Альтаира слегка передёрнуло от её слов: так же, как и Малику, ему было непривычно называться с ним братьями.
— Ну ладно, — непринуждённо пожал плечами он. — Не думаю, что ему было бы интересно, где я. Так что пусть ходит, где хочет.
— Не похоже, — улыбка никак не сходила с её лица. — Знаешь, а он ведь правда волновался.
Альтаир нахмурился, с явным недоверием посмотрев на Хавсу. Она слегка склонила голову набок, её чёрные кудрявые волосы, едва достававшие до плеч, плавно сдвинулись набок, покачиваясь, точно ветки ивового дерева. Похожие на иву деревья Альтаир видел в учебниках из библиотеки Масиафа.
— У меня ещё осталась рыба, могу приготовить, — доброжелательно предложила Хавса, складывая вымытые миски на место. Альтаир задумчиво нахмурился, поджав губы в тонкую линию.
— Я не против, но лучше подождать Малика, — в ответ на эти слова Хавса едва слышно издала восхищённый вздох.
— Ах, да, — она энергично закивала в знак согласия. — Конечно.
Она помолчала некоторое время, после чего собралась с духом и набрала побольше воздуха:
— Кстати, — она мгновенно решила сменить тему. — Я так и не спросила твоё имя.
Он напряжённо хмыкнул, тихо вздыхая.
— Ахад, — небрежно выпалил Альтаир. Хавса миловидно улыбнулась, пожимая плечами.
— Красивое, — мечтательно выдохнула она. — Мне очень нравится.
— Спасибо, — отмахнулся Альтаир. — Но, всё же, не стоит.
Её взгляд скользнул в сторону, и девочка приобрела печальный вид, будто вспомнила что-то давнее и грустное.
— Слушай, а что случилось в церкви? — внезапно спросила она, заметно оживившись. Альтаир неохотно нахмурился.
— Напали на европейского вельможу, — он неопределённо пожал плечами. — Рекхерт, кажется. Он выжил, насколько я помню, но люди всё равно всполошились.
— А кто это сделал? — Хавса подошла к нему ближе и опёрлась руками о стол, с явным интересом ожидая его слов.
— Никто не знает, — Альтаир слабо мотнул головой в знак отрицания. — Я не увидел, меня практически вытолкали оттуда.
— Практически? — Хавса недоумённо склонила голову набок. — Не знаю такого слова. Оно звучит так, будто ворона поперхнулась.
— Нет, — тихо засмеялся Альтаир. — Это, ну, меня едва ли не вытолкали из церкви. Вот что оно значит.
— А, поняла, — понимающе протянула Хавса, кивнув. — Спасибо, я запомню. Пра-кти-че-ски, да?
— Да, — согласно кивнул Альтаир, слабо улыбнувшись.
— Скоро полдень, — подметила Хавса, мельком выглянув в окно. — Мне надо пойти к отцу.
Альтаир кивнул, проведя её взглядом, когда она выходила из кухни за плащом. Девочка ничего не говорила до тех пор, пока не набросила на голову капюшон.
— Ты посидишь тут, ладно? — уточнила она, поправляя плащ на плечах. — Если что, ключ около порога, в цветке справа. Я вернусь очень скоро.
Не дожидаясь ответа, она улыбнулась ему на прощание и вышла на улицу, гулко захлопнув за собой дверь. Альтаир, сидящий на небольшой скамье, наполовину опёрся на стол, без особого интереса рассматривая узоры на древесине. Он скрестил руки на столе и уткнулся в них лбом, закрыв отяжелевшие веки. Он глубоко вздохнул — опечалено и протяжно, как вздыхают люди, когда остаются наедине со своими мыслями.
Он не заметил, как уснул прямо на кухне, в том же полулежащем положении, сгорбившись над столом. Под головой у него лежала подушка, похожая на те, что были в гостиной, а на плечах покоилось одеяло. Альтаир, ещё не проснувшись до конца, приподнялся, но из-за стола не вышел. В доме царила всё та же тишина, как и после ухода Хавсы. Наверное, она всё-таки вернулась и не решилась его разбудить. Бесшумно поднявшись на ноги, он потянулся, стараясь избавиться от накатившей сонливости. Всё тело у него занемело, ноги стали ватными, и это ощущение он мог назвать разве что «терпким», и никак иначе. В тишине, не нарушаемой даже шумом с улицы, не раздавалось ни звука.
— Чёрт, — шипящий возглас, полный искренней злобы, раздался подобно грому среди ясного неба. Определив источник звука, Альтаир зашёл в гостиную и увидел Малика, вооружившегося ниткой и иглой. Он хмурился настолько раздражённо, насколько вообще мог, пытаясь сшить ремень.
