Масиафа гулял холодный ветер, ясно дающий понять, что тёплых дней теперь не видать никому. Двор действительно опустел ближе к полудню, как Малик и говорил. Судя по серому небу и грозно выглядящим, кудрявым тучам, скоро обязан пойти дождь. Альтаир стоял в тени невысокого дерева кипариса, пытаясь избавиться от лютого холода, потирая предплечья. Он сторожил этот кипарис уже минут двадцать, а Малик всё так и не явился, и Альтаиру это совершенно не нравилось. Он нетерпеливо поглядывал по сторонам: некоторые из подмастерий, что совсем недавно тренировались в кругу под надзором наставника, теперь разбрелись по двору, обосновались на участках, где солнце прогревало вовсю, подобно стайке серых воробьёв. Также виднелись некоторые фидаины, пришедшие в Масиаф зимовать. В этом году их приходилось заметно меньше.
Альтаир то и дело ловил на себе чужие взгляды. С недавних пор, как он стал фидаином и перебрался из крыла подмастерий, его взаимоотношения с остальными собратьями разделились надвое: на тех, кто всячески старался втереться к нему в доверие и те, кто пренебрегал им потому, что он ученик Аль-Муалима. Он отчётливо видел их зависть его успехам и умениям, и не медлил отвечать им соответственно. Он снова огляделся по сторонам в поисках Малика, на лице у него начало вырисовываться некое тоскливое выражение. Ему совершенно надоело ждать, тем более на таком холоде, но уходить, когда они уже договорились о встрече, было крайне неразумно, да и невежливо.
— Альтаир! — донёсся громкий окрик с той стороны тренировочного круга, и это был не голос Малика.
Он обернулся к источнику звука: это оказался один из фидаинов, на пару-тройку лет старше него, в пыльном белом одеянии, настолько измятом, насколько это было возможно. Он был смуглым, с обветренными и искусанными в кровь губами. Альтаир напряжённо пытался вспомнить его имя, но так и не смог. Подойдя к нему, фидаин приветливо улыбнулся, и Альтаир про себя отметил, что его новоиспеченный приятель обладал удивительно невысоким ростом в сравнении со своим более юным собеседником.
— Здравствуй. Извини, не припомню твоего имени, — поспешно поздоровался Альтаир, слабо улыбаясь в ответ. Если его сейчас завалят какими-то глупыми поручениями, то никакой встречи ему не видать. Только бы этот настырный фидаин не начал набиваться к нему в друзья.
— Я Мустафа, — фидаин слегка поклонился, вежливо улыбаясь. — Я как раз тебя ищу. Мне очень нужно отнести пару вещей к Асаду, но они для меня тяжеловаты. А ты, как я вижу, стоишь здесь уже давно, и всё без дела.
