Он вдруг замолк, прервавшись на полуслове, Джосс пару секунд ждал, что он продолжит, но Роджер нахмурился и молчал; тогда Джосс накрыл своей ладонью его ладонь на своём плече и закончил сам:

— И всё будет в порядке.

Роджер криво улыбнулся и кивнул.

— Да. Всё будет как надо.

— Хорошо, Ро, хорошо. Мы избавимся от него.

Роджер убрал одну руку с его плеча, положил ладонь ему на затылок и с силой притянул к себе, прижавшись лбом к его лбу, и зашептал, глядя исподлобья ему в глаза:

— Мы всё сделали правильно, Джосс, слышишь?

— Да, да, — так же шёпотом ответил Джосс. — Я помню.

— Мы всё сделали правильно, — настойчиво повторил Ро. — Нам просто надо… надо всё… закончить всё это.

— Мы закончим, Ро, — ответил Джосс, — сейчас и закончим. Мы для этого здесь. Всё правильно.

— Давай, — сказал Роджер и отпустил его.

Джосс снял с плеч рюкзак, порылся в нём, вытащил что-то, завёрнутое в замызганную тряпку, подошёл к Робину и протянул ему.

— Когда я развернул тряпку и увидел световой меч, — рассказывал Робин, — я его чуть не выронил. Во-первых — в жизни не держал такую вещь в руках. Во-вторых… ну, я не был хорошим парнем, но в историю о предательстве джедаев я не верил, а даже если бы верил, всё равно — то, что я видел и о чём слышал, было ужасно. А в-третьих, конечно, я подумал — сколько же они запросят за джедайский меч? Но они ничего не просили. Роджер молча смотрел на меня, а Джосс, снова будто окаменев — на меч.

— Сколько вы хотите? — спросил Робин.

Джосс оторвал взгляд от меча и непонимающе посмотрел на него.

— Что? — переспросил он.

— Сколько вы хотите за меч? — повторил Робин.

Джосс всё так же смотрел на него, приоткрыв рот, почти с удивлением, потом снова перевёл взгляд на меч и вдруг дёрнулся, зажмурился и с силой прижал ладони к вискам. И позвал, растерянно и отчаянно:

— Роджер! Роджер!

Роджер рванулся к нему, схватил за предплечье, глянул на Робина и быстро сказал:

— Ничего не надо, просто возьмите его.

— Роджер, — снова позвал Джосс.

— Я здесь, — ответил Роджер и потянул его к выходу, но Джосс вдруг вырвал руку, отнял ладони от головы, открыл глаза и рявкнул:

— Всё не так, Ро, всё не так! Ты врёшь, всё не так!

— Джосс, всё в порядке, идём, — пытался успокоить его Роджер, но Джосс не слушал.

— Где Стелс? — вдруг деловито спросил он. — Где он? Он знает. Почему ты не даёшь мне поговорить с ним?

— Стелса нет, Джосс, — терпеливо ответил Роджер. — Вспомни.

Джосс замолчал, будто потрясённый этой новостью, потерянно глядя Роджера. Тот попытался снова подтолкнуть его к выходу, но Джосс опять отдёрнул руку.

— Нет, — упрямо сказал он, — нет, я вспомню, тут что-то не так. Он был здесь. Он знает, что не так. И Зед… Ну конечно, Зед знает?

— Зед знает, — мягко ответил Роджер. — Зед всё знает, идём, я отведу тебя к нему. Тебе опять нехорошо, у тебя приступ, помнишь? Контузия.

— Не было никакой контузии, — неуверенно ответил Джосс.

— Была, — всё так же мягко настаивал Роджер. — У всех нас, мы попали под обстрел, потом под обвал и… — он осёкся и с тревогой посмотрел на Джосса.

— Под обвал, — послушно повторил Джосс. — Только не мы. Это были они. И потом мы нашли меч. И ты его взял. А Зед говорил не брать. Но ты взял. Зачем ты его взял, Ро?

— Потому что дурак, — ответил Роджер. — Идём, Джосс, нам пора.

Джосс наконец вроде бы успокоился и позволил Роджеру повести себя к выходу.

— Извини, — бормотал он. — Извини, Ро, я всё помню, да. Всё было правильно, мы выполнили приказ, всё было верно.

— Да, — отвечал Роджер. — Всё верно.

— Я путаюсь, Ро, прости, не знаю, что за ерунда, но всё в порядке, я в порядке. Не говори Зеду.

— Всё в порядке, Джосс, теперь всё будет в порядке.

Робин глотнул чаю и закончил рассказ:

— Больше я их не видел, да и был рад, если честно. Пугающие были ребята. А меч… Я долго думал сначала, что с ним делать, кому предложить. Но вариантов как-то не подворачивалось, и в какой-то момент я понял, что и не хочу. Или не могу. Не знаю. Я просто убрал его в коробку и хранил до сегодняшнего дня.