— А, это ты, — Малик поспешно приобрёл наиспокойнейший вид, снова приготовившись к бессловесному сопротивлению. — Как спалось?
Альтаир задумчиво хмыкнул, уловив в его словах ноту издёвки. Его разум, ещё не проснувшийся, напряжённо работал над каждым словом собеседника.
— А где Хавса? — Малик в ответ сдавленно фыркнул.
— Да чего ты заладил? — он вернулся к работе над ремнём. — Её в доме с самого утра не было, она к отцу ушла.
Альтаир сел рядом с собеседником, оперевшись локтями на маленький круглый столик перед собой, и положил голову на руки.
— То есть? — переспросил Альтаир, выгнув одну бровь.
— Можешь не благодарить, — огрызнулся Малик, не сводя взгляда с ремня. — Останься на твоём лице узор стола, мне пришлось бы притвориться, что ты ручной медведь.
Альтаир сразу же фыркнул в ответ.
— И на том спасибо, — он скрестил руки на груди, устало вздохнув.
— Я сегодня на рынок ходил, — непринуждённо начал Малик. — Слышал, что Дахи так никто и не видел. Ни в городе, ни за его пределами. Даже лошадь осталась, я проверял.
Альтаир сразу же пожалел, что не удосужился надеть что-то с капюшоном: он прекрасно помнил, что большинство его мыслей мгновенно отражается на лице, и Малик это наверняка помнил. Альтаир молчал, изо всех сил стараясь не выдать собственное волнение.
— Странно как-то, — вздохнул Малик, заканчивая шить. — Думаю, бесполезно его ждать.
Альтаир опустил взгляд, рассматривая простенький разноцветный узор на подушках: цветы и птицы, ничего особенного.
— Наверно, ты прав, — ровным тоном ответил Альтаир, когда молчать было бы уже просто невежливо.
— Саййидна, скорее всего, ждёт пока мы отчитаемся, — Малик положил ремень на стол, но всё ещё держал иглу с нитью. По тому, как он перебирал в пальцах нить, отчётливо просматривалась его тревога.
— Ты говорил, что мы подождём три дня, — поспешно напомнил собеседнику Альтаир, хмурясь. — Ещё ни дня не прошло.
— Я знаю, почему ты так хочешь подождать, — Малик недовольно оскалился. — Тянешь время, чтоб с Хавсой видеться. Ты понимаешь, что тебя за такое убить могут?
Альтаир замолчал и отвёл взгляд в сторону, потому что Малик был всецело прав. У него не было ничего, чем можно увести разговор в сторону, а уж тем более не было слов, которыми можно достойно ответить.
— Понимаю, — кивнул Альтаир, всё так же смотря в сторону. — И всё же, ты говорил, что мы подождём три дня.
— Говорил, — согласно кивнул Малик. Он замолчал, после чего снова поднял взгляд на собеседника. — Ладно, но помни, что мы всё равно уедем в Иерусалим.
— Ты ведь знаешь, что из-за случая в церкви стража переполошилась? — возразил Альтаир. — Опасно вот так идти по улицам, надеясь, что никто нас не узнает.
— Аллах с теми, кто терпелив, — обречённо вздохнул Малик, скрестив руки на груди. — Есть сотни вариантов, в которых не придётся попадаться страже на глаза.
— Ладно, по окончанию трёх дней ты мне их предоставишь, — ухмыльнулся Альтаир, потягиваясь.
Малик ничего ему не ответил, и они не разговаривали до тех пор, пока не пришла Хавса. Она выглядела уставшей, немного менее жизнеутверждающей, чем утром, но всё равно в её движениях выдавалась утомлённость. Коротко переговорив с каждым, девочка ушла на кухню — видимо, готовить что-то на поздний обед. Малик сразу же ушёл куда-то, а Альтаир снова вернулся на кухню, где до этого просидел всё утро.
Он с плохо скрытым интересом наблюдал за тем, как Хавса молча разделывает рыбу длинным ножом. С закатанными по локоть рукавами, она доставала рыбу из принесённой бадьи с мутно-зелёной водой, а положив улов на стол, накрытый старой скатертью, крепко придавливала трепыхающуюся рыбу ладонью. Пока рыба пыталась выскользнуть из её удивительно цепкой хватки, Хавса одним отточенным ударом то ли оглушала рыбу, то ли напрочь убивала её — в любом случае от удара рыба скорее всего просто захлёбывалась кровью, заливавшей и без того слипшиеся жабры. После она ловко вскрывала рыбе брюхо, запускала внутрь пальцы и поочерёдно вытаскивала оттуда каждый орган, выбрасывая потроха обратно в бадью, где ожидал своей участи остальной улов. Рыбный запах заполонил всю кухню, но Альтаир довольно быстро к нему привык, наблюдая лишь за отточенными движениями девочки.