Тора сидела молча, опустив глаза, и думала, живы ли они ещё, её клоны?

Она не знала, как Зед годами держал их своей волей, прикрывая Джосса с его приступами, помогая Ро следить за ним и сдерживая дикие вспышки ярости, появившиеся у Хорька вскоре после Приказа 66. Как твёрдо говорил: «Всё в порядке», а Роджер, сорвавшись, орал ему в лицо: «Никто из нас не в порядке, Зед, посмотри на нас, посмотри на себя!» Как они никогда не говорили прямо о том, что произошло, будто это тоже было заложено в программе, и только Джосс нарушал это молчаливое соглашение, когда снова забывал где он и кто, и звал Стелса, и просил объяснить, что случилось. Зед совершал невозможное, защищая его, находя способы провести через проверки и, вместе с Ро, поддерживая его в том состоянии вменяемости, какое вообще было возможно — всё для того, чтобы оставить его в отряде. В первое время ещё было ничего, они все были словно оглушены, даже Зед. О Стелсе они тоже не говорили. Никто не знал, чей выстрел его убил, и никто не стрелял в него прицельно, он просто встал на линии огня. Они участвовали в охоте на оставшихся в живых джедаев, исполняли приказы и почти не думали. Даже Зед. Но этот чёртов меч подтачивал их изнутри. Сначала сорвался Хорёк — раньше вспыльчивый, но отходчивый, упрямый, но не жестокий, теперь он мог избить в кровь за неосторожное слово, а после с трудом вспомнить, что произошло. Примерно в то же время началось неладное с Джоссом. Ро держался дольше всех. Однажды он пришёл к Зеду поговорить, и тогда Зед сделал выбор.

— Ты хочешь сказать мне, что с нами что-то не так, солдат? — жёстко спросил он Ро.

— Нет, сэр, — с неохотой ответил Ро.

— Я не слышу, — холодно сказал Зед.

— Нет, сэр, — громче повторил Ро.

Зед оглядел его, потом подошёл ближе и взял за плечи.

— Мы созданы для того, чтобы служить Республике, — сказал он. — Или Империи. Неважно, как это теперь называется. Мы созданы, чтобы исполнять приказы. Это мы и делаем. И мы держимся вместе. Ты, я, Хорёк, Джосс… Те, кто остался. И мы в порядке. Ты понял меня, Ро?

— Да, сэр, — тихо ответил Ро и кивнул.

— Я позабочусь о вас, — сказал Зед. — Слышишь? Не волнуйся о Джоссе, присматривай за ним, я сделаю всё остальное. Главное помни: мы делаем то, что должны, и то, что правильно. Не сомневайся.

— Зед, — начал было Ро, но Зед прервал его.

— Не сомневайся, никогда не сомневайся. Я не сомневаюсь. Ты веришь мне?

— Всегда, — с готовностью ответил Ро.

— Я позабочусь о вас, — повторил Зед, и Ро кивнул.

Зед лгал, он сомневался. Но у него был отряд Зельта, и он принял решение. Только его воля могла удержать их вместе и сохранить им разум. Он избавился от всего, что могло напомнить о джедаях, постепенно приучил остальных даже не говорить ничего, что могло навести на мысли о бывших командирах. Он в конце концов велел избавиться и от проклятого меча, на который сам почти не мог смотреть и который почему-то тем не менее терпел год, видя, как он сводит Джосса с ума. Он, повинуясь такому нетипичному для себя, совершенно неосознанному импульсу, на вторую ночь после Приказа, раненый, пробрался к койке Джосса, взял его нагрудник и полчаса яростно соскребал с него ножом эмблему Ордена. Джосс ни тогда, ни потом, ничего не сказал об этом. Зед был непоколебим, его разум гнулся, но не ломался. Месяц он не мог смотреть на своё отражение и не знал, почему. И не искал ответов. Он даже брился вслепую, яростно держась за свои привычки, не позволяя ничему повлиять на себя. Но стоило ему бросить взгляд в зеркало, он ощущал тошноту от отвращения. Зед был умён и хитёр — он не смотрел. Он выждал, и это прошло. Однажды он посмотрел в зеркало и ничего не случилось. Потому что воля Зеда была сильнее. Он должен был позаботиться об остальных, поэтому он не должен сомневаться, он должен верить, как верил всегда, держаться за то, что всегда считал непоколебимым, и эта уверенность спасёт их всех. Он спасёт всех. Иногда он спрашивал себя — от чего? От чего он их всех спасёт? И не понимал. Только знал, что Ро прав, Ро прав, с ними со всеми что-то не так, и с тобой, Зед, с тобой что-то не так, но ты в порядке, в порядке, понял-понял. Ты должен позаботиться об остальных.